Хозяин леса - Н. Шер

– Нужно Кондрат, нужно, без этого никак. И вот еще, что, твоего этого друга заколдовали, используя кровь, ты понимаешь Кондрат. Мне для дела немного нужно будет.

– Если моя подойдет, то пожалуйста, – сказал Кондрат.

– Нет, твоя ни как. Нужна кровь девичья, чтобы она сама была чиста, как ангел небесный. Где мы такую здесь найдем? Побыстрее бы.

– так задача то эта разрешима, – радостно воскликнул Кондрат, – Настюха то моя, чем не ангел, да на нее молиться можно, поставь в красный угол и молись. Да и живность у нее есть.

– А до полуночи сможешь обернуться.

– Успею Порфирий, вернемся.

– Ну тогда не мешкай. Поспешай.

Кондрат гнал Прошку без продыху, успели во время. Еще оставалось время до полуночи. Они вошли в избу, Кондрат положил курицу со связанными ногами на пол, огляделись. Порфирий не сидел без дела, он подготовился. Вызвать дух ведьмы это пол дела, нужно было, что бы она не смогла выскочить из избы. На всех стенах он нарисовал большие кресты, на потолке тоже, наложил на них заклинание. Снял со стены зеркало, поставил его на пол, перед ним большую пустую чашку. Все было готово, осталось дождаться нужного времени.

– Ух ты, – произнес Кондрат, – серьезно ты приготовился, Порфирий, знать серьезная гостья пожалует, а сможешь ты справиться с ней, вон она какого зверя сделала, не навредила бы она тебе.

– Не волнуйся, я хорошо подготовился. Вам нельзя здесь находиться, отъедете в лес и там дождетесь моего сигнала, я посвечу вам лампой. Мне нужна будет кровь Насти, – он посмотрел на нее внимательно. У той сердце замерло, кровь в жилах застыла от всего этого увиденного, от этих разговоров. Не бойся, – успокоил ее Порфирий, почувствовав у нее страх, – все будет хорошо. Ну а теперь вам пора, езжайте, он встал проводить их.

Время подошло, можно начинать. Он взял курицу, взял острый нож, подошел к зеркалу, встал на колени перед ним и начал шептать какое то заклинание. Если прислушаться, то можно было, что то и понять – я прошу тебя, владыка душ земных, услышь меня, приди ко мне. Порфирий еще, что то долго говорил, – приди ко мне и я напою тебя свежей теплой кровью, он положил курицу на пол, прижал ее шею ножом и резко чиркнул, голова от летела, из шеи брызнула кровь. Он облил кровью зеркало, остальное вылил в приготовленную чашку. И вот, изображение в зеркале начало меняться. Отображение Порфирия начало исчезать, расплываться и совсем исчезло. В зеркале была сплошная чернота, как будто проход в какую то бездну. Начал появляться не большой туман, им заволокло все изображение и вдруг резко туман сдуло и показался вдалеке человек, он не спеша шел вперед. Подошел близко, видна была только голова. Он слегка улыбнулся и его лицо начало исчезать, превратившись в лицо красивой девушки. Ее длинные пышные волосы спускались на голые плечи. Она томно улыбнулась, протянула вперед руки, – иди ко мне мой милый, – заговорила она, применяя все свои чары и гипноз. Порфирий знал все эти фокусы и смотрел на нее спокойно. На такую уловку мог пойматься не сведущий человек, околдованный такой улыбкой, его начнет притягивать к зеркалу и стоит только прикоснуться к нему, как тут же из него вытянут его душу и утащат к себе. Не добившись своего, ее улыбка начала исчезать и превратилась в гримасу. Она закрыла волосами свое лицо, а потом резко откинула их. На Порфирия смотрело уже противное и ужасное лицо старухи. Ее волосы: седые, лохматые и грязные. Сморщенное лицо, из открытого рта торчали гнилые, кривые зубы. Она потянула свои скрюченные пальцы вперед. Хаха– ха, – брызгая слюной, захохотала она, – мы еще с тобой встретимся. Порфирий стоял на коленях наблюдая за этим, выжидая, когда этот концерт закончиться. Вот старуха растворилась во мгле. Появился маленький мальчик, он шел из далека, поворачивая голову то в одну, то в другую сторону. Как будто он потерялся и искал свою маму. Его губки были поджаты и дрожали, что бы не расплакаться. Одной ручкой он крутил пуговку у себя на рубашке. Он подошел близко, посмотрел вперед. Протянул свои ручки вперед, – мама, где ты, найди меня, забери меня отсюда, – заговорил он жалобно со слезами на глазах. Любой человек потянул бы ему на встречу руки, что бы взять его к себе. Но это была бы страшная ошибка. В одно мгновение его милое личико превратилось в ужасную маску, рот широко открылся, выставив большие клыки, как у вампиров. Глаза засияли адским огнем. Пальцы превратились в острые когти. Изо рта потекла кровавая слюна, – мамочка, где же ты, – зашипел он. И это изображение исчезло, ужасные монстры скакали перед зеркалом с той стороны. Они скребли своими когтями по нему, открывали свои пасти, пытаясь выбраться в этот мир, вот было бы где им разгуляться. Исчезло и это видение и наконец то явился он – хозяин всех этих душ.

– Кто меня потревожил? – гневно спросил он, – не поздоровиться тому, кто без причины вызвал меня.

– Приветствую тебя, Аидас! Что ты гневаешься и что беснуешься, настроение у тебя плохое, аль дела идут плохо?

– Порфирий, это ты, приветствую тебя, давненько мы не виделись. Чему обязан я тебе, что это ты вспомнил обо мне. Опять поди душенка тебе какая ни будь понадобилась, не так ли.

– Да Аидас, ты прав. Есть у тебя там одна колдунья, сильная колдунья, надо признаться, давненько она у тебя там. Пришло время ей встретиться со мной.

– Чем она не угодила тебе и как ее звать?

– Сделала она давным-давно одно подлое дельце. Ее самой то давно уже нет на земле, а ее создание все еще мается, исправить нужно это, не хорошо. А зовут ведьму – Милада.

– Что, Милада? – взревел Аидас, да ты что Порфирий, это моя лучшая помощница, я тебе ее не отдам. Проси что другое.

– Другое мне не нужно пока, мне она нужна. Я не шучу, Аидас, отдай мне ее или ты забыл наш уговор, или ты хочешь поссориться со мной, а может войну мне собрался объявить. Отдай мне ее Аидас, не глупи.

Тот вдруг сорвался с места и превратился в ураган, мечущийся по своему мраку, опять замелькали картинки: вот прекрасная девушка, то вдруг страшная ведьма, то маленький мальчик со слезами на глазах, то страшные чудовища прыгающие перед зеркалом. Все это исчезло враз, ураган появился и остановился перед зеркалом. Аидас снова предстал перед Порфирием. Хорошо, только за нее ты мне дашь год.

– Нет Аидас, год ты не получишь, это слишком много. Ну хорошо, я добавлю тебе месяц к полу году, этого достаточно?

Аидас помолчал, задумался, – хорошо, будь по твоему, получишь ее.

– Только запомни Аидас, ни одной минуты больше, кто не успеет вернуться в твое царство, всех уничтожу.

Аидас удалился, не сказав больше ни слова.

Порфирий встал с колен, отошел подальше, приготовился встретить гостью. И вот в зеркале появилась какая то тень, она проносилась туда – сюда, как будто не хотела без своего желания выходить. И вот закрутилась перед зеркалом, завертелась и одним мгновением ее будто всосало к Порфирию в избу. Она заметалась по избе от стены к стене, пытаясь вырваться отсюда, но поняв, что все бесполезно, она успокоилась и оказалась перед Порфирием.

– Кто тут меня звал, кто меня хотел видеть? Так это ты? – она указала рукой на Порфирия, – ты, ничтожный человечишко, посмел меня вызвать, да как ты посмел, да кто ты такой, да я тебя превращу в лягушонка.

– Хватит, – прикрикнул на нее Порфирий, – это я тебя вызвал, тебя, Милада.

– Ты знаешь как меня зовут, – удивленно воскликнула она, – но кто ты и чего тебе нужно.

– Кто я, – меня зовут Порфирий, – я думаю ты слышала обо мне, не так ли, Милада.

Она явно заволновалась, кто в их царстве не знал это имя. По эту сторону зеркала – он здесь хозяин и что он захочет то он с ней и сделает. Она поняла, что не зря он ее сюда вытащил и добром это для нее не кончиться и хотела она улизнуть обратно в зеркало, но он оказался проворней и ударом ноги разбил его. Все, теперь она не сможет попасть обратно. Она решила напасть на него первая, проникнуть в него и завладеть им, но он ожидал этого и быстро вытащил из под рубашки большой крест и выставил его перед собой, зашептал какие то молитвы, крест начал излучать свечение, все больше и больше. Ведьма заметалась по избе, увертываясь от этого свечения, вопя от ужаса, чувствуя свой конец. Она забилась в угол, извергая проклятия и угрозы в адрес Порфирия, но он не обращал на ее слова внимания, она уже ничего не могла. Он поднял обе руки в ерх, прося разрешения у всемогущего, что бы отворились врата в преисподнюю и согнать туда эту ведьму.

И вот он произнес последние слова, – да отправляйся отсюда на веки вечные. Он направил крест на нее и прокричал, – сгинь, – и пучок света ударил в ведьму. Она заверещала, закрутилась на месте. Вот голос ее стал потихоньку затихать, ее контуры начали таять, растворяться. Издав последний возглас, она исчезла.

Ну вот и все. Порфирий убрал крест на место. Подошел к кадушке с водой, с жадностью напился. Пол дела сделано, отдыхать некогда, – думал он. Сначала нужно навести здесь порядок. Он убрал осколки зеркала с пола. Вынес курицу на улицу в месте с чашкой с жертвенной кровью.