Военные мемуары. Единство, 1942–1944 - Шарль Голль

Общая борьба за общую родину!

Послание из Франции, адресованное союзным правительствам от имени:

а) трех движений Сопротивления: «Либерасьон», «Комба», «Фран-тирёр»;

б) французского рабочего движения, возглавляемого Всеобщей конфедерацией труда и христианскими профсоюзами;

в) Комитета социалистического действия, состоящего из бывших членов социалистической партии французской секции рабочего интернационала;

г) лиц, представляющих следующие партии или бывшие партии, а именно: партию радикалов, народную демократическую партию, республиканскую федерацию

Из Франции, 20 ноября 1942

Мы шлем наши горячие поздравления американскому и английскому правительствам в связи с их операциями по освобождению Французской Северной Африки.

Мы всем сердцем со сражающимися и ждем с нетерпением того дня, когда сможем снова вступить в борьбу с оружием в руках.

Мы приветствуем с признательностью генерала Жиро и всех французов, присоединившихся к генералу де Голлю, бесспорному руководителю Сопротивления, который ведет за собою всю страну.

Ни в коем случае мы не допустим, чтобы присоединение лиц, виновных в военной и политической измене, расценивалось как прощение за совершенные преступления. Мы настоятельно просим, чтобы судьбы освобожденной Северной Африки были как можно скорее переданы в руки генерала де Голля.

Телеграмма Адриена Тиксье генералу де Голлю, в Лондон

Вашингтон, 20 ноября 1942

1. Президент Рузвельт принял меня и Андре Филипа в пятницу в 11 час. 30 мин. в присутствии Сэмнера Уэллеса. Беседа, рассчитанная на четверть часа, продолжалась три четверти часа. Президент откровенно разъяснил нам свою политику во Французской Северной Африке, а мы со своей стороны изложили ему политику Сражающейся Франции. Филип сделает вам подробный отчет о беседе. Тем временем посылаю вам резюме, по необходимости очень схематическое.

2. Президент указал, что уже давно думал о полезности встречи с генералом де Голлем, и просил Филипа передать генералу де Голлю, что охотно примет его, если последний приедет в Соединенные Штаты. Президент сказал, что, если даже речь не идет о подписании или заключении соглашения, личные и откровенные беседы более полезны, чем коммюнике для прессы или публичные декларации. Филип ответил, что он передаст генералу де Голлю слова президента.

3. Филип заявил, что признание Соединенными Штатами власти Виши во главе с Дарланом породило среди сражающихся французов и участников Сопротивления во Франции и за ее пределами возмущение и негодование. Со всех концов земного шара притекают протесты свободных французов и их друзей. Организации французского внутреннего Сопротивления просили генерала де Голля сообщить президенту Рузвельту об испытываемом ими горестном удивлении.

Филип также остановился на положении в Северной Африке. После перемирия большое число военных, а также деятелей гражданской администрации прибыло в Северную Африку в надежде организовать там сопротивление. Псевдосопротивленческие декларации Вейгана побудили их свободно высказывать свое мнение, вместо того чтобы по примеру метрополии основать тайные организации. Когда Вейган был смещен, быстро раскрытых деятелей Сопротивления устранили с их постов, как это произошло с генералом Делаттр де Тассиньи; некоторые были даже арестованы. Через полгода после смещения Вейгана администрация и армия уже были подчинены подлинно террористическому режиму. Вот почему американской армии теперь приходится иметь дело только с преданными Виши должностными лицами и военными руководителями. Массы и мелкие чиновники осмелятся открыто выразить свои подлинные взгляды лишь после устранения полицейского режима.

Французы понимают, что такое неотложная военная необходимость. Они по достоинству оценили публичное заявление президента Рузвельта о том, что Дарлан будет использован временно и только как крайнее средство в связи с военными обстоятельствами. Тем не менее они испытывали беспокойство и хотели бы знать, как долго будет использоваться это «крайнее средство». Откажутся ли от него после того, как немцы и итальянцы будут изгнаны из Туниса?

4. Президент не ответил прямо на вопрос Филипа. Он оправдывал свою позицию ссылкой на румынскую пословицу, которая гласит, что можно пойти и с самим дьяволом, лишь бы перейти мост. «Я воспользуюсь Дарланом, пока он будет нужен. Я буду использовать его со дня на день, не загадывая о будущем. Он должен повиноваться, иначе будет сокрушен. Я только что приказал Дарлану освободить политических заключенных из тюрем и концентрационных лагерей и отменить расистские законы. Он повиновался».

5. Филип особо указал на опасность длительного признания режима Дарлана, так как это может деморализовать и сломить французское внутреннее Сопротивление. Он напомнил, что организации Сопротивления и французы, признающие главой генерала де Голля, никак не могут понять, почему его держали в стороне от того, что происходило во Французской Северной Африке, в то время как правительство Соединенных Штатов сотрудничало с лидером изменников. Филип с твердостью говорил, что объединение французского внутреннего Сопротивления может быть достигнуто только в рамках Сражающейся Франции, под руководством генерала де Голля. Теперь, когда освобождена французская земля, единое и представительное руководство этим французским движением Сопротивления должно обосноваться в Алжире и ему должно быть поручено гражданское управление в Северной Африке, и этому не должна помешать никакая неотложная военная необходимость.

6. Президент заявил, что он рад тому, что возрастает число свободных французов, сражающихся против держав оси вместе с генералом де Голлем, генералом Жиро, генералом Барре в Тунисе и т. д… Он убежден, что и другие французы, и другие территории вступят в борьбу. Неважно, к кому присоединится в Дакаре губернатор Буассон — к генералу де Голлю или к адмиралу Дарлану. Он, президент, стал бы сотрудничать даже с другим дьяволом, именуемым Лавалем, если бы это сотрудничество привело к сдаче Парижа союзникам. Как главнокомандующий американской армией, президент ведет войну и преисполнен заботы о том, чтобы выиграть ее. Еще не наступило время ни для того, чтобы сформировать французское правительство, хотя бы временное, ни для того, чтобы выбирать между военными руководителями, желающими участвовать в борьбе против «держав оси». В довольно пространном отступлении президент напомнил, что тринадцать американских колоний, сражаясь за независимость против Англии, не имели никакой центральной власти, исключая одного военного руководителя, каким был Вашингтон.