Скажи, что любишь - Линн Грэхем

Халат отца был очень велик, и наконец Стефи сумела надеть его поверх полотенца и туго затянуть поясом на талии. Девушка вполне отдавала себе отчет, что теперь выглядит, как мешок с картошкой, перетянутый в середине веревкой.

— Тебе очень идет, — сухо заметил Алекс.

Искорки в его глазах и ирония в голосе заставили девушку вспыхнуть от возмущения.

Но пусть уж лучше шутит, попыталась уговорить себя Стефани, чем угрожает. В конце концов, она совсем не хочет выглядеть привлекательной в его глазах. Воспоминания о сцене в спальне заставили ее осознать, что она играла с огнем, и ей едва удалось избежать весьма серьезных последствий. От этих мыслей девушку бросало то в жар, то в холод. Как бы ее тело вновь ни жаждало его ласк, повторить подобное она не решится никогда.

— Я думаю, что наконец-то потрафила твоим вкусам! — бросила обидчику Стефани. — Кажется, ты очень заботился, чтобы я выглядела старой развалиной и чтобы ни один мужчина в здравом уме не испытывал ко мне ни малейшего интереса. Тогда этот Сэм, или как его там, увидев меня, переключил бы свое внимание на кого-нибудь другого, а меня оставил бы в покое…

Стефани осеклась, вдруг поняв, что сказанное — именно то, чего она так хочет.

— Сомневаюсь, что мне это удастся. — Голос Алекса прозвучал тихо. — Я могу лишь сказать одно: ничто на этой грешной земле не сможет заставить тебя выглядеть старой развалиной. Даже когда твои волосы выглядят как мокрые мышиные хвосты, а на лице ни грамма косметики…

Хингис резко оборвал фразу, видимо не желая больше высказывать своих мыслей, взъерошил сильной рукой волосы и тяжело вздохнул, прежде чем заговорить снова:

— Ты всегда будешь блестящей леди. — Если это был комплимент, то он прозвучал уж слишком обыденно. — Но если говорить о Сэме, тогда да, моя цель — заставить его оставить тебя в покое… навсегда. И я сделаю все возможное, чтобы это произошло.

— Но… ты сказал… — Стефани нахмурилась. — Ты же, кажется, хотел уйти.

Алекс отрицательно покачал головой.

— Я сказал, что собираюсь выйти. А ты по-своему истолковала мои слова. Вероятно, выдала желаемое за действительное. Я только спрячу твою машину в надежном месте и сразу вернусь.

— Вернешься? — Стефани не понимала, что испытывает — облегчение или разочарование?

— О да…

Теперь Стефани была готова присягнуть, что более спокойным, тихим голосом и мягким тоном произнести эти слова было невозможно. Девушка почувствовала трепет при звуках его нежного шепота.

— Я вернусь, — продолжал ласково говорить Алекс. — Тебе не удастся так легко отделаться от меня. Ты должна кое-что узнать, Стеф. Видишь ли, я никогда не оставляю дело, за которое взялся, незаконченным. Когда я беру на себя обязательства, всегда выполняю их до самого конца, каким бы горьким он ни оказался.

— И у тебя… передо мной обязательства? — прошептала Стефани.

— Обеспечить твою безопасность, — уже холодно напомнил Алекс. — И мне лучше поскорее убрать твою машину отсюда. Не волнуйся, я буду обращаться с ней, как со своей собственной, — цинично добавил он, неправильно истолковав волнение, появившееся в глазах Стефани. — Я очень опытный водитель.

— Уверена, что так оно и есть! — резко бросила девушка, расстроившись из-за внезапной смены его тона. — Я абсолютно уверена, что у тебя большой опыт во всем.

Черная бровь Алекса поползла вверх, недоумение было отчетливо написано на лице у великана.

— Это вызов, Стеф? Возможно, я его и приму когда-нибудь, но сейчас у меня есть более важные дела. Ты так и не дала мне ключей.

И ему хорошо известно, почему она не сделала этого, подумала Стефани. От этой мысли у нее во рту даже появилось неприятное ощущение. Девушка гордо прошествовала мимо Алекса и поднялась в спальню.

— Вот… — Стефани швырнула ключи.

Ненависть к этому человеку заставила ее бросить ключи с таким расчетом, чтобы они не долетели до вытянутой руки Алекса. Хингис, однако, не почел за труд сделать несколько шагов и нагнуться, чтобы поднять их.

— Благодарю, — сказал он таким тоном, что холодная дрожь вновь сотрясла ее тело.

Голос Алекса составлял явный контраст его внешнему безразличию, с каким он, подкинув связку ключей одной рукой, поймал ее другой.

— Думаю, что все будет в порядке. Постараюсь поскорее приехать.

Стефани показалось, будто в лицо ей плеснули из ведра с ледяной водой. Стальной блеск глаз, отражавший железную выдержку Хингиса, отнюдь не походил на мягкий взор, который раньше вселил в нее такую уверенность в ее спасении и заставил полностью довериться этому человеку. Однако и теперь одного взгляда на такого неимоверно высокого и сильного мужчину с суровым выражением лица оказалось достаточно, чтобы Стефани почувствовала радость, что он на ее стороне.

А действительно ли это так? — неожиданно возник в ее сознании горький вопрос. Стеф вспомнила, какое она испытывала чувство, когда его безжалостная решимость оказалась направленной на нее отнюдь не из альтруистических побуждений. Алекс хладнокровно манипулировал ею, превращая ее в беспомощное создание и не выказывая при этом никаких эмоций.

— Когда я уйду, хорошенько запри за мной дверь, — приказал Алекс. Стефани же испытала страстное желание запереть за ним дверь раз и навсегда. — Не отвечай на телефонные звонки и сама не звони никому, вообще никому. Если у кого-то возникнет острая необходимость связаться с тобой, то этот человек перезвонит и позже. А когда я вернусь, сам буду брать трубку. Ты хорошо меня поняла, Стефани? — подозрительно спросил Хингис, когда девушка в сладостном предвкушении его ухода выпроваживала своего телохранителя за дверь, никак не прореагировав на его наставления. — Тебе все ясно?

— Абсолютно!

— И оденься!

— Слушаюсь, сэр! — Насмешливо отдав ему честь, Стефани неожиданно ощутила в себе прилив эмоциональных сил. — Если ты уже закончил отдавать приказы, то, думаю, настало время и мне установить жесткие правила, регламентирующие наши взаимоотношения.

— Какие же?

Лаконичный вопрос прозвучал мрачно и зловеще.

— Ну… — Стефани постаралась внутренне собраться, чтобы противостоять его натиску. — Для начала — сегодня был последний раз, когда ты заходил в мою комнату без разрешения. Думаю, я не могу запретить тебе спать в соседней комнате. Но отныне ты никогда не войдешь ко мне без моего согласия. А уж черт меня побери, если я его дам! Тебе ясно?

— Предельно.

— И держи руки и все остальное при себе. Ты здесь, чтобы защищать меня, а не лапать… — Уверенность в своей правоте начала покидать Стефани, когда она заметила, как все более мрачнеет лицо Алекса. — Ты хорошо меня понял?