Sindroma unicuma. Finalizi (СИ) - Блэки Хол

     Жаль, я пропустила мартовскую капель и пробуждение природы. Но, с другой стороны, не марала сапожки в грязи, не тонула в лужах и не поскальзывалась на корочке льда, намороженной за ночь.

     Стоянка у институтской ограды пустовала, потому что было воскресенье. Машины дэпов* эффектно выстроились в ряд у ворот, и до общежития мы дошли в сопровождении десятка телохранителей.

     Я оглядывала знакомые окрестности и не узнавала. Месяц назад на аллее лежал снег, и парк тонул в сугробах, а сейчас путь пролегал по дорожкам, выложенным брусчаткой и окаймленным бордюрчиками из кирпичей веселой расцветки. Каменные ангелы иначе склоняли головы, нежели раньше, а их крылья распушились как у воробьев, плещущихся в луже. Или мне казалось, а на самом деле причина была в теплом ветерке, играющем с челкой. Парк тоже смотрелся по-другому. Прошлогодняя пожухлая трава, протоптанная тропинка к дыре в заборе, деревья, вяло качающие ветвями... Скоро они зашелестят листвой.

     Телохранители препроводили до четвертого этажа - туда, где теперь обитал Мэл, а вместе с ним и я.

     Шаги и голоса отдавались гулко в пустых комнатах. Створка окна присохла за зиму, и Мэлу пришлось поднапрячься, чтобы впустить свежий воздух в помещение. С улицы ворвалось чирканье воробьев, и потянуло едва уловимым запахом дыма. Наверное, в квартале по соседству жгли прошлогодние листья.

     Вот мы и дома. И что дальше?

     Я растерялась. В первое пребывание здесь, меня опьяняла радость оттого, что Мэл рядом и что все вопросы разрешились. О большем и не думалось. А сейчас, посреди пустой комнаты с пыльным подоконником, вдруг одолела нерешительность. Одно дело сказать: "хочу жить с тобой", а другое дело - жить в квартире, где из мебели лишь кровать и холодильник.

     Сперва в стационаре института, а затем в лечебнице для меня готовили завтраки, обеды и ужины, горничные наводили порядок в "Апельсинной", приносили чистую и выглаженную одежду, меняли постельное белье. Но в общежитии не было поваров и горничных. Кто будет убирать и готовить еду?

     Кто, кто? Оказывается, к хорошему быстро привыкаешь, как привыкаешь к лености и праздности, забывая, зачем природа наградила хомо сапиенс руками. А именно затем, чтобы трудиться.

     Итак, вокруг пусто и голо. Практически ноль. Что напрашивается в первую очередь?

     - Нужно сложить куда-нибудь одежду. И на чем-то сидеть. И съедобного бы прикупить, - озвучила я неуверенно.

     Мэл не стал спорить и протянул купюру с тремя нулями:

     - Я - за стульями, ты - за едой. Хватит или мало? Не разбираюсь в ценах.

     Тысяча на продукты?! Это же мизер! В Моццо мы питались в столовой лечебницы, где заказывали меню на любой вкус и цвет. Еще баловались мороженым и ледяным лимонадом во время прогулок, но кафе обходили стороной, при молчаливом обоюдном согласии решив тратить деньги на развлечения, весьма недешевые в курортной зоне. Так что штукаря хватило бы лишь на буханку хлеба без масла.

     Внезапно в памяти всплыла горстка монеток из оклада младшего помощника архивариуса, благодаря которой мне удалось выжить, а еще пятьдесят висов в качестве пособия для низших категорий сотрудников, ставшие расчудесным подарком от Стопятнадцатого. И ведь я шиковала на эти деньги и была счастлива. А тут - целая ты-ся-ча! С другой стороны, Мэл не привык грызть сахарные плитки и пить чай на развес с карамельками.

     - Это много, - сказала я, помахивая банкнотой. Хватит или нет? Не уверена.

     - Это мало, - заверил Мэл. Ну да, если кушать молодую оленину, вымоченную в вине, то и десять штукарей сдует зараз как дым.

     А ведь у Мэла есть предпочтения в еде. Он любит горячие бутерброды, многослойные пироги и многокомпонентные блюда, охотно ест морепродукты и рыбу, а также мясо во всех видах. Кроме оленины, разумеется. С неохотой поглощает супы и воротит нос от макарон и каш. Еще приемлет коктейли и соки. Воду как напиток не понимает. В лечебнице Мэл добавлял в стакан дольку лимона и ложку сахарного сиропа. А еще он - сладкоежка, но, в отличие от меня, имеет чувство меры. В общем, мой мужчина - привереда.

     Мэл оторвал от раздумий.

     - Будь осторожна, Эва. Ты вернулась туда, где тебя хотели убить. И каждый, кто учится или работает в институте - под подозрением. Даже в общежитии небезопасно. Прежде чем выйти из комнаты, вызывай охрану. - Он достал из кармана куртки знакомый браслет. - Если потребуется куда-нибудь съездить, тебя отвезут на машине дэпов*. Не шути со своей жизнью.

     "И с моей" - не стал он добавлять, но я поняла и без слов. Вот уж не собираюсь рисковать. Счастье досталось дорогой ценой, чтобы запросто порушить всё, чего мы с Мэлом достигли.

     - А где охранники?

     - Они будут дежурить круглосуточно. Для них выделили комнаты на этом этаже. Напротив.

     Наверное, вопросы моей безопасности были заранее оговорены с администрацией института, коли комендантша не перегородила мощным бюстом вход в общежитие, а наоборот, предоставила в распоряжение дэпов* студенческие апартаменты. С некоторых пор телохранители стали моими неизменными спутниками. У всех нормальных людей одна тень, а у меня теперь - три или четыре, а иногда и больше, и придется свыкаться с их вечным присутствием.

     Вот и сбылись больные фантазии. Охранники, зажимающие меня на лекциях в тисках накаченных мышц... Подслушивание и подглядывание в целях безопасности...Свечка у кровати... Тотальная проверка пищи на наличие ядов... Совместные праздники... Хотя нет, в компании невозмутимых мордоворотов самое веселое мероприятие обречено на провал.

     - Получается, я добровольно вернулась туда, где кто-то желает моей смерти. Сама же лезу в пасть к людоеду. Это похоже на безрассудство и глупость.

     - Похоже, - согласился Мэл. - Но тебе нужен аттестат. Можно перевестись в другой ВУЗ, но где уверенность, что на севере или на востоке страны преступник не закончит однажды начатое? А здесь столица. Случись что-нибудь непредвиденное, и тебе помогут и защитят. Тут хорошее оснащение, уникальное и сложное оборудование, лучшие специалисты под рукой. Тут твой отец... и мой тоже, - добавил он неохотно.

     - И, конечно же, замешана политика?

     - И она тоже, - признал Мэл нехотя.

     Тут и гадать нечего. Оба родителя выигрывали на моем присутствии в институте, зарабатывая очки к имиджу. Мелёшин-старший демонстрировал четкую и слаженную работу объединенных департаментов, а мой отец демонстрировал стойкость духа и смелость как наследственную черту в семье Влашеков. Да и мне перепало достаточно щедрот. Продолжение учебы гарантировало получение аттестата без пряток и притворства той, кем я никогда не являлась. Хотя вру. Придется изображать висоратку с сильным волевым характером, несломленную слепотой к волнам.

     - Жмешь сюда, и загорается зеленый огонек, - объяснил Мэл. - Через десять секунд тебя ждут у двери. Эва, пожалуйста, используй браслет даже в общежитии. Я не смогу быть все время рядом и не услежу.

     - Обязательно. Не волнуйся, - обняла его.

     Я попросила Мэла составить список любимых продуктов, и он записал свои предпочтения в короткий столбик на тетрадном листке.

     - Остальное выбирай сама. И не забывай про очки, - напомнил мне о конспирации.

     - Очки не помогут. Машина дэпов* как фонарь в ночи. Её трудно не заметить.

     - Тем не менее. У дэповских тачек максимальный уровень безопасности. Если машина утонет, она превращается в батискаф с маяком и запасом кислорода, воды и пищи на трое суток. И выдерживает давление в пять атмосфер. И фильтрует зараженный воздух. И не пропускает радиацию...

     - Ого! - не удержалась я. - А автопилот есть?

     - Нет, - покачал головой Мэл, не поняв шутку. Всё, что касалось моей безопасности, напрочь отбивало у него чувство юмора.

     - А где возьмешь стулья и стол?

     Он не стал вдаваться в подробности.

     - Это моя проблема. Иди уж, добытчица, - шутливо напомнил о продуктовой миссии.