Пророчество - Вольфганг и Хайке Хольбайн

Присмотревшись внимательнее, Атон заметил, что скарабеи были расположены вполне определенным образом. Они образовывали окружности, в центре которых находился Птах и оба животных.

Теперь было понятно, откуда исходило странное свечение: Птах вытащил из витрины две каменные жертвенные чаши и поставил их слева и справа от себя. В них горело какое-то вещество. Голубовато-белое пламя было очень ярким, хотя и не давало ощутимого тепла. Но самой необычной во всей этой картине была троица. Приглядевшись, Атон обратил внимание, что Птах, собака и кошка образовывали правильный равносторонний треугольник. Вид их был таинственным, завораживающим и вместе с тем внушающим страх. Атон приглушенно вскрикнул. Встрепенувшись, Птах поднял глаза. Атон попытался шагнуть назад, но было уже поздно: Птах успел его заметить. Теперь Атон понимал, что он не только остался в доме один на один с египтянином, но и полностью находится в его власти. Единственный вопрос задавал он себе: опасен ли этот человек?

- Атон? - удивился Птах. Не нужно было быть великим психологом, чтобы догадаться, насколько неприятно ему появление мальчика. - Я думал, ты еще спишь.

С удовольствием Атон дал бы ему меткий ответ, но такими находчивыми пятнадцатилетние мальчики бывают лишь в фильмах и романах, а, увы, не в реальной жизни. Запинаясь, он пробормотал:

- Я... что-то такое услышал и...

- Это вьюга, - отвечал Птах. - Да, скорее всего ты слышал завывание вьюги. - Он снова обрел самообладание, улыбнулся и повернулся лицом к Атону. В этот же момент повернулись Анубис и кошка - синхронным движением, будто все трое были единым существом лишь случайно разделенным на три тела. Холодок пробежал по спине Атона. Птах, нахмурившись, проследил за взглядом мальчика, и лицо его тут же просветлело.

- Тебя, конечно, удивила Бастет, - промолвил он.

- Бастет?

Птах усмехнулся:

- Кошка. После того как твой отец назвал собаку Анубисом, такая кличка для кошки показалась мне вполне подходящей - ты так не считаешь?

- Отец будет очень недоволен, если опять увидит ее у нас в доме, - усомнился Атон. Выразился он еще весьма дипломатично - в действительности же у отца случится припадок бешенства, если он обнаружит в своем доме эту кошку после того, что она здесь устроила.

- В такую бурю я просто не мог выбросить ее на улицу, - возразил Птах. - И отец твой все поймет - в этом я уверен.

- Да, а если нет, тогда... тогда вы позаботитесь о том, чтобы он все понял, так ведь? - поинтересовался Атон. Хотя слова его звучали отнюдь не с той насмешливой интонацией, с которой он намеревался их произнести, Птах понял абсолютно правильно, что хотел сказать мальчик.

Несколько секунд египтянин совершенно ничего не выражающим взглядом изучал его, а затем, покачав головою, обернулся к кошке с собакой. И странное, таинственное действо повторилось вновь. Анубис и Бастет взглянули на Птаха, и взгляд их исполнен был непостижимого смысла.

Птах кивнул головой, будто придя к некоему решению. - Я должен объяснить тебе кое-что, - проговорил он, поворачиваясь и неторопливо приближаясь к Атону. - Я обязан был сделать это уже давно, но...

- Не прикасайтесь ко мне! - истерично закричал Атон. В ужасе отшатнувшись назад, он, пытаясь защититься, поднял обе руки. Птах на мгновение остановился, но тут же совершил ошибку, сделав еще один шаг вперед - в этот момент самообладание окончательно покинуло Атона. С испуганным воплем он одним прыжком развернулся и со всех ног понесся вверх по лестнице, перепрыгивая сразу через несколько ступенек.

- Атон, подожди же! - крикнул ему вслед Птах.

Однако Атон не слушал; споткнувшись, он грохнулся прямо на ступеньки, но и это его не остановило: последние метры он преодолевал уже на четвереньках. Тем временем Птах добежал только до нижней ступеньки. Но самое ужасное - за ним следовали Анубис и кошка. Еще несколько секунд - и они его догонят!

Близость преследователей придала Атону новые силы. Сломя голову он пронесся по коридору, влетел в свою комнату и захлопнул дверь. Успел он буквально в самый последний момент: еще не повернул до конца ключ, как дверь сотряслась от мощнейшего удара. Задрожав под мощным натиском Анубиса, она все же выдержала.

Атон повернул в замке ключ во второй раз, мысленно прося извинения за то, что втайне посмеивался над отцом из-за излишней перестраховки. Теперь он был очень рад, что каждая из дверей в их доме снабжена надежным замком.

Анубис больше не пытался штурмовать дверь, но в следующий момент Атон услышал приглушенный разделявшей их мощной деревянной дверью голос Птаха.

- Атон, прошу тебя, открой. Нам необходимо поговорить.

- Уходите! - завопил Атон. - Уходите сейчас же, иначе...

Да, что же иначе? Предпринять он мог не очень-то многое. Как и все в их доме, дверь была на самом деле куда массивнее, нежели казалось на первый взгляд. И Птаху придется применить небольшое артиллерийское орудие, чтобы взломать ее. Под такой защитой Атон мог чувствовать себя в полной безопасности. Но выйти из комнаты Атон тоже не мог. Ему оставалось лишь сидеть здесь и ждать возвращения родителей. А это могло затянуться надолго.

- Прошу тебя, Атон, - продолжал настаивать Птах. - Я понимаю, что момент сейчас для этого не самый подходящий, но времени у нас с тобой остается немного.

- Уходите прочь! - упрямо повторил Атон. - Иначе я полицию вызову! - Ну конечно, и почему он сразу об этом не догадался? Атон взглянул на горевшую над дверью зеленую лампочку. Сигнализационная система была включена. И достаточно было всего-навсего разбить окно, чтобы она сработала. Конечно, тогда здесь будет холодно, но ведь полицейская машина прибудет самое позднее через десять минут.

Решительно шагнув назад, он схватил стул и замахнулся им, целясь в стекло. Уж десять минут холода он как-нибудь выдержит - это вам не десять минут общения с Птахом и его зловещей свитой.

- На твоем месте я подумал бы как следует, прежде чем сделать это, - произнес голос сзади него.

Атон испуганно оглянулся - каков же был его ужас, когда он увидел Птаха, стоявшего в открытых дверях. Правой рукой он опирался на ручку двери, а преспокойно горевший над его головой зеленый огонек продолжал сигнализировать о том, что дверь закрыта на все замки.

- Но... но каким образом... - только и мог промямлить Атон.

- Тебе действительно стоило бы как следует поразмыслить, - повторил Птах, кивая на стул, который Атон все еще держал над головой. - Что ты скажешь полицейским? Или своим родителям?

Атон медленно опустил стул. Вопрос Птаха был вполне логичен. Отцу будет довольно сложно поверить, что он видел, как египтянин разговаривает с собакой и с кошкой...

- Видишь ли, - произнес Птах. - Я всегда считал тебя разумным парнем. - Он вздохнул. - Я могу понять тебя, Атон. Но и ты тоже должен меня...

- Ах, можете понять меня? - перебил его Атон. Он поставил стул на пол. - А вот мне так не кажется.

- И все-таки, - возразил Птах. Печальная и вместе с тем понимающая улыбка озарила его лицо. - Ты, наверное, напуган и даже сбит с толку...

- Сбит с толку? - Атон едва не задохнулся от возмущения. - Да вы... вы шутите? - Он сам удивился, как твердо звучал теперь его голос. Страха он уже не испытывал. Теперь им владели удивление и гнев.

- На самом деле я не понимаю, как еще жив, - с горечью промолвил Атон, кивком показывая на Анубиса, как тень стоявшего позади Птаха. - Этот монстр в лесу, ведь... ведь это был он, правда?

Птах не ответил, да это вовсе и не было нужно. У Атона вдруг будто пелена с глаз упала. У той внушающей ужас фигуры в лесу была точно такая же голова, как и у Анубиса, с такими же таинственными золотисто-желтыми глазами, в которых искрился интеллект не животного, а скорее - человека.

- Кто вы такой, Птах? - Атон наконец прервал молчание. - Кто вы? И что вам нужно от меня?

- Ты веришь в духов, Атон? - вместо ответа переспросил Птах.

- В белые привидения, по ночам гремящие цепями в старых замках, - нет. - Он в очередной раз бросил взгляд на дверь. Теперь к Анубису присоединилась и кошка. Они сидели рядом и внимательно смотрели удивительно проницательными глазами на Атона. И он был уверен, что они не только внимательно слушали его, но и прекрасно понимали каждое слово.

- В некотором смысле я и есть привидение, - совершенно серьезно произнес Птах. - Хоть и не хожу, закутанный в белые простыни, и... все же состою из плоти и крови.

Едва заметная неуверенность в его словах не ускользнула от Атона, впрочем, так же, как и тень, скользнувшая по лицу египтянина.

- Я ведь уже говорил тебе, Атон, что мир наш не совсем таков, каким видит его большинство людей. В нем существует не только то, что мы способны увидеть, услышать или доказать научно. Наше сознание воспринимает лишь крошечную часть всего сущего. И то, что мы называем наукой, дает возможность познать лишь чуть больше. И многое наука преподносит нам далеко не верно.