Ближе к истине - Виктор Ротов

Странно и неприятно было чувствовать к себе недоброжелательность армян в Ереване: в столовой тебя не обслужат до тех пор, пока не обслужат всех армян. Тебя как бы не слышат и не видят. А хлеб, любимый лаваш, — из русской муки. Набирают его тарелку с верхом.

В Грузии в магазине невозможно допроситься у продавца, что почем. Тоже на тебя смотрят как сквозь стекло. В городском транспорте, если ты по привычке протянешь руку за билетиком, тебе со злобой в глазах отмотают метра полтора — два этих билетиков, мол, на, подавись.

Мне было жутко неприятно слышать в кассе предварительной продажи авиабилетов, как ругались в очереди армянин и грузин. Это была не просто ссора очередников, это была яростная стычка ненавистников. Им бы кинжалы в руки, и полилась бы кровь.

У меня сжималась душа, но я простительно думал: горячая кровь горцев. Но теперь понимаю — горячая и… дремучая. И если мы, россияне, во многом еще варвары, как считают на Западе, то этим во многом обязаны нашим, этим вот, братьям по Союзу.

При Советской власти они еще немного держались в рамках. Зато теперь «расслабились», распустились во всей своей красе: где появятся, там шлейфом тянется за ними грязь, мусор и всякие непотребства.

Всюду, по всей Руси Великой их грязные следы. И еще русские им плохие.

Все чаще и чаще слышится в народе: если русские поперек горла всем этим пришельцам и чужевыродкам, если русские правила общежития и традиции вам не нравятся

и вы хотите жить по своим понятиям и нормам, то вот вам Бог, вот порог. А нам не мешайте жить по нашим правилам и традициям. А если вам кажется, что рано или поздно мы запляшем под вашу дудочку, то вы глубоко заблуждаетесь.

Есть в народе мудрая пословица: не ходи в чужой монастырь со своим уставом.

«Кубанские новости»,

15.06.1994 г.

НЕИЗВЕСТНЫЙ ИЗВЕСТНЫЙ РОГАЧЕВ

Рогачев Федор Игнатович. Темрючанин. Сейчас немногие помнят это имя. А в 1918 году оно гремело на Кубани рядом с именем Ковтюха, Матвеева, Демуса. Вот несколько строчек из истории гражданской войны в СССР: «Уже в начале 1918 г. Е. И. Ковтюх, выходец из бедноты станицы Полтавской, организует революционную роту, которая впоследствии влилась в красный партизанский отряд под командованием бывшего матроса Черноморского флота Рогачева». (Гражданская война в СССР. М. Воениздат. Т. 1, 1980 г., стр. 316).

За сочувствие революционному восстанию на «Потемкине» и «Очакове» в 1905 году, за агитационную работу среди матросов Рогачев Ф. И. попадает под надзор полиции. И с тех пор он на заметке у властей. В 1910 году демобилизуется из флота и возвращается в Темрюк, и здесь, на родине, продолжает активную революционную работу. Полицейские ищейки идут по его следам, и Рогачев вынужден переехать в станицу Старовеличковскую. Годы напряженной борьбы и смертельного риска. А затем радостная весть о победе Октябрьской революции в Петрограде. Но борьба не окончена, наоборот, принимает еще более ожесточенный характер. Молодая республика в огне контрреволюции. 1918 год — год яростной схватки противоборствующих сил. Особенно на юге. На Кубани повсеместно возникают многочисленные партизанские отряды. Их необходимо было объединить, вооружить и повести против белогвардейцев и белоказаков. Партия поручает Рогачеву сформировать отряд Красной гвар — дии. Федор Игнатович берется за дело с присущей ему энергией и страстной верой в окончательную победу Революции. Он рассылает письма и верных людей по станицам Таманского отдела с призывом к простым людям вооружаться и вставать на защиту родной Революции. Ему помогают военный комиссар Таманского отдела П. С. Решетняк и член отдельского комитета большевиков Я. А. Зимин.

«К середине марта, — пишет в своем очерке И. Кириченко, — 1918 года под командованием Рогачева были объединены мелкие отряды, ранее сформированные в станицах Таманского отдела». (Кириченко И. Рогачевцы. Заре навстречу. Краснодарское книжное издательство, 1977 г.).

В том же марте отряд Рогачева принимает уже участие в штурме Екатеринодара, где хозяйничали белые. А 21–го марта отряд Рогачева посылают под Энем против конницы генерала Покровского, рвавшейся в Екатеринодар. Это был бешеный натиск белоказаков, потесненных из города. Рогачевцы не только отразили этот натиск, но и разгромили конницу Покровского. Добрая боевая слава об отряде Рогачева мгновенно облетела всю Кубань. В отряд устремились добровольцы.

Рогачев был популярным в то время красным командиром, обладавшим твердой волей и талантом полководца. Такие были времена. Все бои под его командованием заканчивались неизменно победой и оставляли яркое впечатление в памяти и сердцах бойцов. Бой у дамбы под хутором Понура против превосходящей пехоты и конницы генерала Дроздовского кончился для генерала полным поражением. В этом бою, кстати, погиб славный пулеметчик Семен Бойко. Его именем теперь называется хутор Бойко — Понура.

В конце апреля 1918 года отряд Рогачева выступил на подавление контрреволюционного мятежа в станицах Ольгинской, Бриньковской, Копанской. Под Копанской был дан решительный бой мятежным белоказакам. Красногвардейцы одержали блестящую победу. Этот бой вошел в историю гражданской войны как яркий пример не только ратного мастерства, но и гуманного характера зарождающейся Красной Армии.

«…этот отряд в бою под станицей Копанской разбил мятежников — белоказаков и взял в плен более тысячи человек. Пленные казаки были обезоружены и распущены по домам…» (Гражданская война в СССР. М. Воениздат, том 1, стр. 316).

Вот несколько эпизодов из этого боя, рассказанных одним из его участников И. Кириченко: «Подступы к Копанской были хорошо подготовлены к обороне. На ее окраинах вырыты окопы, а единственная дорога, пролегавшая между лиманами, поросшими густым камышом, простреливалась ружейным, пулеметным и артиллерийским огнем мятежников. В ночь на 26 апреля наши разведчики Григорий Юрченко, Григорий Пономарев и Гавриил Козодыб скрытно пробрались в Копанскую и добыли очень нужные сведения о системе обороны белоказаков, расположении их огневых позиций и месте нахождения штаба…

Чуть забелело на востоке, и сразу заговорили наши пушки. Кавэскадрон Тихона Воронкина под прикрытием артиллерии и пулеметов на бешеном галопе проскочил простреливаемый участок дороги и ворвался в окопы белых…

В стане мятежников началась паника. Она усилилась еще больше, когда разведчики Юрченко разгромили их штаб. Сам Юрченко в форме казачьего офицера ворвался в штаб, оттолкнул телефониста и от имени полковника Подгорного, командовавшего белоказачьими частями, отдал приказ об отходе с позиций к центру станицы. В это время разведчик Козодыб взобрался на церковную колокольню и повесил белый флаг — сигнал капитуляции. Все кругом перемешалось…

К 10 часам утра 27 апреля в Копанской все было кончено». Такая вот была борьба. Историю не переделаешь.

После разгрома мятежа белоказаков отряд Рогачева был отведен на отдых в станицу Ольгинскую. И там 30 апреля согласно директивы Советского правительства на общем собрании отряд был преобразован в 1–й Северо — Кубанский полк и стал регулярной частью Красной Армии. Рогачев был единодушно избран командиром полка. Его заместителями Е. И. Ковтюх и С. И. Костенко.

К этому времени борьба на Кубани приобретает острейший характер. Поощренная вторжением немецких войск в Крым, контрреволюция резко активизировала свои действия. Цель мятежников — захват Темрюка, чтоб оказаться под крылышком немецкого генерала Бюллера. Начались бои по широкому фронту, протянувшемуся от Темрюка до станицы Благовещенской. Три дня продолжались кровопролитные схватки. На четвертый сопротивление

мятежников было сломлено. Тамань почти полностью была очищена от белоказаков. Но в поддержку им выступил немецкий генерал Бюллер, командующий немецкими войсками в Крыму. И был крепко побит. После этого короткое затишье, а потом снова тревожные дни: в конце июня с задонских степей пришла переформированная и пополненная свежими силами Добровольческая армия под командованием Деникина. Это был опасный враг молодой Советской республики. В. И. Ленин призывает: «Все на борьбу с Деникиным!»

И снова бои.

Пока дрались с Деникиным на подступах к Екатеринодару, на Тамани снова подняли голову Сэлокашки. 1–й Северо — Кубанский полк Рогачева был снят с срронта и направлен в Тамань. Силы стали слишком неравными, и город пришлось сдать. Части Красной Армии начали отступление в Белореченскую. В это время обстановка в войсках Северо — Кавказского фронта отл) чалась особой сложностью.

После сдачи Екатеринодара Таманская группировка красных войск оказалась практически отрезанной от основных сил. Надо было пробиваться к своим. Часть войск пошла через Славянскую, Крымск, Новороссийск, Туапсе под командованием Матвеева, Ковтюха, Дему^са. Поход, ставший прообразом знаменитого Железного потока; другая часть, под командованием Рогачева — через Северскую в обход Екатеринодара. Это были самые трагические страницы в истории армии, получившей впоследствии наименование Таманской.