Одиночество мага (Том 1) - Ник Перумов

Морозным утром он двинулся дальше. За спиной путника был приторочен фальчион в лёгких ножнах, в правой руке он нёс глефу – гномы не подкачали, оружие у них вышло на славу, хотя трудились они над ним всего ничего. Фесс надеялся, что уж по крайней мере до Мекампа он доберётся без приключений. Места тут были пустынные, и можно было надеяться, что хотя бы неупокоенных он не встретит.

Указания гномов оказались точными, и уже к вечеру второго дня путник выбрался из ущелья в голую, заснеженную степь.

«Я уже проходил здесь, – подумал Фесс. – Тогда я был одинок и свободен. Весь мир лежал передо мной, всё только начиналось… А теперь за плечами только пожарища и мёртвые друзья».

Мёртвые друзья…

Прадд. Сугутор. Рысь. Некромант мог только скрипеть зубами. Он, стоящий на самом краю Серых Пределов, мог бы вырвать друзей из смерти, сделать их самих «зомбями», но только что может быть чудовищней?

Дракон был прав. То, что он совершил в Эгесте, хуже предательства. Он повёл друзей на верную гибель. Ослеплённый жаждой мести, он швырнул их на мечи инквизиторов… и ничего не достиг. Этлау жив, а Марк… что ему в Марке! Просто случайно подвернувшийся под руку высокопоставленный палач. Да и то, разве его, Фесса, цель – непрерывная и всеобщая война со святыми братьями?

Нет, нет и ещё раз нет. Судьба – не мифическая дева с завязанными глазами, не простое стечение обстоятельств – отдала ему в руки Алмазный и Деревянный Мечи. О да, он знает, где они. Знает, как вновь получить их в руки. Знает, какова их сила…

…А ведь дракон и так сказал ему слишком много. Ясно ведь, что Мечи способны, пожалуй, взломать и саму скорлупу, возведённую неведомыми силами вокруг Эвиала. Сфайрат так мечтает о полёте… окунуться в пламень новорождённой звезды…

Земля, оставь шутить со мною,Одежды нищенские сбрось,И стань, кем ты и есть, – звездою,Огнем пронизанной насквозь! 3

– вдруг припомнились стихи. Клара добыла эту книгу в странном, уродливом мире, не знающем волшебства, и немало билась, прежде чем сумела найти адекватный перевод.

Ну что ж… «Хранить – это тоже почётное дело»4, – вспомнилась другая строчка. И он будет хранить роковое оружие, воплощённую ненависть и квинтэссенцию разрушения. Надо убираться прочь из этого мира. Чем скорее тут забудут о некроманте Неясыти, тем лучше.

А как же Тень?

Но если лишить Её главного и лучшего оружия?..

Она создаст другое. Это просто вопрос времени. Что для Неё несколько столетий!

И, значит, он не имеет права уходить. Во всяком случае, не сейчас.

Постой, – сказал он сам себе. – Не слишком ли самонадеянно? С этой не то Тьмой, не то Тенью не справилась бы и вся Гильдия боевых магов. Ты надеешься преуспеть? Брось, некромант, ты не рыцарь в сияющей броне, скачущий на белом коне и поражающий Зло. У тебя есть твоя работа. Ты сцепился с Инквизицией и проиграл, так не повторяй же этой ошибки. Теперь ты одинок и отвечаешь только за свою жизнь, но всё равно – берись за то, что тебе по плечу. Наверняка в Мекампе нужны будут услуги некроманта. Если, конечно, сюда уже не добрались инквизиторы со своим новым даром, невесть как и невесть от кого полученным…

Дорога зимой в степи тяжела даже для большого отряда, что уж говорить об одиночке! Фессу приходилось спать на снегу, и, если бы не магия, некроманту пришлось бы плохо. Он подозревал, что тот же Белый Совет или святые братья могут попытаться обнаружить это его волшебство, и потому старался не применять известные ему по ордосской Академии заклятья, используя то, что знал даже не воин Серой Лиги Фесс, а житель Долины магов Кэр Лаэда.

Хищников он не боялся – звери сами спешили убраться с его дороги, несмотря на голод. Снегопады и мороз вычистили степь, за всё время Фессу не встретилось ни единого живого существа. Наверное, можно было б укрыться в Вечном лесу, добиться встречи с королевой Вейде, говорить с ней, стараться, чтобы она поняла… но нет – недаром Эйтери, добрая и умная гнома, сама выставила его за дверь. Он сейчас слишком опасен. Злая судьба идет за ним следом, и, даже оказываясь среди расположенных к нему – взять, к примеру, тех же гномов, – он оставался одинок, совершенно и абсолютно.

Дракон, дракон, почему же ты взвалил на меня такую тяжесть?.. Твоя тайна отрезала меня от остальных. Я с радостью, быть может, остался бы в подземельях Подгорного Племени, помог бы Северу и его товарищам охотиться на неупокоенных, если бы…

А, что толку горевать о несбывшемся! Вперёд, некромант, вперёд, степь лежит перед тобой бескрайним белым ковром, узкую цепочку твоих следов быстро заносят снегопады, зима еще только набирает силу, несутся от льдистых обителей вьюг молодые ветры, торжествующе воют, словно кажется им – будут они нестись так до самого южного океана, до Утёса Чародеев, и заморозят, закуют в сияющую броню даже зеленовато-ленивые полуденные просторы вод.

Напрасные надежды. Неколебимыми полками встанут на их пути тёплые степи, железными когортами вздыбятся горы – и потеряют стремительные северные воины весь прежний свой напор и ярость, просыплются безвредными снегопадами на горных склонах, выбелят речные долины – и нет их, как не бывало…

Но то будет ещё не скоро и не здесь. Далёк путь перед молодыми ветрами, вот и воют они, вот и толкают в плечи и спину, швыряются в лицо полными пригоршнями сухого и колючего снега.

Некромант шел по пустой равнине, стараясь держаться гребней холмистых гряд, откуда ветры сдули снег. По правую руку темнел могучий ратный строй Вечного леса, но Фесс перестал даже и помышлять о том, чтобы войти под его своды. Нет, он пойдёт один. Или до предназначенного ему конца, или – до победы.

Знать бы только, в чём будет заключаться эта победа…

Или он бросит пламя войны в западные пределы, схватится грудь на грудь с засевшей там силой?

Или он дерзнёт потревожить прах Салладорца, презрев опасность и предупреждения?

Или он… или он повернёт сейчас на восток, к его неразгаданным тайнам – например, постарается отыскать таинственное убежище сородичей Даэнура?..

Вроде бы всё уже решено, но…

«Отрекись от некромантии!» – умоляла его Вейде. И по-своему была права.

«Ты не странствующий рыцарь», – говорил ему дракон. И тоже был по-своему прав.

И вот трижды нарушено Слово некроманта. И громаден долг перед Шестью Тёмными, который неведомо как отдавать…

И погибли друзья. И ты идёшь в никуда по белой пустыне, страшное оружие само в себе, и чувствуешь, как пожирает тебя изнутри огонь, тот самый огонь, что не принёс тебе победы в Эгесте. Не дай ему вырваться наружу, некромант. Иначе всё, за что ты сражался, на самом деле станет бессмысленным воспоминанием из прошлого, пламенной тенью, в последний раз взметнувшейся над погибающим, навсегда меняющим свой облик миром.

Иди, некромант. Иди. Топчи землю, отталкивай от себя оковкой посоха. Только не останавливайся, не обращай взоров на запад, не давай воли воспоминаниям – и безумие, охватившее тебя в Эгесте, отступит. Отступит и уже не вернётся.

…Фесс устраивался на ночлег. Не скупясь, огнём посоха растопил снег, подсушил землю. Его заметят? – пусть. Сейчас он жаждал драки, боя, сражения, битвы: когда не он будет нападать, а нападут на него.

Но куда там! Кому в Эвиале по силам засечь это его чародейство, построенное по неведомым тут законам? Ни Анэто, ни Мегана, несмотря на всю её силу, тут не преуспеют. И остановить его они не сумеют тоже. Он – не Разрушитель! Он пришёл сюда сделать свою работу.

Не больше, но и не меньше. Без высоких слов, молча. У него будет своя война.

Расстелив вручённый предусмотрительной Эйтери подбитый пухом плащ, Фесс воткнул в оттаявшую землю посох. Каменное навершие осталось чуть светиться, словно ночник – ночник из навсегда минувшего детства, куда не смогут вернуться даже величайшие из великих магов…

Он тогда боялся темноты. Качество, совершенно недопустимое для мага Долины. Отец смеялся, мама ахала. Тогда они ещё были живы… и именно мама всё-таки сжалилась тогда над ним, зажгла у него в спальне ночник, всегда горевший ровным, неярким, тёплым светом, желтоватым, словно янтарь.

Такого же оттенка, как и навершие на его посохе. От древка волнами расходилось тепло. Фессу приходилось терпеть боль отката, но иначе он просто пропал бы в ледяной степи.

А так он даже приспособился спать с этой болью.

Не два, не три дня – полных десять дней пробирался усталый путник вдоль восточного рубежа Вечного леса. Эльфы не покидали своей зелёной крепости – Светлые эльфы, эльфы Весны не любили холодов. Конечно, возможны были набеги немирных степняков, равно как и воинственных половинчиков, но ни одного дальнего дозора Фесс не встретил. «И хвала Спасителю», как сказала бы тётя Аглая.

Однако мало-помалу снегов становилось всё меньше, с запада уже дышало тёплыми ветрами Моря Призраков, и вот настал день, когда сапоги Фесса вместо снега ступили на твёрдую землю.