Шекспир курит в сторонке - Дарья Донцова

– А чья? – быстро спросила я.

Маргарита поджала губы.

– Не помню. Какая-то птичья. Воробьева? Нет. Может, Аистова? Я позвала хозяина и говорю: «Перепутали заказ, не тому человеку доставили», – и на бирку показываю. А он мне: «Живо отрежь и помалкивай, я купил уже готовый наряд, но Зоя пусть думает, что я специально для нее заказывал». Вот я и подумала: кто же продаст ненадеванное свадебное, очень дорогое платьишко? Только невеста, у которой свадьба сорвалась. Нехорошая примета такой прикид надевать.

Глава 10

Диетологи всего мира в один голос восклицают: «Желаете похудеть, ешьте не реже пяти раз в день. Воздержание от приема пищи ведет к ожирению». Я очень хочу сбросить вес, старательно следую советам профессионалов, поэтому заехала в кафе, чтобы перекусить. Идея частой еды кажется мне правильной, вот в необходимости физических упражнений я сомневаюсь. Я привыкла рассуждать логически. Вот, допустим, морж. Он целыми днями плавает, питается исключительно полезной, наполненной омега-три кислотами морской рыбой и… помните, как он выглядит? Здоровенная жирная туша. При воспоминании о морже мне не хочется идти в бассейн. Возьмем мышь. Та целыми днями бегает, бегает, а каков результат? Редкая полевка живет больше трех лет. А теперь поговорим о черепахе. Тортила еле-еле ползает, не занимается в фитнес-зале и живет не одну сотню лет. Мораль: поменьше спортивных достижений, покрепче панцирь на спину, никаких полезных омега-три кислот, и протянешь лет триста. Но завтракать, обедать, полдничать, ужинать, перекусывать необходимо регулярно, иначе не сохранишь стройность. Главное, есть продукты правильные. Я недавно узнала, что днем, до шести часов, следует употреблять исключительно углеводы, а белками надо лакомиться на ночь. Поэтому вчера на ужин съела котлеты, соевые макароны (кто не знает, соя – это белок), закусила творожной запеканкой (снова белок), запила пакетом кефира (белок) и побаловала себя гоголь-моголем. Последний, правда, готовится исключительно из желтков, но ведь они находятся в белке, следовательно, могли набраться от него полезных качеств. Если правильно соблюдать диету, она вполне переносима. Правда, мой вес пока не падает, даже чуть-чуть пошел вверх, но я же совсем недавно перешла от раздельного питания к углеводно-белковому, организм еще не перестроился. Сейчас закажу спагетти, кофе, пирожное. Одни углеводы. Белок перед сном. О жирах не стоит волноваться, они не учитываются.

Озадачив официанта, я соединилась с Димоном и попросила его заняться теткой, чье платье прибыло к Зое из бутика «Флоя». Заодно поискать среди людей с криминальным прошлым женщину по фамилии Тряпкина. Почему я решила, что незнакомка уголовница? Все дело в словосочетании «бурмаки наточила».

Много лет назад, до того, как во всей России появились книжные магазины, печатные издания по городам и деревням разносили торговцы, которых называли офенями. Не могу вам сказать почему, но офени придумали свой собственный язык и между собой беседовали исключительно на нем. Вместо глагола «разговаривать» они употребляли слово «ботать». Мне кажется, что парни убрали «л» из известного всем «болтать». Кое-какими выражениями торговцев стали пользоваться простые люди, у известного московского бытописателя Гиляровского встречается фраза: «по фене ботать», то есть говорить, как офеня. Сейчас понятие «офеня» давно ушло из нашего языка, слово забыто, но выражение «по фене ботать» осталось в криминальной среде, только сейчас оно означает умение владеть сленгом преступников. Из обычной бытовой речи благодаря научно-техническому прогрессу почти ушли слова «примус», «фонарщик», «сбитенщик», «телефонная барышня», «машинистка». Кто помнит, что такое монпансье? Леденцовые круглые конфетки в железной банке! А Торгсин? Кому прабабушки рассказывали про магазины «ТОРГовля С ИНостранцами», где можно было обменять золотое колечко на товары? Мы потеряли массу лексики, зато приобрели много новой.

А вот криминальный мир консервативен. В уголовном жаргоне задержались выражения давних лет, более того, они до сих пор активно употребляются. Слова «бурмаки наточила» в переводе на простой человеческий язык означают что-то вроде «быстро ухожу». Бурмаками в давние времена называли обувь, которую носили заключенные, осужденные на каторжные работы. Откуда я это знаю? В свое время я писала диплом у профессора Николая Витальевича Михайлова, тот собирал различные примеры уголовного сленга, хотел составить словарь, был очень увлечен своей работой и мог подолгу о ней рассказывать. К Николаю Витальевичу для консультации обращались сотрудники уголовного розыска, порой мой научный руководитель принимал участие в допросах, иногда его просили растолковать записки арестованных, перехваченные охраной. Как-то раз я стала свидетелем беседы Михайлова с незнакомым мужчиной, профессор с укоризной говорил:

– С волками жить, по-волчьи выть. А уж если охотишься на волков, изучай их повадки. В письме, которое ваш задержанный хотел передать брату, ничего загадочного нет!

– Ага, – обиженно протянул незнакомец. – В особенности в этой фразочке: «Если Ленка визжать станет, скажи ей: «Живо бурмаки наточу, если пасть не зашьешь!»

Педагог улыбнулся:

– «Бурмаки наточить» означает: быстро уходить. Обычные люди о таком выражении не знают, а для уголовников оно родное и любимое. Хочешь расскажу, что такое бурмаки? Нечто среднее между лаптями и…

– Потом, – отмахнулся мужчина, – некогда сейчас…

У меня, как у всякого филолога, пусть даже и не работающего по специальности, отличная память на новые слова. Я запомнила выражение про бурмаки и хорошо понимаю: в своей речи его станет употреблять лишь человек, побывавший за решеткой.

Димон выслушал мои рассуждения и заявил:

– Уж больно ты умна. Тряпкина может иметь мужа осужденного или сына, отца-уголовника, просто работать в СИЗО, в конце концов, начитаться того же Гиляровского.

– Тогда мы выйдем на нее через фамилию «Тряпкина», – сдалась я, – она не очень распространенная, расширь поиск, залезь в базу Управления исполнения наказаний.

– Далась тебе эта баба, – вздохнул Коробок.

– Она единственная пришла без записи, намекала на какой-то должок, плюнула на дверь, – парировала я. – Если мы считаем смерть Бориса Олеговича насильственной, то необходимо изучить мельчайшие детали.

– Я внимательно прошерстил дело, которое вел покойный следователь Дзаев. Интересная вырисовывается картина, – сказал хакер.

– Рассказывай, – велела я, наблюдая, как официант ставит на стол глубокую тарелку, наполненную спагетти. Макароны затопил соус, и я, прикрыв телефон рукой, шепотом осведомилась:

– Подливка из углеводов? Я на диете, мне нельзя белки.

– Одно углеводство, – заверил подавальщик, – могу привести повара, он подтвердит. Сливочная заправка с грибами. Тут белками и не пахнет[2].

– Спасибо, – обрадовалась я и теперь слушала Димона, одновременно накручивая на вилку длинные макароны.

Борис Олегович умер в ночь на первое мая. Я бы никогда не выбрала для самоубийства теплое, солнечное весеннее утро. С другой стороны, я никогда и не уйду из жизни добровольно. Бог весть что творится в мозгу у самоубийцы, вероятно, он не замечает ничего вокруг. Но день кончины Бориса удивлял не только прекрасной погодой. Если он любил Зою и оберегал ее от всяческих неприятностей, почему выбрал тот редкий, даже уникальный момент, когда супруги остались в особняке вдвоем? Две горничные приезжали к восьми утра и отправлялись восвояси после программы «Время», а домоправительница Анна находилась в особняке постоянно. Но в самом конце апреля у Ани умерла мать, и Борис Олегович отпустил женщину на похороны. Несколько суток хозяева должны были провести вдвоем.

Зое Владимировне решение мужа не очень-то понравилось, на ее взгляд, следовало пригласить кого-то на замену, но Борис Олегович не захотел, сказал:

– Зачем нам чужой человек?

Тридцатого апреля супруги вернулись домой не поздно. Шофера отпустили и вошли внутрь. Борис Олегович сам запер и парадную, и «черную» дверь, задвинул защелки, проверил окна на первом этаже, сказал жене:

– Пойду пообщаюсь с Павликом, – и направился в паучью.

Агишева захотела капучино. Зоя Владимировна может выпить литр кофе и потом сладко заснуть. Она пошла на кухню, не сумела включить машину для приготовления напитка и позвала мужа, но тот ответил:

– Золотце, не время употреблять кофе, хлебни кефирчика.

Зоя догадалась, что муж просто не хочет отвлекаться от пауков или сам не умеет управляться с агрегатом, но, как все представители сильного пола, не желает выглядеть дураком. Вернулась на кухню, понажимала на кнопки, обожгла палец струей пара и, обиженная, легла спать, выпив сорок капель валокордина.

Проснулась она в районе девяти утра от грохота. Похоже, горничные колотили в дверь каким-то железным садовым инструментом. Зоя Владимировна удивилась. Борис стопроцентный жаворонок, он всегда поднимается в шесть, а в восемь уже уезжает по делам, даже несмотря на то, что лег за полночь. Сама Зоя сова, она обожает покемарить до полудня. Поскольку экономка Аня на похоронах, впустить приходящих горничных следовало мужу. Но тот, на удивление, проспал. Зоя разозлилась, решила высказать Борису свое «фэ», впустила девушек, отругала их за шум, потребовала кофе и пошла в свою спальню, где благополучно задремала, пока ее не поднял с постели вопль: одна из горничных обнаружила труп хозяина.