Дневниковые записи. Том 2 - Владимир Александрович Быков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Сожалею, но вынужден согласиться с твоими доводами. Однако, черкни хотя бы о том, чем занимаешься, чем увлечен. Последние твои письма крайне сухи и кратки, без реакции даже на прямые тебе реплики и просьбы, в частности по последнему моему письму. Не обижен ли, думаю, ты на меня чем-либо?».
«Прежде всего: я на тебя ни за что не обижаюсь и очень ценю нашу дружбу. Вот, чем я занят.
Текущая работа по заданию начальства и по грантовым проектам.
В редкие свободные часы:
Заканчиваю книгу «Теория вибрационных процессов и устройств» – отчет о прожитой в науке жизни.
Продолжаю решать задачи о действии высокочастотной вибрации на все сущее».
«Дорогой Илья! Меня больше всего заинтересовало твое упоминание о книге, как «отчете о прожитой в науке жизни». Не то ли это, чем я предлагал когда-то тебе заняться?
Ты говоришь о том, что «заканчиваешь книгу». А не можешь ли в порядке исключения что-либо из тобой уже написанного мне повысылать, как я тебе делал в свое время по моим «Дневниковым записям». Буду сверх признателен. А то, когда она, книга, еще будет издана?
И второе. Одержим все же услышать от тебя, хотя бы в общей постановке, что-нибудь в части разъяснения моих последних тебе вопросов, а в какой-то степени, даже некоего моего, вспомни, удивления, по теории относительности и скоростной предельности. Не будет ли у тебя по сей проблеме что-либо дано в рамках упомянутого решения «задач о действии высокочастотной вибрации на все сущее»?
Здоровья тебе, всех благ и покоряющей меня твоей одержимости».
«К сожалению, книгу мне еще не начали набирать. Как только будут набраны куски, которые могут быть тебе интересны, в том числе и косвенно имеющие отношение к теории относительности, отправлю тут же».
«Спасибо, с нетерпением жду обещанные «куски».
Неужели пишешь, а не печатаешь? Впрочем, может потому и получается так для меня привлекательно?
Пребываю в ожидании. Сообщи что-нибудь обещающее.
У меня все в порядке, не считая все ускоряющегося процесса «сдачи позиций». Теряю зрение и, как бы в связи с ним, стал чуть не постоянно пребывать в состоянии нечто потерявшего и его ищущего, а на самом деле, часто находящегося в поле мною уже давно обозреваемого пространства.
Свои дневниковые записи продолжаю но, как и предвидел, только по случаям простых констатаций чисто личностного плана, либо такового, что явно выходит за границы представляемого, вроде:
Совсем недавнего «мощного» обещания Медведева о «полнейшей стабилизации финансовой системы и полной независимости ее от внешних условий.
Организованной финансовыми воротилами, чуть ли не сразу за этим обещанием, спекулятивно-мошеннической девальвации – аж по одному рублю в день.
Последующего затем, призыва того же Медведева… к «макростабилизации» рубля, причем, как бы для пущего издевательства над собой, неизвестно кем и когда.
Детский сад! Если бы речь не шла об управлении государством!
На заводе, будто в подтверждение, очередная смена главного начальства, о которой сообщу дополнительно, как узнаю подробности».
«Судя по содержанию твоего письма и остроте реакции на происходящее, твои жалобы на «состояние» несколько преувеличены. Должен, однако, сознаться, что я и сам мог бы повторить все твои жалобы с незначительными вариациями. Давай держаться, пока можем!
Я категорически против смуты, которая уже принесла России столько бед. Но должен сказать, что и меня многое раздражает. Особенно новая волна формализма в организации финансирования науки. А новый министр (назначенный вместо Фурсенко) имеет радикальные идеи по окончательному уничтожению науки в России.
Будет что-нибудь интересное – непременно напишу».
«Илья, говоря об «ожидании», я имел в виду твою книжку. Как с ней дела? Когда будет напечатана? Твой совет «держаться» воспринимаю и одобряю.
Пару дней назад за разговорами с Агой вспомнили о тебе. Я, под впечатлением, достал свою книжку и прочитал из нее последние страницы с очень теплой нашей перепиской по поводу твоего 80-летия и добрыми в ней взаимными репликами в адрес всех нас троих. Ага, расчувствовавшись, выразила большое желание встретиться здесь у нас и даже учинить помывку в баньке.
Я настолько завелся, что шлю тебе приглашение от нас обоих. Это было бы несказанно радостно. Обещаю тебе сверхприятное времяпрепровождение.
Ага не может равнодушно воспринимать любые упоминания о тебе, а они весьма у меня часты. Соберись, согласись. Доставь удовольствие и нам и, думаю, себе. Не отказывайся, не подумав. Ждем на любых твоих встречных условиях, но только здесь у нас».
«Тронут вашим приглашением. К сожалению, не способен теперь на такое путешествие, т. к. со мной все чаще что-то происходит. То нога болит, то спина, то зуб.... Совсем по Раневской: «Здоровье в старости – это когда каждый день болит в новом месте». Спасибо, и не обижайтесь.
Книжку в рукописи закончил. Сижу над списком литературы, и ищу, кто мог бы набрать ее».
«Ты меня расстроил. Я ведь по прежним твоим сообщениям считал, что книга уже в наборе и можно ждать тех упомянутых тобой «кусков». Оказывается же, что ты только ищешь исполнителя, а, следовательно, предстоит еще рукопись редактировать. Или я что-то в твоей системе со своих современных позиций не понимаю? Неужели работаешь, как в прошлом веке? Что ты имеешь в виду под словом «рукопись» в буквальном смысле? Кто будет проверять правильность набора, будешь ли ты это делать сам? Распроясни мне непонятливому. И сколько же времени потребуется, в твоем представлении, чтобы в конечном итоге начать высылать мне первые обещанные «куски?».
«Дорогой Володя, мой способ книгописания, действительно, средневековый. Книга написана карандашом от руки. На компьютере я пишу очень медленно. Буквально каждую букву ищу. Сейчас договорился с некоей дамой, которая все наберет, а я потом буду корректировать.
Завтра начинается традиционная летняя школа по механике. Неделю буду отсутствовать».
«Илья, ты молодец! Удивил в очередной раз! Завидую твоему участию в «Школе», и встрече с интересными людьми.
Желаю успехов. Черкни пару строчек о результатах и твоих впечатлениях.
Кстати, ты опять забыл ответить на мой вопрос о времени ожидания получения первых «кусков».
«Вот и кончилась наша школа по механике. Я с коллегами сделал доклад о микроподвижности и износе номинально неподвижных соединений (болт – гайка, корпус – фланец, вал – втулка) под действием ударов и вибраций.
Попутно объяснили эффект всплывания валунов в песке под действием сейсмики и эффект выпучивания пролетов газопровода вблизи морского дна.
Наверно тебе будет интересно, что во время неформальной встречи с почтенным профессором МГУ
