Доверься врагу - Сергей Самаров

– Сразу договоримся, что буду звонить вам после двадцати часов. Сообщу, как получилось договориться с женой Дошлукаева. В любом случае позвоню. При любом результате. Трубку рядом держите.

– Деньги на номер положил? – прозвучал не второстепенный для пенсионера вопрос.

– Три тысячи. Этого хватит для разговора даже в роуминге.

– Надеюсь, что хватит. Я не болтливый, да и Тамила тоже…

– Наши технические службы будут контролировать счет. Всегда смогут добавить, если возникнет необходимость. Если что-то будет не так, звоните мне, я лично займусь обеспечением.

– Обеспечение… Контролировать счет… Что за бабушкины присказки! Сказал бы прямо, что будут контролировать разговоры.

– Не без этого… Для того связь и устанавливается.

– Как осуществляется контроль? Через оператора связи или через управление космической разведки?

– Конечно, через свой спутник. Управление космической разведки ГРУ…

Капитан уехал, но все же сказал главное. То, что он не хотел говорить открыто. Он не скрывал этого, но и говорить тоже не желал. Однако полковник Семиверстов неслучайно задавал вопросы о технических средствах. Еще в подполковничью бытность, будучи командиром батальона, Сергей Палыч столкнулся с возможностями, которые давала космическая разведка, если располагала телефонным номером человека и если этот человек в период активного отслеживания хотя бы раз позвонит сам или кто-то позвонит ему. И все… Человек ставится под полный контроль, и его уже не выпустят из поля зрения. В принципе такую же возможность может предоставить и сам оператор сотовой связи, но там точность определения местонахождения сим-карты – от пятидесяти до пятисот метров. Управление космической разведки предоставляет возможность определить объект с точностью до двух десятков сантиметров, а если включатся сразу несколько спутников и позволяет погода, то есть возможность вести слежение даже в режиме реального времени, то есть через мощные объективы спутниковых телекамер, позволяющих рассмотреть номер на автомобиле, если этот автомобиль стоит к спутнику под соответствующим ракурсом.

Во время первого разговора капитан Шингаров, долго и пространно объясняя ситуацию, не сказал главного. Он только подразумевал это главное. Никому в ГРУ не нужно было, чтобы полковник Семиверстов попытался повлиять на эмира Дошлукаева, поскольку никто не знал, сможет ли полковник это сделать. Нужно было, чтобы начались телефонные, только телефонные переговоры. Но говорить об этом прямо капитан не хотел. Постеснялся. Он говорил о дружеских отношениях отставного полковника Семиверстова и эмира боевиков Дошлукаева, но ни разу не произнес фразу о том, что Сергей Палычу предлагают воспользоваться своими отношениями и сдать спецслужбам – в данном случае сдать спутнику управления космической разведки ГРУ – Актемара Баштаровича. Попросту предать… А уж спутник если зацепится, то никак не выпустит Актемара из-под своего далекого, но зоркого взгляда.

И полковник Семиверстов прекрасно все понял, хотя, словно соблюдая какой-то негласный кодекс, ни словом не обмолвился и вида не подал, что ему ясно действительное положение вещей. Но подумать о том, как вести себя, стоило основательно. И Сергей Палыч думал с того самого момента, как Шингаров уехал в первый раз. Думал напряженно, просчитывая все варианты и своего поведения, и поведения всех сторон. И не увидел возможности мирного разрешения ситуации, что было бы идеальным вариантом для всех. Но если нет мирного разрешения, которое все стороны устроило бы, следовало искать компромиссное. Правда, и в этом случае просматривалась одна сторона, которая на компромиссы пойти не пожелает. Эта сторона – «кадыровцы», да и вообще нынешняя чеченская власть, понесшая значительные потери. Власть захочет себя реабилитировать и просто отомстить за поражение и сопутствующее ему унижение. Следовательно, компромисс следовало искать такой, чтобы он устроил все другие стороны, которые согласились бы мнение чеченской официальной стороны проигнорировать. А для такого варианта следовало иметь на руках серьезные козыри, и Актемар Дошлукаев эти козыри имел. Но в этом случае все могли договориться и без помощи полковника Семиверстова. Его услуга единственная – «показать» спутнику нужный номер…

Но если вмешиваться, то можно помочь Актемару и более существенно. Зная методы работы спецслужб разного уровня, подстраховать его и предупредить об опасных поворотах, которыми дело может изобиловать. Только вот вмешательство…

Здесь же просматривался еще один немаловажный аспект – мировоззрение самого отставного полковника Семиверстова, считающего психотропное и психотронное оружие не имеющим права на существование. С военной точки зрения, как хорошо понимал отставной полковник, такие виды оружия вообще отметают и делают ненужными вооруженные силы любой страны. Если ракету с ядерной боеголовкой можно сбить до подлета к цели и тем обезопасить страну, если можно уничтожить пусковую установку своими ракетами, нанеся превентивный удар, то оружия, способного защитить от оружия психотронного и психотропного, пока нет и не предвидится. Да и, по большому счету, психотропное оружие предназначается для уничтожения не вооруженной живой силы противника, а мирного населения и вполне может быть приравнено к химическому и бактериологическому оружию, против которых бороться все же можно. Но любой компромисс сторон, завязанных в конфликте, предполагал согласие на принятие права психотропного оружия на существование. И это опять шло вразрез с видением справедливого мироустройства самим отставным полковником Семиверстовым.

Но действовать все же было необходимо, несмотря на то что конкретного плана пока не существовало даже в приблизительном, черновом варианте. План мог созреть позже, когда появятся конкретные детали, за которые можно зацепиться и отталкиваться от них в дальнейшем.

Личность капитана Шингарова сама по себе отставного полковника не слишком привлекала. Шингаров и во время службы в батальоне под началом тогда подполковника Семиверстова не производил впечатления, что называется, «своего парня» в спецназе. А там служили в основном именно такие. Шингаров, хотя откровенно этого не показывал, был все же каким-то скользким человеком, всегда старающимся остаться в тени, говорящим тихо и в полувопросительном тоне. Может быть, хорошее качество для разведчика, но офицер спецназа ГРУ не только разведчик, он еще и боевая командная единица, и этой единице требовались несколько иные качества. Сослуживцы ему, как помнил Семиверстов, не доверяли, хотя конкретно ничего и не предъявляли. Просто не было у Шингарова друзей среди офицеров батальона.

Но дело даже не в личности капитана. К любому человеку в разной ситуации можно по-разному относиться, в зависимости от обстоятельств. Полковника Семиверстова насторожило другое. Желая связать своего бывшего командира с помощью телефонного разговора с Тамилой, женой Актемара Баштаровича, капитан не поинтересовался номером телефона Семиверстова и, когда полковник сказал ему, что у него нет телефона, ничего не возразил. Но он не мог не знать номер трубки полковника, если узнал, где тот живет. Кто-то же дал адрес! Сын адрес не дал бы ни при каких обстоятельствах, если бы отец сам не попросил его об этом. Жена сына тоже человек сдержанный, никогда не скажет никому лишнего. Тем более человеку, которого не знает. Адрес знают в бригаде спецназа ГРУ, хотя Семиверстов изначально заявил, что гостей не принимает, исключая непредвиденные обстоятельства, которые всегда могут возникнуть. Там же знают и его телефон. Несколько раз ему звонили, консультируясь по старым делам. Но никто не приезжал, как Сергей Палыч того и требовал. Итак, адрес капитан Шингаров мог получить только в бригаде. Но там, памятуя его предупреждение, дали обязательно и телефон, чтобы приезд не оказался неприятной неожиданностью для полковника. И, естественно, само предупреждение тоже передали. И именно потому, считая, что личный контакт всегда предоставляет больше возможностей, чем телефонный разговор, когда один из собеседников всегда в состоянии отключиться, не желая продолжать беседу, капитан приехал без предварительного звонка. Но он знал, что трубка у полковника есть. И не спросил ничего, когда Сергей Палыч сказал, что не имеет телефонной связи. Но здесь присутствовала маленькая хитрость самого Семиверстова. Капитан будет считать, что Семиверстов без опасения воспользуется своей трубкой, надеясь, что ее не подключили для прослушивания. И потому прослушиваться будут все разговоры – что с одной, что с другой трубки. Шингаров будет чувствовать в этом свое преимущество, в то время как преимущество будет на стороне Семиверстова, потому что он располагает дополнительной сим-картой от другого сотового оператора, поскольку в их деревенской глуши связь была не всегда устойчивая, и если плохо работал один оператор, то вполне можно было заменить его другим.