Маргарита - Сергей Васильевич Фокин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сейчас я уже забыл обо всем, что думал и что хотел сказать, теперь мне важно утешить и получить ее объятия, пускай и такие, мой эгоизм меня бесит.
И да.
Я признаюсь.
Я люблю ее.
Она дрожала, когда на улице была очень летняя погода и я стоял в одной рубашке, ощущая легкую зябь, когда она была в кожаной куртке и ее трясло так, как будто она провела целый день на улице без еды и воды. Мы молча стояли, обнимая друг друга. Я был зол на самого себя, винил себя, как будто это я виноват в ее слезах, а еще винил за то, что не способен сделать ровным счетом ничего. Она продолжала мочить мою белую рубашку, я чувствовал мокрое, такое холодное и одновременно горячее нарастающее пятно.
– Ты пил?
Совсем не радостно и с полным упадком настроения я ответил, словно обрезая собственную речь:
– Да.
– Много?
– Достаточно.
– Жаль.
– Что это значит?
– Нет. Ничего. – После паузы, она продолжила: – Отлично выглядишь.
– Спасибо. Ты тоже. – Тяжело выдохнув: – Прекрасно, как и всегда.
Она усмехнулась и отхлынула от меня.
– Ой, блин! – Ее реакция заставила посмотреть на себя, где я обнаружил мокрый отпечаток и разводы туши.
– Неудивительно.
– Давай ты мне ее дашь, я постараюсь выстирать это.
– Не стоит, я сам справлюсь.
У нее красные глаза, видимо, уже не первый час льет слезы, не зная почему. Подозреваю, что она еще любит, но быть с этим человеком больше не может, а я сейчас, как таблетка обезболивающего, готов вырваться в любую минуту, чтобы уделить какое-то время, несмотря ни на что. Она это понимает, понимаю и я, от этого и тошно.
– Давай мы увидимся позже?
– Правда?
Инициатива с ее стороны была нова для моего сознания.
– Да, сейчас я ужасно себя чувствую, мне нужно домой.
– Хорошо, я провожу.
Она оборвала меня:
– Нет-нет, даже не настаивай, я буду переживать за тебя, как ты дошел. Я доеду одна.
Необычно слышать это и так приятно. Я знаю, что не стоит придавать большого значения этим словам, но все же делаю это.
– Как скажешь.
Я проводил взглядом уезжающую машину и стоял там до тех пор, пока шум мотора полностью не растворился в воздухе, и я потерял ее из виду. Беседуя с самим собой, перебираю ее слова: ага, постирает она, как же. Делать же ей больше нечего.
Я неторопливо возвращался к своей таблетке-алкоголю и шумной компании. Шагая по плиткам, я почему-то совсем не тороплюсь, играю сам с собой, наступая то через одну плитку, то на линии, проходящие между ними. Снова анализирую встречу и вкушаю ее волшебный запах, оставшийся у меня на рубашке. Прекрасней его я не вкушал ничего, он раскрывается со временем все больше, но к большому сожалению, он так же приедается, как и все запахи, и теряет свою силу, постепенно подбивая мои органы чувств, и в конечном итоге – его потеря.
В квартире вовсю разгорался спор, Олег и Яна были убеждены, что Макс не прав и раздавить яйцо ладонью вполне реально. И я подоспел к самому ажиотажу. Яна взяла в руку яйцо, вытянула его над ванной, в комнате которой были все, включая Дашу.
– Ну, давай!
– Я пытаюсь! – После нескольких усилий и перекладываний с одной руки в другую попытка раздавить яйцо провалилась. – У меня сил просто нет… – по-прежнему Яна стояла на своем и утверждала, что любой мужчина сможет это сделать.
– Дай-ка мне! – Макс, чей интерес подстегнула эта забава, также пытался его раздавить, но все тщетно, даже перекладывая его в другую, «рабочую» руку, он так и не смог пустить трещины.
– Вы хер ли здесь делаете?
– О, Сержик пришел! – Даша, подкрепив свое состояние дополнительной стопкой алкоголя, совсем раскрепостилась и была наизнанку, показывая свое истинное отношение к людям.
– Да, точно, Серега, попробуй, у тебя тоже не получится!
– Да получится у него! – в два горла сказали Олег и Яна.
Мне нравится моя компания, ведь я зашел грустный и разбитый, но уже не думаю о каких-то заботах, несмотря на их важность и значимость, и они приобрели статус «каких-то».
Я с интересом подошел к делу и сохранял нейтралитет, получится у меня или нет? Не знаю, но пока не попробую, так и не отвечу на этот вопрос. Миф? Или правда? Проверим.
Расстегнув пуговицу манжеты, я закатал рукав, в чем мне пыталась помочь Даша. Но в ее состоянии ей будет тяжело попасть соломинкой в чайный стакан с первого раза, не то чтобы доверить это. Подключился Макс и второпях помог задрать рукав до локтя. Собравшаяся ткань, которая ни черта не тянется, пережала мне руку и вены набухли до неестественных размеров.
И вот я вытягиваю руку над ванной, пальцами обращенную на нее, чтоб в случае успеха содержимое скорлупы не выплеснулось мне на рубашку. Сжимаю яйцо не в полную силу – оно чпокнуло у меня в руках и желток разлетелся по ванной.
– Да ну на хер!
Поднялся шум, все завопили и сразу же посыпались фразы типа: я же говорил.
– Да он просто неправильно его держал. Яйцо уже нагрелось. Там трещина была! – невесомые аргументы Максима терпели фиаско и это было видно по выражением лиц ребят.
Вскоре на один из аргументов Олег согласился и попросил:
– Серег, давай еще раз, чтоб он убедился наконец.
Я был не против, демонстрация силы, как ничто другое, питает мое эго, а по большому счету я больше ничего и не умею.
Макс вытащил яйцо из холодильника и сунул мне, попутно инструктируя:
– Пальцами вверх, давишь ладонью, перекладывать и греть яйцо нельзя и да, кольцо сними.
Он убежден, что печатка поспособствовала его проигрышу в споре и, кажется, ребята тоже начали сомневаться во мне. Я снова вытянул руку и сжал его так, как в жизни не жал никому руки, выходит, это мое самое крепкое рукопожатие, только звучит иначе – яйцепожатие.
– Вот, видите, ни фига не выходит!
И тогда я расслабил запястье и вновь сжал его еще сильнее, включая в процесс не только руку, но и все тело.
– Серег, давай!
– Давай!
После нескольких секунд напряжения яйцо лопнуло у меня в ладони и разлетелось по стенам, на удивление мне не попав на рубашку.
– Ну, не на стену же, а!
Ребята вновь взялись за тему глумиться и попрекать Макса, что он просто дрыщ, и все этим сказано.
– Да это Серега просто мощный!
Всякого рода словестные баталии доносились
