Рисуя смерть - Татьяна Лаас
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мужчина в деловом костюме встал, приветствуя входящих, и представился для Терри:
– Мортимер Райли, к вашим услугам, мисс Уильямс. Доброе утро. Присаживайтесь. – Он сел лишь дождавшись, когда Грег старомодно поможет Терри сесть. – Надеюсь, вас не сильно напугали?
– Кто? – Терри не поняла, до сих пор шокированная видом вампира. – Ой, простите, Тереза Уильямс, можно обращаться по имени, как вам удобно. И... Доброе утро.
– Так вас несильно напугали мои шалопаи? Я был вынужден оставить их без присмотра, а за ними только глаз да глаз. Эх, были же хорошие времена, лет десять так назад.
– Простите, я вас совсем не понимаю, если честно. – призналась Терри, старательно не поднимая глаза от столешницы.
Райли серьезно посмотрел сперва на Грега, явно считая его более старшим в этом дуэте детективов, а уже потом на Алекса:
– Вам хоть что-то объяснили, мисс Уильямс?
Алекс лег грудью на амбразуру, спасая краснеющего Грега:
– Я посчитал возможным дать Терри отдохнуть, ей и так тяжело пришлось с осознаванием своего дара.
Рыжие брови взмыли вверх:
– Ты ли это, Алекс? – Райли махнул рукой, – небеса с тобой. Мисс Уильямс, а что вы знаете о волшебниках, вампирах, оборотнях и фейри?
Терри задумалась – в голову лезли одни глупости, причем их зарисовывать даже не стоило.
– Волшебники – это волшебные палочки, совы и прочее. Вампиры... Вампиры пьют кровь, превращаются в летучих мышей и блестят на солнце. – Она присмотрелась к Райли, который сидел как раз на солнечном свету и поправилась: – Не блестят. Оборотни... То ли в полнолуние становятся зверями, то ли всегда. А еще любят преданно ГГ, а женятся на дочери ГГ.
Тут уже не понял Райли:
– Простите? – спросил он, спасая побледневшего Грега.
– ГГ – главная героиня, простите, профессиональный сленг. А про фейри... О... Тэмлейн, Томас Рифмач, еще... “Болиголовов в огне”. А еще они вроде не всеми были видимы. То ли ведьмы их видели, то ли еще кто.
– Уже что-то, – кивнул Райли, – с этим уже можно работать. Про фейри вы правы – хорошие были времена, когда Алекса никто не видел, а Грег не велся на его подначки. Но, к сожалению, уже десять лет по решению Короля Осени эти оболтусы видны всем. Кстати, про оборотней сразу поправлю – они моногамны, пары создают одну на всю жизнь, так что ГГ и её дочь – вопрос спорный. А вампиры не бывают летучими мышами. – Он посмотрел на Грега, – чтобы в ближайшее время объяснили мисс Уильямс все, что нужно для существования в современном мире. Грег, я на тебя рассчитываю. А пока... Придется поговорить в рамках понятного вам мира, мисс Уильямс. Тогда... Для начала я бы хотел, чтобы вы, мисс, дали показания о всем произошедшем с вами. Я напоминаю, у вас есть право не свидетельствовать против себя и своих близких родственников, но... Вы должны отдавать себе отчет – тогда смерти будут продолжаться, и не всем повезет оказаться вампиром или летающим оборотнем. В свою очередь, я даю вам слово чести, что расследование будет честным и максимально объективным. Теперь о вашей участи.
На этих словах Терри выпрямилась, стараясь показать, что ей не страшно.
– Мисс Уильямс, до суда и вынесения приговора в отношении всех лиц, оказавшихся замешанными в деле магических убийств, вы находитесь под защитой полиции. Вам будет предоставлена охрана, вам выделят служебное жилье – скромно, чуть больше вашей палаты в больничном крыле, но жить можно. После суда вы сами выберете: как вы будете жить дальше – поменяете ли имя и фамилию, уходя в тень от скандала, или вернетесь к прежней жизни – тут все на ваш выбор.
Терри приоткрыла рот, подавила-таки первые рвущиеся из неё слова и только тогда повернулась к Алексу. Тот спокойно выдержал её возмущенный взгляд:
– Возвращение к прежней жизни возможно только в одном случае – осуждении всех виновных.
Терри гневно смотрела на него, снова мысленно взрывая под его креслом сотни тонн тротила – она уже почти попрощалась со своей жизнью!
– Алекс! Мисс Уильямс. – Райли прервал дуэль взглядов. – Алекс прав, пока на свободе будет кто-то замешанный в магические убийства, вам вернуться к прежней жизни будет сложно, да и просто опасно. Все зависит от вас.
Терри твердо сказала:
– Я постараюсь рассказать все максимально честно – от этого же зависит и честь моей семьи. Я... Я не верю, что отец делал все сам, осознанно и добровольно. Он не выглядел человеком... Он не выглядел убийцей. И еще... Портрет Пегги Райли вернул в галерею именно он. Ну... После... После её убийства. Он сам повесил триптих в галерее на прежнее место. Мне кажется... Он хотел, чтобы его нашли...
– Это может говорить о его беспринципности и чувстве безнаказанности, Терри, – заметил Алекс.
– Или желании найти помощь! – почти крикнула она. – Ой, простите...
Терри еле нашла в себе силы сидеть прямо, не сжимаясь в комок.
Райли спокойно сказал:
– Эта причина тоже может иметь под собой прочное основание, мисс Уильямс. Что ж, у вас есть какие-то вопросы ко мне?
– Нет, – она даже головой замотала – спрашивать что-то у вампира... В дурном сне не привидится. Пусть он не пугал её так, как Алекс, но все же...
– Тогда вы можете быть свободны. Вас проводят... Грег и Алекс, а вас я попрошу задержаться.
Терри встала, прижимая к себе свой скетчбук, а потом опомнилась и быстро затараторила:
– Простите... Вы говорили про убийства... Мне в голову пришла одна мысль. Ещё вчера. Я помню почти все картины деда, хоть и не ходила больше в его студию, но экспозицию в галерее меняли с завидной регулярностью...
– Терри, присядьте, пожалуйста, – мягко сказал Райли, и Терри замерла, пытаясь понять: что скрывается за столь резким изменением его отношения к ней? – Присядьте, прошу.
Она кивнула, соглашаясь, но сперва подошла ближе к столу Райли и подала свой скетчбук. Потом вернулась на место, чтобы обнаружить, что пока она стояла, вскочили с места
