Вид с балкона - Альдо Пазетти

Такова была биография убитых.

Но что стало с Джулио?..

X

ВСЕ СНАЧАЛА

Через некоторое время после этих происшествий новый следователь вызвал Энрико для беседы с глазу на глаз.

Когда Энрико вошел в кабинет, он сразу же поднялся и молча протянул ему руку. С минуту они смотрели друг на друга, осознавая всю неуместность формальных любезностей.

— Синьор Тарси, — наконец начал следователь, — я пригласил вас, чтобы сообщить, что следствие возобновляется… все сначала.

Энрико промолчал.

— Видите ли, синьор Тарси, я внимательно изучил дело. Надеюсь, вы понимаете, что я, как и мой предшественник, искренне вам сочувствую. Но обнаружился новый факт, весьма неожиданный… и факт этот коренным образом меняет ситуацию, более того, дает основания для совершенно иной версии. До сих пор я вас не тревожил, но сегодня уже могу поделиться кое-какими соображениями.

Энрико по-прежнему хранил молчание.

— Прошу прощения, синьор Тарси, но мое служебное положение обязывает меня быть предельно откровенным, даже если откровения подчас и жестоки. — На миг он умолк, как бы собираясь с мыслями. — Итак, на вилле вашего сына не нашли. Значит, ваш сын все еще находится в руках других бандитов, сумевших удрать.

— Или он уже мертв, — бесстрастно заметил Энрико, но тут же, сам испугавшись своих слов, бессильно опустился на стул. — Нет-нет, господин следователь, — задыхаясь, пробормотал он, — мой Джулио не умер! Я уверен, он жив! — По лицу его струился пот, и голос как-то сразу сел. — Если только… если только Джулио не убили в эти три дня! — Охваченный ужасом, он снова вскочил, подбежал к следователю и схватил его за полы пиджака. — А может, вы уже знаете?! Он мертв? Ответьте, ну ответьте же! Вы знаете, да?

Руки у него тряслись, и все тело сотрясала дрожь.

Следователь осторожно отвел его руки.

— Ничего я не знаю, клянусь вам. Успокойтесь, синьор Тарси, не волнуйтесь так! Лучше бы вы сами мне помогли. А помочь вы можете. — Он пристально поглядел Энрико в глаза. — Вашего сына за эти годы уже десятки раз могли убить. Однако вы уверены, что три дня назад он был жив? Откуда вы это знаете, доктор Тарси?

Энрико опустил голову.

— Я говорил с ним… сам, лично.

— Надо думать, по телефону?

— Да, по телефону.

— До или после схватки с бандитами?

— За день до этого.

Следователь стал нервно расхаживать по комнате.

— Телефон… знаю, давно догадался… нелепая уступка, которой вы добились от моего предшественника и карабинеров. — Он остановился и спросил довольно резко: — А вам не кажется, синьор Тарси, что эта история с телефонными разговорами, которые вы свято храните в тайне, длится слишком долго?

Энрико замотал головой.

— Нет, не кажется, и вы должны меня понять!

Следователь уже не скрывал своего возмущения.

— Я-то вас понимаю, но эта пластинка все крутится, крутится, а толку чуть. Пора ее сменить! Самое время прибегнуть к помощи правосудия. Да, судьба вашего сына в опасности, но теперь уже речь идет не только о его судьбе!

Слегка успокоившись, он продолжал:

— Положение серьезное, и многое нужно выяснить, выяснить до конца. Иначе мы уподобимся страусу, который прячет голову под крыло. Слушайте меня внимательно, синьор Тарси, и не поймите превратно. Двое похитителей убиты — это конкретный и, согласитесь, обнадеживающий факт. Но тут возникает новая загадка: кто остальные преступники, которые упорно держат вашего сына заложником, несмотря на то что обстоятельства складываются для них неблагоприятно. Материальной выгоды они больше не имеют, а выгода — главная, даже единственная цель любого похищения. Короче говоря, возможны два варианта: либо вашего сына убили и похоронили в ночь перестрелки, что маловероятно — убить человека можно мгновенно, но похоронить его, да еще спасаясь бегством, бандиты были просто не в состоянии. Второй вариант — более реален, но и он озадачивает. Они могли увести Джулио с собой, подвергаясь, учтите, смертельному риску. Вам самому, синьор Тарси, это не кажется несуразным? Разве бандитам, попавшим в ловушку, не проще, не разумнее было бы удрать, освободив вашего сына? Так они избавились бы и от улик, и от обузы.

Энрико совершенно растерялся.

— Простите, — пробормотал он, — а вы уверены, что в перестрелке были убиты именно похитители? Может, это были только сообщники, а сами негодяи удрали через гараж, утащив с собой Джулио? Разве так не могло быть? Есть у вас доказательства обратного?

Следователь усмехнулся.

— Есть, синьор Тарси. Только никому не говорите. Это следственная тайна, которую мы строжайшим образом храним со дня похищения вашего сына. — Он наклонился к Энрико. — Помните служанку, которая укрылась от дождя под навесом газетного киоска? Она дала нам в руки существенную улику. Эта служанка видела, как человек, похитивший вашего сына, сделал неловкое движение, и кепка слетела у него с головы. Поскольку он стоял спиной, служанка хорошо запомнила его волосы. Медно-рыжие волосы. Так вот, бандитам, убитым на вилле, промыли волосы особым раствором. И иссиня-черные волосы одного из них обрели натуральный цвет. Стали рыжими, слышите, синьор Тарси, рыжими! Вот оно, доказательство!

— То есть?

— То есть… один из убитых карабинерами бандитов, безусловно, похитил вашего сына. Второй — на девяносто процентов — был его неразлучным дружком.

Энрико застыл на месте.

— Ну что? Решайтесь. Позвольте нам наконец прослушивать телефонные разговоры. Теперь вы почти ничем не рискуете.

Энрико весь передернулся и в смятении до боли сцепил пальцы.

— Нет… нет… пока нет… может, потом.

Следователь махнул рукой, давая понять, что прием окончен. Но прежде изучающе поглядел в лицо Энрико, и тот, не выдержав, отвел взгляд.

— Ну что ж. Больше мне сказать нечего. Я пока вынужден соблюдать ваш прежний уговор. Но только пока. Учтите, синьор Тарси, ручаться я не могу. И не забывайте, вы дали мне слово подумать.

Когда Энрико был уже на пороге, следователь холодно бросил:

— Если у вас будет что мне сообщить, я всегда к вашим услугам. Буду ждать.

XI

РЫЖИЕ ВОЛОСЫ

Джулио дал о себе знать далеко не сразу — когда они уже совсем было отчаялись.

Долгими часами они в одиночестве ждали у телефона. Неопрятные, полуголодные, ждали, когда же услышат вновь его голос.

И он зазвучал весело, непринужденно, точно Джулио только вчера распрощался с ними и уехал отдыхать.

— Мама, папа, наконец-то я опять вас слышу, как вы там?!

— Скажи лучше, как ты? Джулио, ты не ранен?.. Нет?.. Слава тебе господи!.. Тогда почему же ты не возвращаешься?

— Почему? Да вы что?.. Неужто поверили бредням полицейских и газет? Пистолетом они мне грозят, как и прежде… Хочу сразу вас предупредить — не делайте глупостей, не то вам, а главное — мне, придется плохо!

— Так как же все-таки…

— Про эту перестрелку на вилле вы небось читали в газетах. Чего там только не напридумали!

— А ты где тогда был?

— Внизу, в гараже. Едва началась стрельба, они меня схватили и потащили к люку. Они потому и жили спокойно на вилле, что там был подземный ход. Как видите, они подготовились к любой неожиданности!

— Неужели ты не мог от них сбежать?

— Скажешь тоже, мама! Они же мне наручники надели, ну совсем как фараоны. Да еще заткнули рот платком. Попробуй тут удери!

Энрико вырвал у Анны трубку.

— Послушай, Джулио, двух человек убили на месте. Не они ли похитили тебя шесть лет назад?

— Нет. Это не они.

— Ты уверен?

— На сто процентов.

— Да, но ведь ты все время повторял, что они всегда в капюшонах и в лицо ты их ни разу не видел!..

— Капюшоны они давно сняли.

— Но ты нам об этом не говорил.

— Какое это имеет значение? В капюшонах или без, они меня все равно не выпускают!

— А кого же тогда застрелили?

— Горилл, папа, знаешь, кто такие гориллы? Ну, прислужники их, телохранители… Прости, мне не дают больше говорить. До скорого.

И повесил трубку.

Они сидели молча.

Обдумывали это телефонное «свидание», столь непохожее на прежние, во всяком случае, так им показалось. Возникшее пока еще туманное подозрение вывело их на опасную тропу, с которой Джулио весьма наивно пытался их увести.

Страшная догадка зашевелилась у них в мозгу. Они не решались признаться в этом друг другу, но над ними неумолимо, словно грозовая туча, нависла черная тень сомнения.

Когда Джулио позвонил снова, трубку взял Энрико и без обиняков начал:

— Послушай, Джулио, в прошлый раз ты так торопился, что я ничего толком не понял. Итак, два твоих… твоих… как я должен их называть?

— Зови их просто хозяева.