Удавка для бессмертных - Нина Васина

– Ладно. Давай работать. Где все?

– Собрались, посидели семь минут, вас не было – разбрелись кто куда. Дернуть?

– Зови. Кстати, про тебя, секс-гиганта, все ясно, Юна могла у себя в квартире громко сообщить, что пьет именно виски, Скрипач тоже мог шуметь в своей квартире с двумя женщинами, но откуда ты знаешь про Мышку в казино?

– Есть некоторые секреты. Обязательно колоться?

– Подожди, – Ева села рядом и всмотрелась в его усталое лицо. Физик услужливо изобразил клоунской мимикой участие и интерес, – а где я была с крупногабаритной сумкой ты тоже знаешь?

– Нет, – он быстро помотал головой, – да ни за что!

– Так. Насчет Доктора и Психа, это?..

– Все верно. Потому что они страшно взбесились. Кричали о неприкосновенности личной жизни и искали на одежде «жучков».

– Представляю. Если вздумаешь провернуть такие вещи со мной…

– Да я же не идиот. Лучше я вам тогда сразу код пошлю в «отстрел». «Клоун Физик просит Апельсинку застрелить его как собаку. Бесплатно». Честно говоря, я это для вас оставил на стенде сообщение. Конкретно.

– Ты перестарался, – Ева встала и смотрела на своего подчиненного с легкой брезгливостью. – И про азартные игры Мышки, и про сексуальную ориентацию Психа я знала с самого начала, но не думала, что об этом надо знать всем. Сейчас я понимаю, что ты в чем-то прав. Только со Скрипачом у тебя прокол вышел. По мелочи слежку засветил: подумаешь, проститутки! Он теперь будет настороже, а ведь он самый загадочный и непредсказуемый. С ним ты – зря.

– Я ведь мог или со всеми, или ни с кем!

– Тоже верно. Сходи к Психу на тесты, ты же у нас фактурщик. Заодно и поговоришь, почему тебе вдруг захотелось вот так всех засветить. Тебя мама в детстве не запирала в темной комнате, когда к ней приходили мужчины? – спросила Ева шепотом, склонившись над взлохмаченной макушкой. – За девочками в раздевалке подглядывал? Краснеешь, семиразовый ты мой. А для тебя есть работа. Вот бумаги и доллары. Вытащи все, что сможешь. Отпечатки, фактура бумаги, где делали, где хранили, чем пахнут. Кого в помощь берешь?

– Мышку, – вздохнул Физик.

В лаборатории Физик провел час двадцать в одиночестве и еще полтора часа с Мышкой – миниатюрной бесцветной блондинкой. Пообедали они вместе в ближайшем кафе. Мышка еще была рассержена, Физик применил некоторые усилия и изобразил страшнейший интерес к азартным играм. Мышка достала колоду карт и показала несколько фокусов, а потом предложила сыграть по-маленькому, в результате чего Физик заплатил за обед, а все оставшиеся у него деньги – триста четыре рубля – перекочевали в кошелек к Мышке. После этого Мышка отошла и за компьютером уже сидела без страдальчески-сонного выражения. Они отослали запросы, поставили чайник. Мышка подумала-подумала и решила пойти к начальнику отдела с предварительными результатами. Физик был против, но особо не настаивал. Когда она ушла, он лег на диван в лаборатории и заснул.

В четыре двадцать Мышка доложила Еве, что деньги, переданные ею на исследование, по всей вероятности фальшивые, но такой отличной выработки, что это трудно назвать фальшивкой.

– Все дело в фактуре бумаги, – сказала Мышка. – Мы сейчас попробуем выдернуть все дела по таким фальшивкам. Уже всплывали деньги, сделанные идеально, которые без тест-анализа на состав бумаги совершенно настоящие.

– Сегодня справитесь? – поинтересовалась Ева, она как раз составляла для начальства отчет о ночной операции и застряла с объяснениями выбора места, задумавшись, как сделать, чтобы не упоминать Карпелова. Вздохнула. Набрала номер телефона.

– Попробуем. Нам нужна информация из Штатов, а там другое время. Если пойдут навстречу, пришлют.

– Возьми код, через пять минут все пришлют, – Ева набросала несколько цифр на бумажке.

– Слушаюсь.

– Этот код… Ты потом его забудь, а если не сможешь (у Мышки была феноменальная память), без моего разрешения не пользоваться.

– Слушаюсь. Кофе есть?

Ева показала рукой на шкаф, зажала трубку, дождалась, пока Мышка с банкой уйдет, и сказала:

– Ну, сладкая парочка, как жизнь? – подумала и подожгла бумажку над блюдцем.

На том конце провода Аркаша и Зоя, главные аналитики ФСБ, слушали ее и разговаривали одновременно. После восклицаний, упреков, вопросов они оба замолчали, и Ева спросила:

– Конверты получали?

Недоумение и ленивый интерес. Они ничего не знают. Ева отчиталась о ночном выстреле, поговорила еще минут пять на общие темы – работа в норме, дети здоровы, Муся сошла с ума и уехала в деревню, старший курит и развратничает – и, пока говорила, решила не писать начальству рапорт об участии Карпелова в ночном убийстве человека диаспоры. Не было Карпелова. Она положила трубку и добавила в списке неотложных дел: «Карпелов. Фальшивые доллары. Отложить до полного выяснения обстоятельств получения».

Она прошла в кабинет Доктора, оторвала его от микроскопа, усадила перед собой, заставила сдернуть очки и трясла за плечи, пока он не вник в смысл ее вопросов, близоруко щурясь и потирая глаза пальцами. Да, он ездит иногда ночью в морг при Первой градской, там работают бывшие коллеги, они с удовольствием пользуются его присутствием для выявления особо интересных и непонятных случаев смерти, а как еще он может оттачивать свое мастерство патологоанатома и не потерять квалификацию? Что он им говорит по поводу своей новой работы? Да абсолютно ничего, он же фактически на пенсии, этакий сбрендивший старый хирург, который по ночам шастает в морг резать трупы.

– Ну вот что, Даниил Карлович, – заявила Ева, – пенсионер вы наш, снимите с руки часы и кольцо. И очки надо иметь другие, у этих золотая оправа.

– Очки мне подарили на пятидесятилетие, – вздернул вверх острую бородку Доктор, – я их давно ношу. А насчет часов, обижаете, Ева Николаевна. В морг я «Ролекс» не надеваю. Там вообще желательно иметь пустые пальцы и запястья. Ночью я пользуюсь своим старым саквояжем для инструментов, карманными часами «Слава» и потрепанным костюмом. Чем заслужил недоверие?

Еве пришлось извиниться.

– Я заметил, что вы не носите украшения, – Доктор надел очки и укоризненно посмотрел на нее. – И зря. Золото, серебро и достойные красивой женщины камни могут значительно улучшить ваше самочувствие.

– Нет! – уверенно заявила Ева. – Простите, долго объяснять, но к золоту и бриллиантам у меня идиосинкразия. Особенно если сразу надеть килограммов восемь того и другого. Полное отвращение.

– Восемь килограммов! – присвистнул Доктор.

– Ну, может, семь. С половиной, – уточнила Ева, – но с каждой минутой это становилось все тяжелее и тяжелее.

– Что же это за украшение было, позвольте поинтересоваться?

– Это была одежда, корона, наручники, – почти мечтательно вздыхает Ева.

– Подумать только, – покачал головой старик. – Да. Я что хотел сказать, – он снял с мизинца массивный серебряный перстень, – в этой одежде серебра не было?

– Нет. Только золото и бриллианты.

– Прекрасно. Возьмите на счастье. Берите, берите. Можете не носить, просто держите у себя на память. Вот, смотрите, как раз на ваш средний.

– Доктор, – Ева сжала руку в кулак, разглядывая странный рисунок-печатку, – дайте совет профессионала. Не буду спрашивать, сколько трупов вы осмотрели за свою практику, скажите, что вы думаете насчет необъяснимых аномалий?

– Вы имеете в виду два сердца, один глаз?

– Нет. Легенды о дьяволе, о зле в человеке как-нибудь подтверждаются внешними признаками? Встречались ли вам трупы, у которых уродства подтверждали некоторые условности носителей зла? Копыта, ногти, хвост? Что-нибудь в мертвых телах вызывало у вас ужас?

– Ужас? Уродства никогда не ужасали. Правда, мне встретился один труп, который до сих пор меня преследует. Это факт. Но он вполне приличный труп, без аномалий. Если, конечно, можно считать отсутствием аномалий сам факт подобной живучести трупа.

– А-а-а… вы прошли тестирование у психиатра? – на всякий случай поинтересовалась Ева.

– В обязательном порядке, – Доктор резко отвернулся, потеряв интерес к беседе.

– Обиделись? – вздохнула Ева.

– Нет. Сказал лишнее, старый дурак.

Смеркалось предвечерними сумерками – не день и не вечер, ощущение потерянного времени, когда уже зажигают фонари, а ты только что пообедал. Физик вышел из конторы, поднял воротник поношенной дубленки и побежал к машине, уворачиваясь от резких порывов ветра. Он открыл дверцу и доставал «дворники».

– Фактурщик Уваров? – спросил рядом спокойный голос.

Физик повернулся и стал вглядываться в раскрытое удостоверение.

– Документы с собой? Оружие есть? Поднимите руки, я посмотрю.

Физик поднял руки и только удивился, что его ощупывают сквозь дубленку, только собрался сообщить, что он боится щекотки – не хохма, а действительно необходимое предупреждение, потому что однажды уже был глупо ранен после судороги от прикосновения к подмышечным впадинам, – как ойкнул, дернулся, вглядываясь напоследок в спину уходящего человека, и упал лицом в мокрый асфальт.