Тарас Балашов. Виртуальный любовник - Сергей Саканский

— Ну, ничего. Надеюсь, что со временем, с большим старанием и прилежанием ты наверстаешь упущенное. На той недельке встретимся. Позвони.

И она скрылась за дверью подъезда: в смыкаемую щель скользнула ее длинная лиловая юбка, тень ее косы за стеклом наискось поднялась по облупленной стене. Влад чувствовал щемящую, всего его переполняющую нежность…

Хозяин ждал дома, прохаживаясь из угла в угол по комнате.

— Ладно, мой дорогой, — сказал он, выслушав отчет. — Главное, что ты ее зацепил. А там посмотрим.

— Ей ничего не угрожает? — спросил Влад, несмотря на запрет вопросов.

— Нет, — быстро ответил Хозяин — столь быстро, что Влад усомнился в его искренности.

— Что же мне делать дальше? — спросил он.

— Да ничего нового. Звони ей по вечерам. Когда надумает, встретитесь опять. Вот еще что… — Хозяин нахмурился. — Завтра ты мне будешь нужен где-то в середине дня. Небольшое, но важное дело. Заеду за тобой.

На том и расстались. Весь следующий день Влад тщетно прождал Хозяина, но тот не появился. Вечером позвонил ему, но аппарат абонента был выключен. Затем позвонил Наталье и они довольно весело поболтали.

В точности то же самое повторилось и на другой день: от Хозяина не было никаких вестей, его аппарат не отвечал, часов в десять Влад позвонил Наталье, и результатом их общения стала встреча, назначенная на следующий вечер.

Теперь Влад уже молился, чтобы Хозяин не позвонил за эти оставшиеся часы со своим небольшим, но важным делом.

Он не позвонил, хотя Влад, вовсе не желая этого, ждал до последнего и на свидание прибыл с опозданием. На столике в кафе, где ждала Наталья, лежала газета. В пол-листа — портрет Хозяина. Над портретом надпись:

Загадочная смерть почти олигарха

— Ты опоздал изрядно! — с возмущением воскликнула Наталья. — Пришлось даже газету со скуки читать.

Да, Влад был не в ладах со временем в последние дни. Теперь выяснилось, что человек, о внезапном звонке которого он думал с содроганием, поскольку звонок может сорвать эту встречу, уже два дня никуда позвонить не мог. Труп был найден доме, куда Влада привезли из Казани. Самоубийство. Как эффектную деталь обстановки репортер сфотографировал кресло для казней. Надпись гласила, что причудой хозяина особняка была коллекция старинных орудий пыток.

И современных, — мысленно добавил Влад, рассматривая газету. Он просто не мог оторваться от этого бледного, с плотно сжатыми губами лица, от образа того, кто совершил с ним непонятную сделку, вернее, и совершить-то не успел, поскольку никаких денег получено не было. Впрочем, добраться до Казани он сможет и на карманных, придумать что-нибудь о похищении, скажем, каким-нибудь азиатами, для работы на плантациях, а паспорт на имя Тараса Балашова сжечь…

— Что ты так задумался? — спросила Наталья, проследив направление его взгляда. — Такие люди, как он, не должны жить. Они уничтожили страну, которую я любила.

— Человек, все же… — пролепетал Влад, думая о своем. — Зачем-то оборвал собственную жизнь. Может быть, на самом интересном месте…

— Знаем мы, какие у бандюков бывают интересные места.

— С чего ты взяла, что он бандюк? Написано, — Влад ткнул пальцем в газету, коснувшись ненароком лба своего бывшего хозяина, — что известный бизнесмен, депутат, почти олигарх. Вон, — Влад завладел газетой и стал читать: «Он руководил многими фирмами, но одна из них, самая крупная, специализировалась на…»

— Да какое нам до него дело?

— «…железнодорожных перевозках», — закончил Влад. — И вправду: никакого, — добавил он, поймав строгий взгляд Натальи.

Разумеется, ему-то уж больше всех, сидящих в уличном кафе и идущих рядом по улице, было дело до судьбы этого человека, поскольку от нее зависела и его собственная судьба.

Его финал

Вечер прошел не столь весело, как предыдущие.

— Представляешь, — сказала Наталья. — Никак не могу настроить мобильник, чтоб выходил в интернет.

— О, это проще простого! — воскликнул Влад, радуясь, что может помочь, и поманил пальцами, предлагая передать ему аппарат.

Впрочем, вскоре он радоваться перестал: получив новую игрушку, Наталья полностью углубилась в нее, и весь вечер поминутно хватала телефон. Разговор не клеился. Тема велосипеда была полностью исчерпана. Влад решил перейти на детские воспоминания, для чего прибегнул к хитрости: соврал, что дедушка с бабушкой жили в Казани, и все лето он проводил в этом чудесном городе. Тут его и понесло.

— Эх, какие там были приключения! — мечтательно восклицал он, рассказывая о плаваниях и на самодельных плотах в детстве, и скоростных катерах в юности…

— Так вот почему ты окаешь, — только и прокомментировала его речи Наталья, вовсе не заинтересованная играми в Тома Сойера.

Внезапно что-то в ее телефоне — СМС или инете, который он настроил на свою голову, Наталью явно встревожило.

— Знаешь, мне здесь надоело, — сказала она, зевнув.

— Ну что ж, тогда просто погуляем по городу, — сказал Влад без всякой надежды, но Наталья помотала головой, не глядя на него.

Он довез ее до дома, так же, как и позавчера. Поздно вечером позвонил, но она сказала, что сейчас у нее важный разговор по городскому, и общаться с ним она не может. На вопрос, когда они в следующий раз встретятся, ответ был неопределенный:

— На той неделе, наверное… Ты звони, в общем.

Они всегда говорят что-то такое, если подумывают о расставании вообще. Владу ничего не оставалось делать, как вернуться к прежней жизни. Только вот этого ему меньше всего хотелось. Он бы не сказал, что был очень уж преисполнен любовью к этой женщине: первое ослепительное впечатление оказалось обманчивым, и многое в Наталье уже казалось другим, но ему хотелось быть с нею, встречаться, добиться ее, в конце концов. Чем черт не шутит! Жениться на ней по новому паспорту, жить у нее, тем более, что Влад уже достаточно почувствовал вкус к Москве, вкус ее кампари — острый, с нотами хинина, меда, цитрусовой цедры, пепла и земли… Он все время думал о ней, мысленно с нею разговаривал. Едва дождался полудня, когда Наталья обычно просыпалась, чтобы ей позвонить. Ответ его ошарашил:

— Ты жалкий фальсификатор, присвоивший себе чужое! Я больше не желаю тебя знать. Не желаю видеть тебя больше НИКОГДА!

И сбросила звонок. Влад снова вызвал ее номер. Не ответила.

Ну, и пусть она окаменела в тридцать, — со злобой вспомнил он мысль, что посетила его при первой встрече. — Треснет в одно прекрасное утро и разлетится на куски. Не хотел бы я стать свидетелем этого взрыва, — мысленно проговорил он, отчаянно понимая, что все это недолгое, странное, восхитительное время только и думал, мечтал о том, чтобы получить это право: быть всегда рядом с этой женщиной, разделить ее жизнь в горестях и страданиях и наконец проститься с нею, закрыть ей своими руками эти ослепительные, эти насквозь прожигающие глаза.