Код операции - Тарантелла. Из архива Внешней разведки России - Лев Соцков

Подошедшие в штатском просят не волноваться. По постановлению полицай-президиума господин Лаго задерживается для выяснения некоторых обстоятельств.

В тот же день сообщение об аресте А/243 поступает в ИНО. Центр немедленно реагирует:

«То, что Лаго попал в руки полицай-президиума, для нас чрезвычайно нежелательно, особенно в настоящий момент. Именно сейчас его пребывание в Париже крайне необходимо. Нужно мобилизовать все ваши возможности для того, чтобы иметь полную и ясную картину произошедшего, выяснить, как ставят вопрос немцы и что говорит им Лаго. Просим сообщить подробнейшие сведения по делу и попытаться получить досье на Лаго из полиции».

Досье с помощью агента резидентуры в германской полиции сфотографировано и направлено в Москву. В нем постановление амтсгерихта, заверенное криминаль-сек-ретарем Леманом, относительно конфискации корреспонденции Лаго, справка о его задержании, копия вида на жительство во Франции, перевод на немецкий удостоверения личности, изложение протокола допроса.

Из последнего документа следует, что Лаго рассказал о своих отношениях с упомянутыми жительницами Берлина, своем нежелании возвращаться в Советскую Россию, хотя в прошлом он некоторое время был принужден работать на советское полпредство, о своей нынешней работе в антибольшевистской газете «Борьба». В германскую столицу он приехал вместе с французским журналистом месье Лондоном с редакционным заданием. Против Германии он никогда ничего предосудительного не делал и в мыслях не имел. И вообще он желает разоблачать Коминтерн, кое-что им уже написано, и господа судьи могут легко убедиться в этом, почитав газету «Руль», выходящую в их городе.

Лаго предусмотрительно обзавелся еще одним документом, приобщенным к его досье: «Редакция газеты “Борьба” (Париж) удостоверяет, что г-н Лаго является ее сотрудником и едет в Австрию и Германию по делам вышеупомянутого издания. Беседовский, главный редактор». Кто такой Беседовский и чем он занимается, хорошо знали как в Париже, так и в Берлине, его рекомендация придавала Лаго авторитет и вес в глазах полицейских чинов.

В середине декабря резидентура сообщила в Москву, что следователь уголовного суда, который рассматривал дело Лаго, распорядился его освободить в связи с тем, что подозрения в шпионаже не подтвердились. Правда, обер-регирунгсрат Герке возражал, настаивая на том, что Лаго все же может быть связан с русскими, и требовал не выпускать его, по крайней мере, до решения фремденамта — ведомства по делам беженцев. Но уже ясно, что Лаго «выкрутился» и самое большое, что может ему грозить, это высылка из страны, да и то в последующем нансенов-ский паспорт не закрывает ему возможности бывать в Германии, разумеется с предварительным получением визы на въезд. Накануне Рождества Лаго выехал из Берлина в Париж.

Всю свою берлинскую эпопею Лаго представил окружению таким образом, что придирки к нему некоторых чинов германской полиции есть не что иное, как козни советского полпредства, которое мстит ему за отказ возвратиться в Совдепию. В газете «Журналь», которой он оказал большую услугу, появилась заметка об аресте в Берлине в результате происков Москвы некоего не названного по понятным соображениям эмигранта, порвавшего с большевиками. Все, кого это интересовало, отлично поняли, о ком идет речь.

По приезде во Францию Лаго, как ему и наказывали, отнес копии всех собранных им вместе с Лондоном материалов о тайных замыслах Коминтерна в «Сюртэ женераль», за что удостоился похвалы. А месье Аллек, как сообщил Лаго, за успехи в службе представлен к ордену Почетного легиона.

Досье Лаго из полицай-президиума, которое помогло разобраться в эпизоде с его арестом, достал надежный источник берлинской резидентуры, служивший в этом ведомстве. Это был Вильгельм Леман (псевдоним «Брай-тенбах»), позже тот самый сотрудник IV отдела Главного управления имперской безопасности, который, как теперь известно, в течение длительного времени добывал для нашей разведки ценнейшую документальную информацию о деятельности гестапо и абвера, в том числе накануне нападения гитлеровской Германии на нашу страну. В начале Великой Отечественной войны он был арестован и казнен. Этот мужественный человек оставил, как видим, свой след и в операции «Тарантелла».

Секретный вояж

В Париже Лаго с нетерпением ждал Беседовский, который все более склонялся к тому, чтобы сделать на него ставку в своих ближайших планах. А они настоятельно требовали посылки надежного человека с секретной миссией в СССР. Конечно, можно было бы найти какую-нибудь «мелкую рыбешку», но тогда и результат будет пустячный. А для реноме «Борьбы» все это слишком важно, иначе она ничем не выделится среди практически бездеятельных эмигрантских организаций, которые кроме пустопорожней болтовни ничего предъявить не могут. Лаго, о чем свидетельствуют результаты его поездки в Вену и Берлин, вполне подошел бы на такую роль. Конечно, поездка в Союз в случае его согласия связана с риском, если даже у него будет надежный паспорт. Но Лаго, кажется, готов к этому. Если же его арестуют при пересечении границы, то он должен сказать, что, мол, решил все же возвратиться, начать новую жизнь и прочее. Правда, таким аргументам чекисты вряд ли поверят, но это уже другой вопрос. Надо надеяться, что все обойдется, не безграничны же в конце концов возможности ОГПУ.

Со стороны действия и поступки Лаго выглядели вполне логичными. Один из источников ИНО, совершенно не посвященный в дела, связанные с Лаго, сообщил, что в Париже, по улице Вожирар, проживает некто

Лаго, отбывавший тюремное заключение в Румынии за революционную работу в Бессарабии. Он разочаровался в большевизме и сейчас сотрудничает с Бурцевым. Недавно известный французский журналист Гео Лондон нанял его, заплатив изрядную сумму, чтобы использовать его связи для разоблачения деятельности Коминтерна.

Вскоре Лаго предлагает нашей резидентуре воспользоваться его положением технического сотрудника редакции «Борьбы» и изъять переписку Беседовского с Бурцевым и другими деятелями эмиграции, хранящуюся в помещении редакции. Центр это предложение отклоняет из соображений безопасности источника, однако не исключается фотографирование им этих материалов при благоприятных обстоятельствах, возможно, воспользовавшись предстоящим переездом газеты в новое помещение. На этот случай Лаго сделал слепок с ключа от сейфа Беседовского и изготовил его дубликат.

В Центре, ознакомившись с отчетными документами о работе Лаго, акцентируют внимание на других вопросах. Загранаппарату рекомендуется быть в курсе планов Бурцева и проводимых им мероприятий, нацелить Лаго на установление более тесных взаимоотношений с Бурцевым. Указано на необходимость мобилизовать внимание Лаго на подготовке Беседовским — Бурцевым террористического акта, принять все возможные меры для выяснения круга лиц, которые могут быть вовлечены в это дело. Одновременно руководство ИНО обращает внимание на необходимость усиления мер безопасности в работе с Лаго.