Идеальный герой - Денис Кузьминов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Один хороший удар, и в голове сразу прояснилось, — сказал Ян.
— Будешь отвлекаться — порублю тебя в капусту, — послышался голос Инь. Её силуэт вырисовывался среди пыли.
— Лет через сто, как подрастёшь и не будешь заваливаться в сторону от одного взмаха гуань дао.
Когда пыль осела, поле боя оказалось усеянным следами короткой схватки. Рядом с Яном почва покрылась мелкими бороздами от острия гуань дао, а у ног Инь лежали вонзенные в землю или разрубленные пополам стрелы. Только одна из них чиркнула её по щеке, оставив на лице девушки кровоточащую вертикальную царапину.
— Стрелять научись, дылда! Давно бы тебя пополам разрубила, да кто ж нам ужин готовить будет! — фыркнула она.
— Первая стрела в голову, вторая в сердце, третья в живот, — закончил перечислять Ян, указывая на себе.
Тыльной стороной ладони сестра размазала кровь по щеке, пытаясь быстро скрыть следы поражения, на что заработала смешок Яна. Затем, этой же рукой, она указала прямо на него, довольно улыбаясь. Тогда-то он и заметил порез на предплечье. Рана не глубокая, но стоило о ней позаботиться.
Инь и Ян стояли друг напротив друга и глупо улыбались, потом их улыбка перешла в смех, а за тем и в хохот. Оружие испарилось также быстро, как и появилось, оставив только рябь в воздухе на несколько мгновений. Убрать оружие — это условный сигнал о конце дуэли. Так они вместе с Инь решили несколько лет назад. Тайцзи, наблюдавший за поединком с безопасного расстояния, понял, что друзья закончили и подбежал.
Оба повернулись к нему в ожидании вердикта. Тайцзи внимательно осмотрел место схватки, успел поднять одну из сломанных стрел, валявшихся у ног Инь, прежде чем снаряд пропал прямо у него в руке — они всегда исчезали с некоторым отставанием от лука. Друг раскрыл ладонь и дунул на неё, будто там могло что-то остаться.
Когда он потянулся к лицу Инь, чтобы проверить её рану, она угрожающе клацнула зубками. Тайцзи тяжело вздохнул и сказал:
— Объявляю ничью!
Ян быстро посчитал на пальцах и добавил:
— Триста двадцать восемь побед у тебя, столько же ничьих, а у меня, — дальше он постарался вычеканить каждое слово, — триста двадцать девять побед!
— Пересчитаю-ка я тебе кости! — в руке у Инь вновь появилось гуань дао.
Прямо перед ней выскочил Тайцзи, чуть было не схлопотав лезвием по лицу. Инь смогла перенаправить удар в сторону, и клинок гуань дао вонзился прямо у ног парня. Обычный воин просто бы остановил удар, но ей всякий раз приходилось изменять его траекторию. Длина и вес гуань дао не подходил её маленькому телу, чудо, что она смогла выучиться так искусно управляться с ним. Конечно, без ежедневных тренировок с шестом гунь под чутким руководством дедули Цао у неё ничего бы не вышло.
— Сестрица Инь, тебе не интересно, что произошло? — Тайцзи указал на синяки у него на шее. В них отчетливо вырисовывались следы пальцев.
— Встал не с той ноги, а ты под горячую руку попал? — размышляла Инь, заодно пытаясь вытащить клинок из земли. Затем выругалась, ударила себя по лбу и просто развеяла оружие.
— Встал не с той ноги?! Братец Ян меня чуть не придушил! А что насчет красных глаз?!
— Красные — значит не выспался, говорю же! Когда утром встаешь — всегда хочется кого-нибудь придушить, — подытожила Инь. — Ну ничего, после пары-другой тумаков сразу в себя пришел.
— Эм, — Тайцзи закатил глаза, — сестрица, нормальные люди так не поступают!
— Так он ненормальный, — она ткнула в Яна, — ты посмотри на него: встаёт в самую рань, идет один вкалывать в поля! Я же сказала тебе: разбуди, как…
— Глаза! Его глаза опять зеленые! — кричал Тайцзи.
— И правда, — добавил Инь. — Может это от времени суток зависит? Днем красные, вечером уже зеленые.
Ян не знал с чего начать, поэтому, решил выдать всё как есть. Лучше чем ничего, да и темнить он не любил. Правда всегда била в лоб — как хороший удар. Потому у тех, кто её боится вечно болела голова. У Яна голова никогда не болела.
— Я одержим, — подумав, он быстро добавил, — со мной такое впервые.
Эти двое перестали цапаться и повернулись к нему. Тайцзи всё пытался разглядеть его глаза: подходил то с одной стороны, то с другой. Яну надоело это мельтешение, и он просто раздвинул веко большим пальцем. Его друг, судя по реакции, не ожидал подобного и, отшатнувшись, налетел на Инь. Она ударила его локтем в живот.
— Какой же ты дурак! — Инь хлопнула себя ладонью по лицу — она явно обращалась сейчас не к Тайцзи.
— Перестала, наконец, валять дурака, да? Тебе всё отлично известно! Хватит врать о снах! — Яну не нравилось, что сестра постоянно темнила.
— И что теперь делать? Стегать его веткой персикового дерева? — Тайцзи посмотрел в сторону леса. Было не понятно — шутит он или нет.
— Перво-наперво, нам надо понять, как одержимость связана со снами, — не сдавался Ян, ему хотелось увидеть реакцию сестры.
Инь отвела взгляд и скрестила руки на груди. Признаваться, что её мучают те же кошмары, она явно не намеревалась. Ян давно уже подозревал, что старшая сестра тоже мучается от них, но не мог вывести её на чистую воду. Всякий раз она придумывала новую ложь. И её совсем не смущала абсурдность сказанного, главное, что обратного доказать было нельзя. Про таких говорят: наглость — второе счастье.
— Сегодня всё было по-другому: сразу десять солнц на небе, — продолжал он, — я видел события пятисотлетней давности — начало эпохи тьмы. И там был Охотник на Солнца!
За его спиной послышались хлопки. Нет, никто ему не рукоплескал, этот звук Ян мог узнать из тысячи: так дедуля Цао постукивал себя по бедру, когда оно начинало ныть. В его седых волосах запуталось несколько листиков — неужели он всё это время бродил по лесу в поисках Тайцзи? Если и так, старик совсем не запыхался.
— Дело уж к ночи, а вы тут сказки друг дружке рассказываете! Меня б послушали хоть раз, так, для разнообразия. Я рассказывал вам как в молодости… — дедуля осекся.
Когда он подошел ближе, то отчетливо разглядел следы прошедшей дуэли. Лицо его в миг посуровело. Благо, бамбукового шеста при нём не было. Ян и остальные уже склонили головы перед учителем. Тут всё было понятно и без слов — они попались. Старик всыпал каждому по доброй затрещине.
— Кто начал?
— У меня случился припадок посреди бела дня, а потом помню только
