ФАТА-МОРГАНА 9 (Фантастические рассказы и повести) - Пол Андерсон

По обеим сторонам улицы были видны открытые двери, крытые гонтом будки, где текла обычная жизнь. Мускулистый, перепачканный кузнец ковал лемех для плуга, красные отблески огня плясали на его мощной груди. На другой стороне улицы толстый пекарь дал мальчику два круглых каравая хрустящего черного хлеба. По соседству с портным, который, закинув ногу на ногу, заканчивал шить какое-то платье, ткач раскинул на продажу свои материи. На углу жила своей жизнью темная и дымная таверна, а рядом с таверной располагалась лавка, ломившаяся от привозных товаров и ярких украшений. И сейчас Дэйлзтаун старался жить своей обычной жизнью.

Но в городе было много пришельцев, они выглядывали из окон или смешивались с толпой. Беженцы: мужчины, женщины и дети — стекались сюда в поисках безопасного места, едва только до них докатились вести о захватчиках. Некоторые из них могли остановиться у родственников и друзей, кое-кто мог заплатить за койку в одной из немногочисленных гостиниц, но большинство вынуждены были ночевать за городом под тентами и фургонами, готовые в случае опасности укрыться за стенами города. Их глаза были полны страха и глубокой, безнадежной тоски, они разговаривали дрожащими или неестественно тихими голосами. Все это нелегко было видеть, и словно ища уверенности. Карл коснулся сумки, где лежал его волшебный фонарь.

Парни выехали на открытую рыночную площадь в центре города и медленно пробирались сквозь толпу. В дальнем конце улицы вырисовывались контуры Холла, огромного здания из черного дуба с крашеными фронтонами. Карниз и коньки крыш были украшены вырезанными из дерева головами животных. Это было место собраний людей племени. Справа от Холла стоял крепкий, построенный из дерева и камня небольшой дом вождя. Над ним реяло знамя Дэйлза — зеленая сосна на золотом фоне.

На крыльце стоял старый слуга, с несчастным видом глядевший на бесконечную толчею. Увидев Карла, он закричал:

— Господин Карл! О господин Карл, вы вернулись! Слава богу, вы вернулись!

— Ты ведь никогда в этом и не сомневался, Роб? — улыбнулся Карл, тронутый такой встречей. Он спрыгнул на землю, и старик потрепал его по плечу худой рукой с набухшими венами.

— О, но вас так долго не было, господин Карл!

— Всего несколько дней. Отец дома?

— Да, он разговаривает с главным Доктором. Входите, господин Карл, входите и обрадуйте его. Я возьму у вас пони.

— И лошадей моих друзей, пожалуйста. — Карл нахмурился. Ему не хотелось встречаться с Донном, прежде чем удастся переговорить с отцом. Доктор был добр и доброжелательно настроен, пока никто не перечил ему, но он был слишком консервативен и крепко связан законами предков.

Что ж, с этим придется смириться.

— Идем, ребята, — сказал Карл, поднимаясь по лестнице.

— Может быть, мы подождем здесь? — заколебался Том.

— Чепуха. Вы гости в этом доме точно так же, как и все ваши люди, когда они сюда приедут. Идемте со мной.

Карл вошел в застланный шкурами холл, стены и потолок которого были отделаны деревом. Проникающий в окно свет был тускл, в шандалах на стенах горели свечи. Это был просторный, хорошо обставленный дом, но в городе были места и пороскошней. Власть вождя не имела ничего общего с торговлей.

По лестнице кубарем скатился маленький визжащий комок и бросился Карлу на шею с пронзительным криком.

— Хэллоу, чадо, — грубовато произнес юноша. — Слезай же, ланны не причинили столько вреда, сколько ты.

Это была маленькая сестренка Бетти, она прижалась к нему и смотрела широко открытыми глазами. У Ральфа осталось только двое детей после того, как умерла его жена от какой-то болезни, которую предан вылечили бы, но перед которой оказались бессильны барабаны, молитвы и травы Докторов. Вождь так и не женился снова. Втроем они были счастливы, но печальные воспоминания не оставляли их.

— Что это? — Бетти ткнул в фонарь, завернутый в клочок ткани, оторванный от плаща, который Карл держал в руке.

— Эта штука волшебная, малыш, волшебная. Где отец?

— В гостиной. А мне с тобой можно?

— Ну… — Карл колебался. Может быть, будет лучше, если привезенные им новости узнает ребенок и разнесет их по городу. Если ланны такие хитрые, как он думал, то вместе с беженцами они заслали в город своих лазутчиков.

— Нет, не сейчас. Это мужской разговор. Лучше потом.

Бетти уступила быстрее, чем он ожидал. Она была уже достаточно взрослой и знала, что мужчины управляют племенами в соответствии с законами, хотя и не всегда. Потому Карл отправил ее дальше скакать по лестнице. Потом он провел Тома и Аула через зал к двери гостиной, тихо отворил ее и заглянул внутрь.

Комната была длинная и низкая, обставленная резной мебелью темного дерева, мохнатые шкуры на стене были увешаны охотничьими и военными трофеями. Множество свечей и громадный каменный камин отбрасывали в дальний конец комнаты блики, отсвечивающие от развешанных над камином щитов и мечей, от витых латунных подсвечников и серебряных тарелок. Последний луч дневного света проникал внутрь сквозь тяжелые занавеси на окнах.

Ральф стоял у камина. Это был высокий, сильный мужчина тридцати семи лет, голубые глаза казались светлыми на бронзовом лице, волосы и коротко подстриженная бородка были золотистого цвета. На нем было простое повседневное платье: обычная рубашка и льняные бриджи, зеленый шерстяной плащ ниспадал с широких плеч, на широком кожаном ремне висел кинжал. Его крупные руки были в мозолях, как и все, он трудился на своей ферме. У него был спокойный, уверенный взгляд, и сердце Карла забилось сильнее при виде отца.

Старый Донн сидел на стуле у камина, голубое платье плотно облегало его костлявую фигуру. Он был чисто выбрит и лишь узкая полоска белых волос венчала его высокий череп. Крючковатый нос, впалые щеки, почти потухшие спокойные глаза делали его похожим на старого орла. Одна костлявая рука покоилась на палке с набалдашником в форме змеи — символе его власти, — которая лежала на коленях. Другой рукой он подпирал подбородок, сощурив глаза на третьего мужчину, находящегося в комнате.

Незнакомец, стройный молодой воин лет двадцати, без оружия, был одет в одежду, явно позаимствованную у Ральфа. Волосы черного цвета, почти вороные, на заостренном лице выделялись темные усы. Он сидел в свободной позе, скрестив ноги, на лице — тяжелая, враждебная улыбка.

— Это все равно, — говорил он. — Будете вы меня здесь дальше удерживать или нет, Раймон придет сюда. У него есть еще сыновья, кроме меня.

— Карл! — Ральф сделал широкий шаг, ступая по тигриной шкуре, раскинул руки, его лицо внезапно озарилось радостью. — Карл… ты вернулся!