Отдел примирившихся врагов (СИ) - Шегай Эвелина

Однако теперь, после нескольких месяцев жизни на территории другого государства, Марселю казалась абсурдным, что он придерживался столь странных норм морали. Как подобная трактовка о добродетели и невежестве не насторожила его раньше?

— Вэл, всё в порядке? — полюбопытствовал Оскар на ирашском, смотря на неё из-за приспущенных на кончик носа очков. — У тебя пульс за сотню.

— Да просто… взбесил, как обычно, — нервно отозвалась Вэл, в пару размашистых шагов подскочила к кровати, плюхнулась на постель в ногах и зашлась в натужном смехе. — Ну, ты же знаешь, мы с ним как кошка с собакой!

— Но кошки и собаки неплохо ладят — это стереотип.

— Не беси.

Достав из пачки на прикроватной тумбе пару бумажных салфеток, Аллен протянул их Марселю:

— Ты, похоже, ел недавно, — объяснил он и указал мизинцем на свой правый уголок рта. — У тебя тут кровь.

Забрав салфетки и торопливо промокнув ими губы, до него запоздало дошло, что Аллен обратился к нему тоже на ирашском. Подловил, будто глупого мальчишку. Ещё и настолько примитивным образом, как если бы использовал затёртый до дыр приём: «у тебя что-то на одежде», демонстративно щёлкнув по носу. Обидно. Хотя Марсель всё ещё мог притвориться, что понял его по жестам. Но, всё равно — обидно.

— Ты знаешь ирашский язык? — искренне удивилась Вэл.

— В трёх диалектах, — игриво подтвердил он снова перейдя на саларунский и присел на подлокотник единственного в комнате кресла, прислонившись поясницей к плечу напарника. — А ещё я вполне свободно говорю на пяти диалектах шемуанского, двух мумбрешского и даже авиминском.

— Ого… ничего себе.

— Вампирам несложно учить языки — достаточно принять от кого-то щедрого в дар кровь, — усмехнулся Аллен с явным намёком на то, что знал их маленький секрет.

Марсель всё же приказал принести напитки и изящно увёл разговор в сторону работы. Конечно, он не рассчитывал, что сумеет отвлечь вампира как минимум на несколько столетий старше его от столь примечательного умозаключения. Тому явно не меньше доставляло удовольствия над ними подшучивать, чем Гросу. Но разговоры ни о чём могли в скором времени для них с Вэл плохо закончиться.

И хоть Аллен наверняка понял, с чего вдруг Марсель остро заинтересовался судьбой сбившего его придурка, но виду не подал. А в привычной манере просветил:

— Ему, скорее всего, дадут пожизненное заключение. Даже если бы он тебя насмерть сбил, до смертной казни это прошествие по законодательству Ксоры всё равно бы недотянуло. Аристократ ты или низший — тут всем без разницы. Имеет значение только то, какой ущерб тебе был нанесён. Любые увечья на теле вампира, не повлёкшие за собой смертельный исход, приравниваются к лёгким травмам, пережитое воскрешение — к вреду здоровья средней тяжести.

— Капитан выписал на твоё имя запрет на посещение Моэрса, — между делом добавил Оскар, принюхиваясь к принесённому чёрному чаю с молоком. — Чтобы у тебя не возникло соблазна мстить ему.

— Как это мелочно, — скупо фыркнул Марсель, по старой привычке прислушиваясь к нестабильному эмоциональному фону напарницы, опять из-за чего-то разозлившейся. Она дёрнула воротник на толстовке, словно тот мешал ей нормально дышать, и едва не продемонстрировала всем присутствующим в комнате следы от недавнего укуса. — А что по фотороботу?! Удалось вытянуть из Моэрса или его бандитов информацию о внешности Воспитателя?..

— Кое-что есть, но вряд ли это нам поможет, — ответил Аллен, опустив смеющийся глаза на свою чашку кофе. — Длинные, заросшие волосы, густая борода на пол-лица, чёрные солнцезащитные очки — всё это ясно даёт понять, что он маскировался.

— А видеокамеры? — влезла в разговор Вэл. — Видеокамеры у них там были?

— На предприятии, где перебивают номера на угнанных машинах? — переспросил он, со слащавой улыбкой, от которой её, как обычно, передёрнуло. — Нет, Валери, там не было видеокамер. Подобные меры предосторожности напрягают потенциальную клиентуру, да и самим владельцам гаража оказывает медвежью услугу.

— А почему ты у них спрашиваешь о деталях дела? — не понял Марсель. — Тебя отстранили от расследования?

Они встретились взглядами, и он отчётливо ухватил тот момент, когда в ней вспыхнуло невольное смущение, которое тут же безжалостно затоптали раздражением.

— Нет… да…то есть, не совсем, — буркнула она, сложив руки под грудью. — Старший детектив днём гоняет меня по всякой фигне. А вечером к тебе отправляет. Рикки дома не появляется. Я… откуда узнать.

— Вэл последние три дня почти не появлялась в офисе, — подтвердил Оскар. — Рик и Донна сейчас собирают видеоматериалы, на которых как-либо засветилась машина. И, к слову, самой ценной находкой на данный момент является запись с автозаправки.

— На которой воспитатель всё так же бородат и очковит, — съехидничал Аллен.

— По крайней мере, мы знаем, что Моэрс не сочинял на ходу описание внешности. Помимо бороды и очков, на которых ты упорно делаешь акцент, у нас ещё есть рост и комплекция.

— Бесполезное описание: ни отличительных черт, ни важных деталей. По-твоему, рост в сто восемьдесят пять сантиметров редко встречается? Комплекция у него опять-таки средняя — как у большинства мужчин, проживающих на территории Ксоры. Как эта информация поможет его найти?

— Любая информация лучше, чем ничего.

— Любая информация, способная сузить круг поиска.

— Он и так сузился вдвое после того, как мы отсекли женскую часть населения.

— А в машине удалось обнаружить что-нибудь полезное? — влез в их спор Марсель. Эти двое любили зацепиться языками и спорить из-за каких-то никому не интересных мелочей. Со временем Оскар начинал заводиться из-за упрямства напарника, а тот, в свою очередь, доводил ситуацию до абсурда.

В некотором роде Аллен являлся гораздо более опасным провокатором, нежели Грос. Если у их начальника хоть какие-то рамки имелись, за которые он никогда не выходил в своих шутках и подначиваниях, то у прожившего долгую жизнь вампира к этой теме было совсем иное отношение. Похоже, он получал извращённое удовольствия именно от негативных чувств, на которые особенно старательно выводил оборотней. Пару раз Марсель лично смог ощутить его противоестественное влияние, благодаря ментальной связи с Вэл. И тот опыт показался ему крайне странным — ничего похожего он раньше не испытывал в присутствии других вампиров, даже таких древних, как отец или мать.

— Навряд ли. Отпечатков и других следов биологического происхождения в машине предостаточно, но не думаю, что хотя бы один из них приведёт нас к Воспитателю, — скучающе протянул Аллен.

— Даже на том видео, где он заправляет машину, у него на руках кожаные перчатки, — продолжил развивать мысль Оскар, беззвучно опустив чашку на миниатюрный столик у торшера. — Мы охотимся за педантичным перфекционистом, что на протяжении более пяти лет не допускал ни единой ошибки. Тем не менее то, как он неаккуратно похитил Андровски, заметно выбивается из его психолого-криминалистического портрета…

— И в этот раз одна жертва, — задумчиво произнесла Вэл, находясь на редкость в безмятежном расположении духа. Вот же забавная чудачка. На какую ещё девушку будут столь успокаивающе воздействовать разговоры о серийном убийце, кроме неё?

— Да, ты верно подметила, — авторитетно подтвердил он и взмахнул указательным пальцем как дирижёрской палочкой. — За последний год Воспитатель за раз убивал не меньше двух жертв. Поэтому можно уверенно утверждать, что этот нюанс тоже не соответствует его нынешнему почерку.

— Возможно, его что-то спугнуло?.. — предположил Марсель очевидное. — Он мог заметить свидетельницу похищения. По какой-то неизвестной нам причине решил её не убивать. Но, осознавая риски быть пойманным, отступил от намеченного плана. В том случае, если он заранее выбирает жертв, а не действует спонтанно.

— То, что он продумывает в мельчайших подробностях преступление, изучает будущих жертв — я не сомневаюсь. По-другому такие образцово-показательные преступления не проворачиваются, — Аллен поднялся с подлокотника кресла, подошёл к большому арочному окну позади кровати и прислонился плечом к стеклу, разделённому тонкими деревянными рейками. — И то, что его что-то заставило всё бросить на полпути, тоже факт. Но это явно была не свидетельница. Рациональнее было бы её убить. Всё же она обычная человеческая женщина. Его же спугнуло что-то посерьёзнее.