Пришедшие из мира имен - Леся Соколова

— Да, очень.

— У них всё так же, как и у нас: симпатия, влечение, любовь, оплодотворение. Плодное яйцо созревает в теле женщины, достигнув необходимой величины, оно рождается. Женщина оставляет мягкое кожаное яйцо в тёплом месте. Конечно же, современные люди не закапывают яйцо в песок, а оставляют в питомнике, где поддерживается постоянная температура. У претунерейки нет такого количества яйцеклеток, как у нас. Раз в год одно яйцо созревает и выходит вне зависимости от того оплодотворено оно или нет. Освободившись от бремени, женщина навсегда покидает своего ребёнка, не связанная с ним материнским инстинктом. Это наши детки рождаются беспомощными и питаются молоком, находясь в Поле Матери долгие годы. У претунерейцев всё иначе: дитя может самостоятельно питаться и не нуждается в родителях, навязывающих ему собственную матрицу развития и поведения. В претунерейских детских питомниках заботятся о юных гражданах, кормят их до тех пор, пока те не достигнут нормального размера. Обычно два-три месяца. Функцию наставника для молодого человека не зависимо от пола, может выполнить любой взрослый. Ребёнок сам находит себе воспитателей по подобию, и это никак не связано с кровным родством.

— У них постоянные пары, или временное влечение ради воспроизведения потомства?

— И то и другое. Если влечение было вызвано только гормонами, то оно прекращается сразу после того, как выходит яйцо. Никаких тебе страданий и боли разлуки, как у нас. Но, есть и постоянные пары, где мужчина и женщина находят друг друга, даже воплотившись в млекопитающих.

Мы покинули среду обитания претунерейцев, унося неизгладимые впечатления от увиденного. Я тут же задумался о технической стороне их любви, нужно будет в сети уточнить, как именно между ними происходят подобные отношения. Нет, я бы не хотел попробовать с претунерейкой, хотя их внешний вид и не вызывает внутренних противоречий. Интересно узнать, чисто гипотетически, это возможно?

 Наша платформа достигла зоны другого функционального назначения. В этом огромном помещении по различным траекториям во всех плоскостях передвигается только транспорт на воздушных подушках, и нет никаких аквариумов с малышами. Остановившись, мы вышли и встали в круг, обозначенный на полу желтым цветом. Внезапно пол стал редеть и затягивать нас в бесшумное падение. Не успел я опомниться, как оказался среди длинных рядов с капсулами. В такой цилиндр пытались засунуть и малышку Лалу.

— Это мои будущие воспитанники, — указала Алиа на пузыри с эмбрионами внутри капсул.

— Как именно вы можете знать, что они вас выбрали?

— Ну, я не могу объяснить. Я это чувствую. Малыш зовёт меня, порою ещё до того, как его биологическая мать оставит его здесь. Сначала мы нашли друг друга, а потом их поставили рядышком. Я часто прихожу сюда одна или с Селестой и Саураном, и рассказываю им сказки и разные истории из жизни. А, самое главное, что мы очень ждём их. К тому времени, как они родятся, Селеста и Сауран уже подрастут и перейдут в отделение для старших детей.

— Вы не будете за ними скучать?

— Я смогу приходить к ним в гости часто-пречасто, и они тоже будут навещать меня так долго, пока не забудут. И вообще, что значит скучать? Детки попадают к профессиональным воспитателям, им нужно уже получать образование, а я умею только кормить. Настоящая любовь матери состоит в том, чтобы вовремя понять, что именно нужно ребёнку и отпустить от себя, а не цепляться, руководствуясь собственным эгоизмом.

Алиа, закрыв глаза, молча положила руки на капсулы. Я тоже умолк, наблюдая за их безмолвным общением. Возможно, мне показалось, но в затемнённых пузырях началось интенсивное движение. Алиа улыбнулась и открыла глаза.

— Я зайду позже к ним, а сейчас, как я и обещала, мы навестим Лалу. Аристарх сказал, что у вас обязательно будет ребёнок, но не скоро, через тринадцать лет. Это девочка. С этой душой вы очень близки и будете ждать с нетерпением.

— Этот… эмбрион, Аристарх, откуда ему известно?

— Знаете, большинство детей гораздо более развиты, чем мы с вами.

— Возможно, вам послышалось? Неужели за столько лет никакая из моих подруг не подарит жизни моего ребёнка?

— Я только передала вам то, что он сказал.

Воздушный лифт втянул нас обратно к транспорту, на этот раз доставившему точно таким же способом в зал с большими капсулами. Я представить себе не мог подобных масштабов фабрики детства: тысячи младенцев, эмбрионов и суррогатных матерей. Гелевых капсул, всё же, не так много, как автономных эмбрионов. Нам выделили ограниченное звуковое пространство для общения. За непрозрачной поверхностью капсулы я не увидел не Лалу, ни её новую маму.

— Мы можем войти в меню жизненных функций Лалы. — Алиа вошла в местную локальную сеть и быстро сопоставила несколько символов.

— Её состояние стабильно. Сейчас она не активна, попросту говоря — спит. Это хорошо, значит, малышка вошла в адаптацию. Думаю, она сможет преодолеть потерю родной матери.

— Как это работает? Их уже соединили?

— Да, Лала уже питается через кровь своей новой имА, но, для того чтобы поместить в матку пятимесячный плод, понадобится время. Возможно месяц. Если всё пройдёт удачно, наша счастливая мамочка покинет аквариум и сможет ходить. У них не очень схожа физиология, так что, возможно понадобится больше времени.

— Ужас, неужели ей придётся сидеть в капсуле так долго!

— Ну, пребывание в аквариуме можно использовать себе во благо: увеличить рост, сбросить лишние жировые клетки, например, омолодить кожу и органы. К тому же, подруги всё время рядом и сеть доступна.

— Я смог бы приходить сюда? Навещать Лалу.

— Да, но сейчас нам лучше уйти. Процесс внедрения болезнен на первых порах, поэтому они спят сейчас обе, и нам не удастся пообщаться.

Когда я принимал запись кода, чтобы найти Лалу, то не сомневался, что вернусь. Но этого не произошло, обстоятельства, последовавшие по возвращению в Ягинуин, начисто вытеснили спасённую мною жизнь из списка первой необходимости. Она жива и о ней позаботятся — этого достаточно. Скольким я не сумел помочь, хотя должен был!

— Конечно.

Мы вернулись к транспорту, доставившему в просторный холл, где родители выходного дня общаются с малышами, сидящими в мини транспортных модулях в виде кресел на воздушных подушках.

— Вам туда, переоденетесь и выйдете в город.

— Алиа, мы смогли бы с вами сходить куда-нибудь? — её касание салфеткой, извлеченной из глубин декольте, всё ещё горит на моей коже возбуждающим импульсом.

— Ну, даже не знаю я редко выхожу куда-нибудь! Конечно, побывать в Маголиуме очень заманчиво, но я не могу оставить дела!