Россия на историческом повороте: Мемуары - Александр Керенский

Напыщенный и возвышенный стиль Декрета о мире отражал пустую демагогию, рассчитанную на завоевание симпатий масс путем раздувания надежд на немедленный мир «между народами». Истинной цели этого декрета больше соответствовало замаскированное положение, которое включил в него Ленин, без сомнения адресованное Берлину и находившееся в прямом противоречии с задачами Декрета. «Правительство заявляет, что оно отнюдь не считает вышеуказанных условий мира ультимативными, т. е. соглашается рассмотреть и всякие другие условия мира, настаивая лишь на возможно более быстром предложении их какой бы то ни было воюющей страной и на полнейшей ясности, на безусловном исключении всякой двусмысленности и всякой тайны при предложении условий мира».

Как и следовало ожидать — что, безусловно, предвидел и сам Ленин — никакого ответа на переданное по радио обращение ко всем народам и правительствам воюющих стран не последовало. 8 ноября Троцкий направил послам союзных стран ноту, в которой рекомендовал рассматривать Декрет о мире как «формальное предложение немедленного перемирия на всех фронтах и немедленного открытия мирных переговоров».

В соответствии с этим Совет Народных Комиссаров дал распоряжение главнокомандующему генералу Духонину начать прямые переговоры об установлении мира с неприятелем на линии фронта. Этот приказ был передан по радио поздно вечером 8 ноября, несколько ранее того, как в армейских штабах утром 9 ноября был получен текст ноты, направленный послам союзных стран.

Прождав в нетерпении ответа Духонина, который так и не поступил к исходу дня 8 ноября, Ленин, Сталин и Крыленко в ночь на 9 ноября вызвали его по линии прямой связи. Разговор, который имел для генерала самые трагические последствия, длился ночью. На требование Ленина дать «ясный ответ» честный солдат и патриот заявил: «Я могу только понять, что непосредственные переговоры с державами для вас невозможны. Тем менее возможны они для меня от вашего имени. Только центральная правительственная власть, поддержанная армией и страной, может иметь достаточный вес и значение для противников, чтобы придать этим переговорам нужную авторитетность, для достижения результатов, я также считаю, что в интересах России заключение скорейшего всеобщего мира».

Однако этот откровенный ответ вызвал у Ленина лишь раздражение, и дальнейший разговор проходил следующим образом:

«Отказываетесь ли вы категорически дать нам точный ответ и исполнить данное нами предписание?

Ставка: Точный ответ о причинах невозможности для меня исполнить вашу телеграмму я дал и еще раз повторяю, что необходимый для России мир может быть дан только центральным правительством».

Ответ на эти слова, как записано на телеграфной ленте, звучал следующим образом: «Именем правительства Российской республики, по поручению Совета Народных Комиссаров, мы увольняем вас от занимаемой вами должности за неповиновение предписаниям правительства и за поведение, несущее неслыханные бедствия трудящимся массам всех стран и в особенности армиям. Мы предписываем вам, под страхом ответственности по законам военного времени, продолжать ведение дела, пока не прибудет в ставку новый главнокомандующий или лицо, уполномоченное им на принятие от вас дел. Главнокомандующим назначается прапорщик Крыленко». Подписано Лениным, Сталиным, Крыленко».[286]

От имени Совета Народных Комиссаров, который не имел ни малейшего представления о положении дел на фронте, Ленин тут же на обрывке бумаги написал приказ, коим снимал с должности генерала Духонина и назначал на его место прапорщика Крыленко.

Затем Ленин обратился по радио совместно с Крыленко с призывом ко всем полковым, дивизионным, корпусным, армейским и другим комитетам, а также к солдатам и матросам вступить в формальные переговоры о мире. Призыв завершался такими словами:

«Солдаты!

Дело мира в ваших руках. Вы не дадите контрреволюционным генералам сорвать великое дело мира, вы окружите их стражей, чтобы избежать недостойных революционной армии самосудов и помешать этим генералам уклоняться от ожидающего их суда. Вы сохраните строжайший революционный и военный порядок.

Пусть полки, стоящие на позициях, выбирают тотчас уполномоченных для формального вступления в переговоры о перемирии с неприятелем.

Совет Народных Комиссаров дает вам право на это.

О каждом шаге переговоров извещайте нас всеми способами. Подписать окончательный договор о перемирии в праве только Совет Народных Комиссаров.

Солдаты! Дело мира в ваших руках. Бдительность, выдержка, энергия и дело мира победит!»[287]

Такое развитие событий поставило в тупик многих людей. Даже внутри Центрального Комитета большевистской партии ощущались напряженность и страх. Однако, несмотря на отдельные и запоздалые попытки сопротивления, Ленину удалось добиться первой из своих целей. Он нанес смертельный удар русской армии и, по сути дела, отдал страну на милость кайзера Вильгельма.

Однако германское Верховное командование не спешило воспользоваться преимуществами создавшегося положения. Стремясь сохранить свои силы для предстоящих боев на Западном фронте, оно предпочитало выступить в роли наблюдателя процесса распада русской армии.

Когда этот процесс зашел достаточно далеко, австро-германское Верховное командование 14 ноября приняло предложение Крыленко о переговорах по установлению перемирия на «демократических условиях», предложенных Лениным всем воюющим сторонам.

Одновременно большевики сообщили по радио, что мирные переговоры откладываются на 5 дней до 19 ноября, с тем чтобы дать возможность принять в них участие союзникам России. В тот же день, однако, между русской и австро-германской сторонами было достигнуто соглашение о прекращении огня. Также 14 ноября в Могилев был отправлен отряд солдат и матросов во главе с Крыленко для захвата Ставки Верховного главнокомандования. Операция была успешно завершена 20 ноября. Генерала Духонина, которого арестовали и отправили под конвоем поездом в Петроград, по пути вытащили из вагона и убили перепившие солдаты и матросы Крыленко.

20-го же начались переговоры о заключении сепаратного мира между Россией и Центральными державами. Тогда мне казалось, что немцы и большевики стремительно приближаются к завершению переговоров и в самом скором времени в Брест-Литовске, где располагалась ставка германского командования на Восточйом фронте, будет подписан мирный договор.

Однако переговоры тянулись в течение трех месяцев, пока 3 марта 1918 года договор не был в конце концов подписан.[288]