Народная история США: с 1492 года до наших дней - Говард Зинн

Побои и наказания кнутом были обычным делом. Служанок насиловали. Один из современников вспоминал: «Я видел, как надсмотрщик бил сервента палкой по голове, пока не потекла кровь, за промах, о котором и говорить не стоит…»

В судебных протоколах Мэриленда есть немало свидетельств самоубийств среди сервентов. В 1671 г. виргинский губернатор Беркли докладывал, что за прошедшие годы четверо из пяти законтрактованных слуг после прибытия умирали от болезней. Многие из них были детьми из бедных семей, которых сотнями хватали на улицах английских городов и отправляли в Виргинию на работы.

Хозяин пытался полностью контролировать и интимную жизнь сервентов. В его экономических интересах было удержать женщин от выхода замуж или вступления в интимную связь, поскольку деторождение помешало бы работе. Бенджамин Франклин, писавший в 1736 г. под псевдонимом Бедный Ричард, давал такой совет своим читателям: «Пусть ваша служанка будет вам верной, выносливой и непритязательной».

Сервенты не имели права без разрешения вступать в брак, могли быть отлучены от семьи, подвергнуты наказанию кнутом за различные нарушения. В пенсильванском законе XVII в. говорилось, что брак людей этой категории «без согласия хозяина… должен рассматриваться как прелюбодеяние или внебрачная связь, а дети должны считаться внебрачными».

Хотя в колониальных законах предусматривалось и предотвращение злоупотреблений по отношению к сервентам, эти законы не слишком рьяно исполнялись, о чем можно узнать из фундаментального исследования судебных дел раннего периода — труда Ричард Морриса «Власти и трудовые отношения в колониальной Америке». Сервенты не участвовали в судах присяжных. Этим правом обладали только хозяева. (Не имея имущества, законтрактованные слуги были лишены и права голоса.) В 1666 г.

Один из судов Новой Англии обвинил супружескую пару в смерти сервента, происшедшей после того, как хозяйка отрезала этому человеку пальцы ног. Жюри присяжных проголосовало за оправдание. В 60-х годах XVII в. хозяин был обвинен в изнасиловании двух своих служанок. Было также известно, что он избивает жену и детей; заковал в цепи и избил другого сервента до смерти. Суд вынес этому человеку порицание, но снял обвинения в изнасиловании, несмотря на убедительные доказательства.

Иногда сервенты бунтовали, но на американском материке не было крупномасштабных заговоров этой категории людей, как, например, на Барбадосе или островах Вест-Индии. (Э. Смит считает, что это связано с большими шансами на успех при восстании на маленьком острове.)

Однако в 1661 г. в виргинском графстве Йорк сервент по имени Айзек Френд, будучи не удовлетворен качеством пищи, предложил своему товарищу «собрать 40 человек, раздобыть ружья, и он возглавит этих людей, и пойдут они с криком: "Кто за свободу, кто за освобождение от рабства?", и будет их достаточно много, и они пройдут по стране, убивая сопротивлявшихся, и станут свободными или погибнут». Этот план так и не был реализован, но два года спустя сервенты в графстве Глостер вновь задумали всеобщее восстание. Один из них выдал заговорщиков, четверо из которых были казнены. Доносителю даровали свободу и выдали 5 тыс. фунтов табака. Несмотря на то что выступления законтрактованных слуг были редкостью, угроза их всегда существовала, и этого боялись хозяева.

Считая свое положение невыносимым, а бунт обреченным на неудачу во все более организующемся обществе, сервенты действовали индивидуальными методами. В делах судов графств Новой Англии есть свидетельства о том, как законтрактованный слуга ударил хозяина вилами. Сервент-подмастерье был обвинен в «рукоприкладстве… по отношению к своему хозяину и в том, что дважды опрокинул его на землю, пустил кровь, угрожал сломать ему шею, размахивал у него перед лицом стулом…». Одну служанку привлекли к суду за то, что она «плоха, неуправляема, угрюма, беспечна, вредна и упряма».

После того как сервенты приняли участие в восстании Бэкона, легислатура Виргинии приняла законы для наказания восставших слуг. В преамбуле к одному из них говорилось:

Принимая во внимание, что многие склонные ко злу сервенты в эти времена страшного бунта, воспользовавшись неопределенностью и свободой нынешнего времени, оставили службу и присоединились к бунтовщикам, полностью пренебрегая работой на своих хозяев, указанные хозяева терпят огромные убытки и ущерб…

В той же колонии были оставлены две роты солдат, призванных предотвратить беспорядки в будущем, и их присутствие так обосновывалось в отчете лордам, входившим в состав Комитета по торговле и плантациям: «Сейчас Виргиния бедна и населена более, чем когда-либо ранее. Среди сервентов растет смута, связанная с их большими нуждами и желанием получить одежду; они могут разграбить склады и суда».

Бежать было проще, чем бунтовать. «В южных колониях имели место массовые побеги кабальных слуг», — заключает Р. Моррис на основе изучения колониальных газет в XVIII в. Он пишет: «Атмосфера Виргинии XVII столетия была полна всякими заговорами и слухами о сговорах сервентов в целях побега». Из судебных архивов Мэриленда следует, что в 50-х годах XVII в. имел место заговор дюжины людей этой категории, которые планировали захватить лодку и оказать вооруженное сопротивление в случае провала. Их схватили и выпороли.

Механизм контроля был внушительным. Чужаки обязаны были предъявлять паспорта или сертификаты, доказывавшие, что они свободные люди. Соглашения между колониями предусматривали экстрадицию беглых кабальных слуг, что стало основой для внесения в Конституцию США положения о том, что лицо, «содержащееся в услужении или на работе в одном штате… и бежавшее в другой штат… должно быть выдано»[19].

Иногда сервенты бастовали. Один хозяин из Мэриленда в 1663 г. подал жалобу в провинциальный суд, заявив, что его слуги «категорически отказываются выходить и делать повседневную работу». Последние ответили, что их кормят только «бобами с хлебом» и потому они «так слабы, что не способны выполнять работу, которую он нам поручает». По приговору суда сервенты получили по 30 ударов плетью.

Более половины поселенцев, прибывших к североамериканским берегам в колониальный период, появились там в качестве законтрактованных слуг. Если в XVII в. это были в большинстве своем англичане, то в XVIII столетии — ирландцы и немцы. По мере того как они совершали побег или заканчивался срок их контракта, этих людей все в большей степени заменяли рабы, но даже в 1755 г. белые сервенты составляли десятую часть населения Мэриленда.

Что происходило с этими последними, когда они обретали свободу? Есть бодрые свидетельства того, как бывшие сервенты становились процветающими гражданами — землевладельцами и важными персонами. Но Э. Смит, который тщательно изучал этот вопрос, приходит к выводу, что колониальное общество «не было демократическим и уж точно не было эгалитарным; в нем господствовали люди, у которых было достаточно средств, чтобы заставить других работать на себя». И «не многие из них были потомками законтрактованных слуг, и практически никто не принадлежал к этому классу сам».

После того как мы сумеем пробраться сквозь презрение, которое Смит испытывает к сервентам, считая их «грязными и ленивыми, грубыми и невежественными, распутными и часто нарушающими закон мужчинами и женщинами», которые «воровали и бродяжничали, имели незаконнорожденных детей и растлевали общество отвратительными болезнями», мы узнаем, что «примерно каждый десятый был разумным и основательным человеком, который, если бы ему повезло пережить свой "срок выдержки" и отработать до конца по договору, взял бы себе землю и добился достойной жизни». Возможно, еще один из каждых десяти стал бы ремесленником или надсмотрщиком. Остальные 80 %, которые «точно были… ленивыми, безнадежными и загубленными личностями», либо «умерли во время действия договора, вернулись в Англию после его окончания, либо стали "белыми бедняками"».

Вывод Смита подтверждается более поздним исследованием жизни сервентов в Мэриленде XVII в., по данным которого первые группы этих людей стали землевладельцами и играли определенную роль в политической жизни колонии, но ко второй половине столетия более половины кабальных слуг — даже после десяти лет жизни на свободе — оставались безземельными. Сервенты становились арендаторами и являлись источником дешевой рабочей силы для крупных плантаторов как во время действия договора, так и после его окончания.

Очевидно, что классовые противоречия в колониальный период усиливались, различия между богатыми и бедными становились все более резкими. К 1700 г. в Виргинии насчитывалось 50 богатых семейств, обладавших состоянием, эквивалентным 50 тыс. ф. ст. (по тем временам огромная сумма), живших за счет труда чернокожих рабов и белых сервентов, владевших плантациями; представители этих семейств заседали в губернаторском совете и занимали должности местных мировых судьей. В Мэриленде поселенцами правил владелец колонии, чье право тотального контроля над ней было даровано английским королем[20]. В 1650–1689 гг. против лорда-собственника пять раз поднимались восстания.