Час совы - Сергей Рокотов

— Да вы что? — побледнел ещё сильнее Филипп. — Как же так? Я готов на все… Я попрошу у тестя, он даст… Моя жена… Она… Дочка…

— Ишь раскудахтался! — вдруг обозлилась старуха, причем эти слова она произнесла каким-то другим голосом, гораздо более молодым, как будто на какое-то мгновение сбросила с себя маску. — Ты какое такое право имеешь кудахтать? — На её загримированном лице снова появилось обычное глумливое выражение с вытаращенными глазами и приоткрытым ртом. — Ты есть кто такой? А? Ну? Чего молчишь, нелепый? — Сама знаешь, кто я, нечего болтать попусту, — промямлил Филипп. — Дело говори… — Точно, знаю, — согласилась Сова. — Ты злодей… Ты женщину беременную убил. И ответишь за это. Так что права голоса, как все граждане самой великой и самой гуманной страны в мире ты не имеешь… — А что же мне теперь делать?

— Да ничего не делать. Терпеливо ждать своей участи… Можешь покаяться жене, тестю, теще, рассказать о совершенном тобой в октябре прошлого года злодеянии, это уж на твое собственное усмотрение, в твою интимную жизнь никто вмешиваться не собирается. Кстати, не исключено, что всемогущий Кружанов не захочет делать несчастной свою единственную дочь и поможет тебе уйти от заслуженного тобой наказания… Так что, дела твои не так уж и плохи, глядишь, ещё и пошумишь, оглоед…

Филипп вдруг поглядел на загримированную шантажистку и оценил ситуацию как бы с другой, фарсовой её стороны. Ему вдруг подумалось, что они блефуют, и что вообще никаких доказательств его причастности к убийству Алены Навроцкой у них нет. Он понял, что жил в каком-то вечном страхе, оцепенении, не удосужившись даже узнать, было ли вообще возбуждено уголовное дело по факту убийства. А это узнать, в принципе, было можно. И нужно. Даже если все произошло так, как предполагалось, и Вован убил Алену, а затем убили Вована, перед смертью получив с него признания о том, что организатором преступления был именно он, Филипп Рыльцев, то это же просто пустые слова. Что они, его показания на диктофон записывали? И даже если записывали, что с того? Мало ли что он мог сказать? Если рассуждать логически, а не повинуясь страху, то, в принципе, ему вообще нечего бояться… Кто его шантажирует? Ряженая старуха и серенький человечек в сандалетах? А он, зять самого всемогущего Кружанова, дрожит перед ними как осиновый лист…

— Призадумался, нелепый? — пристально глядела на него Сова, словно пытаясь проникнуть в его мысли. — Вот, вот, подумай, подумай, полезно… Пока, Рыльцев, жди весточки, скоро на толковище тебя пригласят… — На какое толковище? — услышав неприятное слово, снова побледнел воспрявший было духом Филипп. — Не боись, соколик! — засмеялась Сова. — Всех нас когда-нибудь пригласят на толковище к Господу Богу…

И с этими словами она вылезла из машины Филиппа и направилась к ржавой иномарке, на которой приехала. Обескураженный всей этой нелепой сценой Филипп, тронул БМВ с места и скоро скрылся из виду.

Сова же закурила длинную сигарету с ментолом и уставилась на приподнявшего голову водителя. — Зря мы затеяли весь этот фарс, Роман… Не из всего можно устраивать фарс… Его надо было просто придушить, как клопа, вот и вся недолга… А ты меня заставляешь играть с ним в кошки-мышки… И из-за чего? Полагаешь, что Кружанов заплатит за такое убожество хоть копейку? Да он его сам придавит скорее всего… А если и выложит, то такую мелочь, что ради неё и не стоило всего этого затевать… Уговорили вы меня, до сих пор себя проклинаю, что согласилась… На святых чувствах хотите деньги сделать? — Когда мы с тобой сидели в разных колониях, мы бы не назвали несколько миллионов долларов мелочью, Ника, возразил невзрачный человечек в рубашке навыпуск, широких бежевых брюках и сандалетах, сидевший за рулем. — Кстати, это для нас и сейчас совсем не мелочь… А придавить вредного клопа никогда не поздно…

— Эх, Роман, Роман, ты же потерял сына, как можно играть на материнских чувствах, — вздохнула Сова. — Кстати, за потерю жены и сына я не побрезговал и материальной компенсацией плюс к моральной, — холодно ответил Роман. — Почему мои враги должны хорошо жить? — Прежде всего, ты убил убийцу, а те уже были косвенными виновниками, — продолжала спорить Сова.

— А тебе, Ника, и убивать-то некого, — вдруг широко улыбнулся Роман. — А вот компенсация за восемь лет за решеткой тебе бы не повредила… К тому же ты сама знаешь, что все это не моя идея…

Сова усмехнулась и слегка дотронулась до плеча Романа. — Ладно, Роман, посмотрим, — тихо произнесла она. — Поблефуем еще, поглумимся над кровавым отпрыском похотливого Рыльцева…

Воистину, человек предполагает, а Бог располагает. В чем очень скоро убедились все действующие лица этой драмы…

7.

— Филипп, я хочу поехать встречать папу и маму, — подошла к нему Алиса и поцеловала его в щеку. — Я так по ним соскучилась…

— Так что? Поедем, — равнодушным голосом ответил Филипп. — Слава Богу, воскресенье… Что нам мешает? — Только одно — Дашенька что-то капризничает… Боюсь, не простудилась ли она…

— Да что ты? Тебя послушаешь, она всегда больна. Не может же быть у ребенка всегда хорошее настроение. Она такой же человек, как и мы, и настроение у неё тоже может меняться. — Да? — улыбнулась Алиса. Ты думаешь? — Значит, договорились? В воскресенье едем…

Филиппу, честно говоря, было лень ехать встречать в Шереметьево — 2 тестя с тещей, он хотел просто отоспаться, но отказать в такой просьбе жене он не мог…

… Прошло две недели с момента разговора с Совой на обочине дороги, и никаких сведений от шантажистов больше не поступало. Полное гробовое молчание… Филипп снова начал успокаиваться и уверять себя в том, что имеет дело с мелкими жуликами, которые и доказательств его вины никаких не имеют, просто блефуют, и все… Имели бы, давно бы начали действовать… И жизнь шла своим чередом — работа, встречи, заботы… семья, отдых и развлечения, доступные только богатым…

… В воскресенье заместитель Кружанова Шафран с телохранителями на нескольких машинах поехали встречать шефа. Филипп поехал отдельно, на своей машине, но с ними тоже ехал телохранитель, молодой молчаливый Женя Гуреев. Без вооруженного телохранителя Кружанов не разрешал дочери даже выходить за пределы дачного участка, это было его непременное требование.

Погода была прекрасная, трасса в выходной день свободна. Филипп сидел за рулем, получая огромное удовольствие от вождения первоклассного автомобиля… Рядом сидела Алиса, влюбленными глазами поглядывая на мужа. Сзади, за спиной Филиппа сидел Женя Гуреев, не произнося за все время пути ни единого слова… Филипп знал, что это очень отважный и всецело преданный Кружанову парень, отличный спортсмен и стрелок, в любую минуту готовый пожертвовать собой ради тех, на кого работал… Кружанов вообще умел располагать к себе людей. Вежливый, спокойный, без тени заносчивости, умеющий сплотить вокруг себя коллектив единомышленников, он хорошо платил своим сотрудникам и если они обращались за какой-нибудь помощью, практически никогда не отказывал. Он был полной противоположностью своему конкуренту Круку, известному своей безумной скаредностью и грубостью в общении.

А отношения этих двух людей в последнее время накалились до предела. Они никак не могли поделить один из богатейших комбинатов в Сибири. Шла долголетняя тяжба, и в последнее время Кружанов, находящийся в дружеских отношениях с многими членами правительства, начинал одерживать верх. К тому же против Крука было возбуждено уголовное дело за хищения государственного имущества в особо крупных размерах. Слетав в США и наладив контакты с крупными инвесторами, Кружанов и позволил себе отдохнуть десять дней с женой на одном из лучших курортов Швейцарии. Это был его первый отдых за то время, пока Филипп Рыльцев находился с ним в родстве.

— Папа был такой измученный в последнее время, — заботливо произнесла Алиса. — На него было просто страшно смотреть. Мы с мамой так боялись за него… Он совершенно не признавал никакого отдыха. Первый раз лет за пять поехал отдыхать… — Ничего, за десять дней в Швейцарии его приведут в норму, — успокоил её Филипп, глядя в зеркало заднего вида на серебристый шестисотый «Мерседес», догоняющий по левой полосе их машину. Он уступил дорогу, уйдя вправо, но «Мерседес» не стал обгонять, а тоже ушел вправо и стал следовать за БМВ Филиппа. Женя Гуреев оглянулся, сунул руку в кобуру, вытащил пистолет и передернул затвор. Пистолет положил рядом с собой на сидение.

— Думаешь, преследуют? — спросил Филипп.

— Не знаю, — пожал плечами Женя. — Всякое может быть.

«Мерседес», однако, не отставал. К тому же Филипп заметил, что на некотором расстоянии от «Мерседеса» следуют ещё две машины. Разумеется, все это могло быть совершенно случайно, но ему лезли в голову самые разные мысли…