Спецслужбы Российской Империи. Уникальная энциклопедия - Александр Колпакиди

Справедливости ради отметим, что в 1904 г. российский военный атташе в Шанхае сумел договориться с чиновником Северной компании, которая занималась организацией международной телеграфной связи между Китаем и Японией, о получении копий телеграмм. Чиновника, правда, быстро разоблачили, и с большим трудом удалось избежать международного скандала[156].

В 1910 г. Иван Мануйлов в письме в МВД сообщил другие подробности своей деятельности во время Русско-японской войны:

«Проживая в Париже, я имел возможность получать сведения о шпионских происках в России, и когда я вернулся в Петербург, я доложил директору Департамента полиции о необходимости организации для борьбы с международным шпионажем, направленным против русского правительства. Мой проект был одобрен в то время министром внутренних дел, и мне было поручено организовать особое отделение при департаменте. Основная задача отделения, кроме наблюдения, чисто полицейского, за шпионами, сводилась к получению агентурным путем шифров иностранных государств. В самое короткое время мною были получены дипломатические шифры следующих государств: Америки, Китая, Болгарии, Румынии. Благодаря этим шифрам вся отправляемые и получаемые телеграммы разбирались в Департаменте полиции и представлялись Его Императорскому Величеству.

Во время войны мне было приказано достать шифр японского государства. Я был искренне счастлив, что мне удалось в такой трудный момент выполнить столь важное поручение. Затем я нашел возможность получить германские шифры, но не воспользовался ею по преступной небрежности покойного директора Департамента полиции Ковалевского. Мои доклады подтверждают, что я имел сведения, которые не были использованы департаментом. Эта страница деятельности департамента достойна внимания. Она могла стоить очень дорого…»[157]

Действительно, в конце августа 1904 г. Мануйлов представил в департамент добытый «агентурным путем» шифр американского посольства, а в начале сентября – китайский, шведский и часть японского дипломатического шифра. В октябре 1904 г. в дополнение к нему были получены еще 4 китайских шифра, а также фотокопия книги посольских донесений. В результате появилась возможность контролировать всю переписку китайской миссии. Если же учесть, что через Петербург шли депеши МИД Китая к его представителям в странах Западной Европы, можно утверждать, что перехватывалась и большая часть корреспонденции китайского внешнеполитического ведомства[158].

Приложение 5

Рассказ высокопоставленного перебежчика об организации разведки середины XVII века

Сочинение Г.К. Котошихина является одним из ценнейших источников о состоянии Московского государства в середине XVII в. Его автор, Григорий Карпович Котошихин, был подьячим Посольского приказа. В 1664 г. он бежал из России в Польшу. Перебежчик объяснял свой поступок тем, что невольно оказался вовлеченным в боярские распри и попал в очень сложную ситуацию. Проведя некоторое время в Польше, он давал консультации по вопросам обороноспособности России, а затем перебрался в Пруссию и далее в Любек и в Швецию. В 1666–1667 гг. он жил в Стокгольме под именем Ивана Александра Селицкого, где «при ободрении» государственного канцлера графа Магнуса Делагарди и составил свое описание быта, нравов и политического устройства России. В 1667 г. Котошихин был обвинен в убийстве своего домохозяина и казнен.

Из сочинений Григория Котошихина

«О России в царствование Алексея Михайловича»

Глава 4

О Московских послех и посланникех и гонцех, кто каков чином и честию посылаются выные государства, и о послех же на посолские сьезды

(…)

21. А пишетца послом и посланником и гонцом, в наказех, кроми новых дел, о чем лучится говорити и что делати, таким обычаем: 1. Как они будут которого великого государя в стороне, и они б посылали к генералом губернатором и к воеводам из дворян своих посолских человека разумного, а с ним переводчика; о своем отпуске х кому они будут посланы от царя, и о приставе, и о корму и о питье, и о подводах и о провожатых, чтоб их отпущено было без задержанья. 2. А будучи другово великого государя в стороне, ехали б тихо и смирно, и задору б они послы и посолские их дворяне и люди с чюжеземскими людми ни о чем не чинили никакого, и домов не разоряли и не грабили, и сами б насилством своим не имали ничего ни у кого, чтобы на них послов в проезде их не было жалобы ни от кого, такъже б царскому имени не учинили к бесчестью. 3. А как они послы приедут к которому государю, в котором он городе живет, или где в отъезде, и их тот государь велит приняти и поставити на дворе, и они б послы на другой или на третей день приказывали к тому государю с приставом своим, которого к ним уставят, что присланы они от государя своего к тому государю для великих дел и для дружбы и любви, чтоб тот государь велел быти им у себя на дворе на приезде и посолства их выслушал.

4. А как тот государь которого дни велит им послом быти у себя на дворе, и им послом велено с приставом говорить и посылать, чтоб он того государя думным людем объявил, которого дни будут они у государя их на дворе и посолство свое учнут править, чтоб иных государств послов и посланников и гонцов при том не было. И как тот пристав пришед от думных людей скажет им послом, что того дни которого будут они у государя их, иных послов и посланников и гонцов не будет никого, и им послом велено ехать по чину: наперед бы их послов несли к тому государю от царя дары, да перед ними ж послами ехали посолские дворяне, а грамоту б царскую вез подьячей; а приехав на двор шли б в полаты к тому государю, сняв с себя сабли; а людей бы своих, окром дворян, с собою в полаты не имали. 5. А как они послы уведают, что у того государя тогодни, которого им быти у него, будут иных государств послы, или посланники: и им послом велено с приставом же приказывать говорить, что им при чюжеземских послех и посланникех быти у того государя и посолства своего правити не уметь, и в посолство к тому государю за чюжеземскими послами з двора ездить не велено. А будет они послы, приехав к тому государю на двор, сведают, что тутъже с ними вместе будут иные послы на посолстве: и им потомуж велено отговаривать, и в посолство при них не ходить. 6. А приехав к тому государю, велено к нему в полаты итти по чину: наперед нести дары, да шли б дворяне и грамоту несли, а сами послы позади. А вшед в полату и став пред тем государем, по посолскому обычаю, и держа грамоту, первому послу говорити речь такову: «Бога в Троице славимаго милостию великий государь царь»; потом имянованье его царское и титла болшие, а по титлах имянованье ж и титлы того государя, к которому бывают они присланы, а по титлах: «к вашему королевскому величеству [Цесарская: «к вашему Цесарскому величеству». Персидцкому: «к вашему Шах Аббасову величеству». Х Крымскому: «к вашему Махметь Гирееву цареву величеству» или какое имя его будет. Х курфистром, и х князем, и к иным: «к вашей курфистрской, или княжой честности»] прислал нас своих царского величества великих и полномочных послов, с своею царскою грамотою, и велел поклонитися, и свое царского величества здоровье сказати, а ваше королевского величества здоровье видети». А кланятися им послом велено, по обычаю, в пояс. И потом как спросит тот государь послов про царское здоровье, и посла б другой товарыщ говорил: «как они поехали от великого государя царя», имянованье царское и титла короткая, а по титле «и великий государь наш, его царское величество, на своих преславных и великих государствах Росийского царствия, дал Бог в добром здоровье». А как тое речь переводчик скажет, и третьему человеку послу велено говорити речь такову: «Божиею милостию великий государь царь», имянованье ж его царское и титла короткие, а потом другого государя имянованье и титла короткие, а по титлах «к вашему королевскому величеству прислал свою царского величества любителную грамоту». А как тое речь переводчик скажет, велено поднеси грамоту; и потом им же послом четвертому товарыщу велено говорити речь такову, а четвертого не бывает, и тое речь говорити первому послу: «великий государь царь», имянованье и титла короткие ж, «к вам», титла того государя; по титлах: «прислал свои царского величества любителные поминки». И потом велено им послом дары подносити тому государю, самим, порознь; а будет у них послов свои дары будут, и им потомуж велено подносити с учтивостию; и тот государь как примет у них дары и велит быти к себе послом к руке, и им велено к руке итти вежливо и учтиво; а кланятися тому государю велено потомуж, по обычаю, в пояс. А как тот государь посолства их выслушав отпустит к себе на подворье, и пришлет к ним с столом с ествою и с питьем: и кто будет прислан с столом, велено говорити с ним речи вежливые, разумным поступком. А как придет до того что за государские здоровья пити чаши, и послом велено пить наперед про царское здоровье, потом другово государя; а будет у них о том учинится спор, и им велено отговарить и упрашивать, чтоб пить наперед про царское здоровье. А будет тот государь велит им послом быти у себя на обеде, и им потомуж велено ехать, и бывши у него за столом чтоб сидели вежливо, и не упивалися, и речи разговорные говорили остерегаяся с вымышлением; такъже и посолским своим дворяном от себя приказывали, чтоб они не упивались, и сидели вежливо ж и тихо, и слов никаких меж себя и ни с кем не говорили. А как им послом велят быти у думных людей в ответе, и им потомуж велено ездить в ответ учтиво, и в ответе з думными людми о делех говорить по наказу, разумно и вежливо, чтоб царскому имяни от того было к чести и к повышению.