Порт-Артур. Том 2 - Александр Степанов

– Японец дюже торопится. Вот-вот взорвет мину, – тревожно докладывали они прапорщику, но продолжали оставаться на своих местах.

Около трех часов дня стук прекратился. Звонарев понял, что момент взрыва приближается. Он отвел всех солдат к тыловой казарме, велел зарядить орудия. Сам стал за наводчика у правой пушки.

– Стрелять только тогда, когда японцы взберутся на бруствер, – предупредил прапорщик Блохина, Юркина и Лебедкина.

Прошло несколько томительных минут. Звонарев уже начал думать, что он ошибся, ожидая немедленного взрыва, как вдруг земля вздрогнула, передний бруствер чуть колыхнулся и сразу глубоко осел. В то же время из переднего рва поднялось густое облако темно-сизого дыма. Стало очевидно, что вследствие слабой забивки камуфлет прорвался в ров и вызвал лишь частичное оседание бруствера.

Вслед за взрывом раздались крики «банзай», и японцы ринулись на штурм. На переднем бруствере сначала показались два офицера, которые обнаженными шашками указывали путь своим солдатам.

– Не торопись стрелять, – еще раз напомнил прапорщик.

Блохин ерзал от нетерпения на месте, его лицо разгорелось от возбуждения. В правой руке он держал вытянутый шнур, в левой – свою трофейную винтовку.

У Юркина постукивали зубы, и он беспокойно вертел головой то в сторону прапорщика, то в сторону японцев.

Между тем с каждой секундой на бруствере появлялось все больше японцев. Вскоре они заполнили весь передний вал. Офицеры взмахнули саблями, и несколько сот человек со штыками наперевес ринулись внутрь форта.

– Пли! – скомандовал Звонарев.

Картечь с визгом врезалась в густые ряды наступающих, все сметая на своем пути. Когда дым рассеялся, артиллеристы увидели перед собой десятка полтора японских солдат. Остальные усеяли своими телами всю переднюю часть дворика. Дружным залпом моряки добили уцелевших.

Артиллеристы снова зарядили орудия. Не прошло и пяти минут, как новая волна штурмующих нахлынула на форт, но и она была сметена картечью. Огромные потери, понесенные японцами, их все же не смутили. Через несколько минут во рву раздались воинственные звуки горна, слившиеся с оглушительными криками «банзай», и третья, еще более многочисленная колонна кинулась во внутренний дворик. Ни картечь, ни ружейные залпы не смогли уничтожить всех японцев. Вокруг орудий завязалась рукопашная схватка. Звонарев с кучкой артиллеристов отбивался от наседавшего врага. Харитина очутилась рядом с прапорщиком, она с яростью орудовала штыком и приколола несколько человек. Блохин схватился врукопашную с японским офицером, опрокинул его на землю, пытаясь задушить, но тут на него налетел солдат, и, не ударь его Звонарев штыком, смерть Блохина была бы неизбежной.

Подошедшие стрелки опрокинули японцев и отбросили их. Вместе с моряками, на плечах японцев, они ворвались в ров и перекололи почти всех отступающих.

Наступили ранние зимние сумерки. Артиллеристы со стрелками принялись за уборку множества трупов, лежавших на дворике и брустверах. Убитых сбрасывали в левый ров, где их складывали, как дрова, штабелями, чтобы они не мешали обстрелу.

Харитина принесла Звонареву банку консервов, галеты и бутылку коньяку.

– Наши все целы? – справился у нее прапорщик.

– Все, только Блохину японец чуть нос не откусил. И так был некрасив, а тут и вовсе на черта стал бы похож, – улыбнулась она.

Вскоре появился Блохин с перевязанной физиономией, но в сильно приподнятом настроении.

– Я, вашбродь, решил сегодня попробовать сходить в разведку! Не знаю, что из этого выйдет, – проговорил солдат.

– Только не в эту ночь. Мы будем заняты исправлением повреждений на форту, – предупредил его Звонарев.

Вечером на форт прибыл водовоз со своей сорокаведерной бочкой, запряженной парой мулов. Вместе с ним появился Вася с неизменными судками.

– Кто тебе позволил прийти сюда? – набросился на него прапорщик. – Узнает об этом тетя Варя, попадет тебе от нее.

– Я вас шукал на «ли гербе». Ведмедь хотел было весь обед отобрать, да я не дал. Насилу узнал, где вы.

– Записка от тети Вари есть?

– Нет. – И Вася хитренько улыбнулся. – Пусть, грит, он думает, что я еще сердюсь. А как прочитали ваше письмо, так аж запрыгали на месте и сейчас меня послали до генеральши Стесселевой купить курицу. Но я ее и гак достал, – опять хитро сощурился мальчик.

– То есть как? Украл, что ли?

– На удочку поймал.

– Какую удочку?

– Абнакновенную, што рыбу ловлють. Крючок с леской, только без удилища. Куры-то ходят по двору за забором. Я их подзову и кидаю крючок с хлебом. Они начинают клевать, а я их тут подсекаю, дергаю за леску. Смотришь, крючком и зацепило какую-нибудь. Ташу через забор, она, конешно, верещит. Тут я ей голову сворачиваю, да и деру, – неторопливо рассказывал Вася.

– Дознается тетя Варя, по головке тебя не погладит за такие художества, – неодобрительно покачал головой прапорщик.

– А вы ей не сказывайте.

Все же суп из курицы пришелся Звонареву по вкусу, равно как и куриные котлетки. Харитина наградила Васю несколькими банками консервов, найденными у японцев.

– Ты скажи барышне Варе, чтобы она за Сергея Владимировича не беспокоилась. Нас японец кормит, – улыбнулась она.

Вася попросил оставить его на форту до утра.

– Хочу поближе посмотреть на японца, какой он с виду.

– Во рву не одна сотня дохлых валяется, можешь и сейчас на них полюбоваться, – ответила Харитина. – Да и не место здесь малому дитю. Подрастешь, тогда и сам пойдешь на войну, всего насмотришься.

Огорченный мальчик вместе с водовозом отправился в обратный путь. Как особую драгоценность, он нес японскую фляжку и перочинный ножик с несколькими лезвиями.

Ночь на форту прошла спокойно. Перед рассветом Звонарев отправился в обход постов. На гласисе японцы рыли новую траншею, а в десятке шагов от них русские из мешков с землей выкладывали бруствер. Изрядно морозило. Солдаты согревали дыханием руки и топали ногами.

Днем японцы произвели еще две вялых атаки на форт, которые легко были отбиты Так же безуспешны были их попытки овладеть фортом номер два и укреплением номер три. Понеся большие потерн, осадная армия вернулась в исходное положение.

Прибывший на форт номер три новый комендант капитан Усенко, немолодой уже человек с длиннейшими запорожскими усами, неторопливо обошел укрепления, познакомился с солдатами и решил с наступлением темноты произвести вылазку с целью узнать, что делается у японцев.

Приехавший позже капитан Степанов нашел, что достаточно послать в разведку двух-трех солдат, а не целый взвод, как предполагал Усенко.