Киты по штирборту - Антон Витальевич Демченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Хех, твою интуицию бы да моему капитану перед боем у Маренго. Глядишь, до сих пор бы небо коптил, — потеребив усы, качнул головой Край. Удивил…
— Ты что-то знаешь? — с искренним интересом спросил я.
— Ну как тебе сказать… — Бронов поморщился, но все-таки решил ответить: — Прилетала тут какая-то шишка из рейха. На рейдере типа «Мориц»… настоящем, само собой, а не каперском обрубке. Так администрация до сих пор носится словно наскипидаренная. А в Фабричку какие-то трюмники забегали, словно так и надо. Потом перестали. Уж не знаю, при чем здесь взрыв, что ты слышал, но с утра, аккурат после того, как крысы перестали шастать к администрации, гарнизонные выдвинулись к кладбищу и никого без досмотра не пускают. Ни туда, ни, что характерно, обратно. Так что ты вовремя пришел. Опоздай хоть на полчаса, и остался бы без товара как минимум. А то и в гарнизонную тюрьму прогулялся бы.
— Дела-а… — Я осторожно почесал затылок.
Хм, и ведь не пристегнешь меня к этому переполоху. Взрыв в городе услышать не могли, это точно. Крысы? А им какой прок сообщать об этом администрации? Хотя-я… Край же говорит, что они сегодня с утра мотались к Фабричке, как к себе домой. Среди трюмников есть люди администрации? Зачем? На хрена они нужны на свалке-то? Учитывая, что администрации верфи и солдатам по фиг даже Меллинг… точно, глупость.
Но ведь бегали же трюмники, и из Фабрички их не гнали… хм. Да ну, к черту! Соображалка и так не ахти работает, еще и над этими загадками голову ломать? Меня оно не касается. Пересижу этот шум в городе и свалю домой.
— …Рик? Ри-ик!
Я встрепенулся и вопросительно уставился на зовущего меня Края.
— Ну наконец очнулся, — фыркнул дядька Край. — Как себя чувствуешь?
— Вроде бы ничего. В голове немного шумит, но… — Договорить мне не дал заурчавший живот. Да так громко, зараза!
Край усмехнулся:
— Ну, раз жрать охота, значит, в себя приходишь. Встать можешь?
Я кивнул, выбираясь из-под одеяла, и опустил ноги на холодный дощатый пол, покрытый темно-коричневой краской.
— Могу, — убедившись, что действительно способен встать, кивнул я.
— Славно. Тогда одевайся, и я жду тебя на кухне. Поедим, поговорим. — Бронов осторожно хлопнул меня по плечу и, поднявшись со стула, покинул комнату.
А я потянулся за своими вещами, аккуратно сложенными на открытой полке тумбочки, стоящей в изголовье кровати. Хм, и рюкзак стоит рядышком. Замечательно. Спасибо, дядька Край, что бы я без тебя делал?
Неделю! Целую неделю Меллинг стоит на ушах. По улицам города беспрестанно мотаются патрули гарнизона, поток товара со свалки иссяк, превратившись в тонкий ручеек. Солдаты, выставленные по периметру китового кладбища ловят трюмных крыс. Кто-то, получив пинка, вылетает в город гол как сокол или с минимумом хлама в рюкзаке, а кого-то, заломив руки и пустив юшку, волокут в гарнизонную тюрьму. Свалка пустеет… На первый взгляд. А на самом деле откуда-то повылазили целые отряды, которых трюмными крысами язык не повернется назвать, и шерстят кладбище дирижаблей.
Это что ж такое я утащил, раз такой кипеш поднялся? А в том, что причиной этой странной суеты стал нечаянно устроенный мною взрыв, сомнений нет. Вырвавшиеся со свалки клиенты Края, сдавая ему свой скудный товар, не жалели эпитетов и мата, описывая допросы, устроенные им гарнизонными. Естественно, рассказывали они это не по доброте душевной, а из желания поднять цену на сохраненные остатки товара, лишь чудом не перекочевавшие на склады верфи… Но когда третий клиент подряд говорит, что германцы чуть ли не поселились в старой части свалки, у взорванного «кита», а по всему кладбищу рыскают команды трюмников, подчиняющихся непосредственно начальнику гарнизона капитану Гроссу… в общем, сомнения в том, что целью их поиска являются те самые шкатулки, что до сих пор лежат у меня в рюкзаке, отпадают сами собой. Эх, один-единственный взрыв, совсем маленький, между прочим, а сколько проблем… Кстати, с содержимым шкатулок я так до сих пор и не разобрался. Залитые по самую крышку непрозрачной резиноподобной массой, они тревожили мое любопытство. Особенно мне было интересно, почему их не забрали при демонтаже «кита», а вместо этого заминировали хранилище… да еще и абы как. Ну глупость же. Раз это такая важная вещь, могли бы просто изъять шкатулки да закопать где-нибудь. Так ведь нет…
Еще одну загадку представляла целая цепочка рунескриптов, усыпавших шкатулки, и затейливый рунный круг «розетки» на дне каждой из них. Впрочем, тут было проще. Для того чтобы разобрать суть рун, мне нужно было только время, карандаш и очень-очень много бумаги.
На то, чтобы разобрать только рунный круг, у меня ушло три ночи. Почему ночи? А зачем давать повод Краю для излишнего любопытства? Вот чтобы не тревожить покой хозяина дома, я и занимался дешифровкой круга по ночам.
Итогом моих ночных бдений стал однозначный ответ на вопрос, что хранится в шкатулках. Накопители. Скорее всего, какие-то кристаллы, заключенные в упругую энергопроводящую массу. Проблема в том, что ни в памяти Рика, ни в библиотеке мне ни разу не попадалась информация о существовании подобных «аккумуляторов». И в земных городах они не встречаются. Иначе вместо паровых машин и керосиновых ламп люди повсеместно использовали бы рунные механизмы. Но этого нет. Даже «киты» используют рунику в крайне ограниченных объемах. За исключением одного… «взорванного» мною. Вспомнив «розетки» подключения отсутствовавших артиллерийских установок и двигателей, найденные мною на пресловутом дирижабле, я вздохнул. Вот чует моя пятая точка, что влез я в неприятности по самую макушку…
От размышлений меня отвлек звон дверного колокольчика. Я поднял взгляд и обнаружил перед прилавком Краева магазинчика, где я уже третий день подрабатывал помощником, знакомую физиономию кладовщика с верфи. Ну скучно мне без дела. А раз тренироваться пока нельзя, хоть так себя занял, все не в постели валяться.
— Влад? — приподнял бровь кладовщик, остановив на мне взгляд.
Черт! Вот только этого мне не хватало! Хорошо еще, Края сейчас здесь нет.
— Рик. Рик Чернов, господин, — ответил я на вендском.
— Хм, а как похож-то! — цокнул языком кладовщик. — Прям одно лицо.
— Вы, должно быть, говорите о сыне Геллы с Цветочной? — уточнил я, старательно удерживая на лице легкую полуулыбку. — Нам все говорили, что мы похожи словно братья.
— Да… просто близнецы, — протянул кладовщик.
— Мама, когда с папой ссорилась, часто его этим попрекала. — Улыбка сама собой
