Алчность. Том 2: Выбор - PostMort
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Аварис? — с удивлением спросил я.
Глава 66. Дорога без возврата
* * *
Аварис.
Я сидел в кабинете старика и устало тер глаза. Сам Гедымдейт в этот момент пытался справиться с потрясением, в чем ему помогала темерская ржаная водка. Он закидывал в себя одну чарку за другой, отчего мне приходилось с беспокойством наблюдать за ним.
«Не рассчитал немного», — с досадой подумал я, с трудом удерживаясь, чтобы не выругаться вслух.
Мне казалось, что я в должной мере восстановил контроль, чтобы не было таких ситуаций. Вот только я совершенно не учел, когда перемещался сюда, что Гедымдейт — исток. И что он априори куда более чувствителен к изменению магического фона. А я фактически был ходячим источником магии, который влиял на этот самый магический фон. Причем не просто магии, а чистой энергии Тьмы, которая переполняла меня. Не знаю, что увидел старик от давления магии, но от него все еще явственно веяло страхом.
— Какого черта это было? — слегка захмелев, старик все же осмелился задать вопрос, стараясь не выглядеть испуганным.
Не дожидаясь моего ответа, он вновь налил себе водку в чарку. Я слегка поморщился. Не хватало еще, чтобы он тут напился до чертиков.
— Неважно, — проговорил я, не желая отвечать на неудобные вопросы. — Считай, что это последствия небольшого эксперимента.
Слегка дернув пальцами, я телекинезом вырвал из рук старика бутылку, которая тут же подлетела ко мне.
— Небольшого?! — воскликнул собеседник, возмущенно смотря на покинувшую его емкость.
— Да, небольшого, — спокойно проговорил я, зачем-то принюхиваясь к содержимому бутылки, после чего, поморщившись от запаха, продолжил. — Как это вообще люди пьют?
В моей руке в тот же миг образовался небольшой сгусток Тьмы, который моментально поглотил бутылку вместе с содержимым.
— Страшно представить, какие будут последствия, если ты решишь провести крупный эксперимент, — проводив печальным взглядом исчезнувшую бутылку, произнес ректор Бан Арда, после чего откинулся на спинку своего кресла. — Исчезнет город? Страна? Половина континента?
— Тебе и не надо представлять, — усмехнувшись, сказал я. — Я уже проводил крупный эксперимент, после чего исчез на пятнадцать лет.
Старик понимающе покивал, принимая мой ответ.
— Тебе никогда не говорили, — проговорил он саркастически, — что проводить эксперименты на себе… несколько опасно?
Я промолчал и только слегка улыбнулся. Спорить не имело никакого смысла.
— В любом случае, сейчас это все неважно, — отмахнулся я. — Лучше ответь уже на вопрос. Что у тебя стряслось на этот раз?
Вот только старый чародей не спешил переходить к делу. Вместо этого он одарил меня долгим и задумчивым взглядом.
— Только не говори, что опять потребовалась моя помощь? — устало и с плохо скрытой тоской произнес я.
Молчание. Гедымдейт только слегка дернул уголком губ и стал несколько серьезнее, что не скрылось от моих глаз.
— Значит я угадал, — тяжело вздохнув, проговорил я, прежде чем обреченно продолжить. — Что на этот раз?
— Нужно разобраться с одним друидом-ренегатом, — наконец-то старик перешел к делу.
— Забавно, — откинувшись на спинку своего кресла и закинув ногу на ногу, проговорил я. — А с каких пор мы лезем в дела этих древолюбов. И, мало того, еще и выполняем за них грязную работу?
— С тех пор, — все еще сохраняя серьезность, ответил Гедымдейт, — как Майенский круг официально попросил у Капитула помощи в борьбе со своим ренегатом.
Я вздернул одну бровь и удивленно посмотрел на собеседника.
— Забавно, — хмыкнув, проговорил я. — Вот уж не думал, что они смогут переступить через себя и попросить помощи у столь презираемых ими чародеев. Или как они нас называют? Нарушители природного порядка?
— Разрушители, — поправил меня Гедымдейт.
— Да плевать, — махнув рукой, произнес я. — В любом случае, я все еще не услышал причины, по которой ты решил попросить моей помощи. Неужели Преторий перестал функционировать? Ловля ренегатов их прямая обязанность.
— Я бы их отправил, не будь это пустой тратой времени, — произнес чародей, и голос его звучал немного раздраженно. — Так они бы еще все передохли до единого.
Приподняв одну бровь, я вопросительно посмотрел на хозяина кабинета.
— Поясни, — немного заинтересованно произнес я.
— Дело в том, — медленно начал говорить старик, подбирая слова, — что этот самый ренегат откуда-то достал записи так хорошо известного тебе Альзура и смог с помощью них создать тварь, которая практически невосприимчива к магии. И ты единственный на моей памяти, кому удалось уничтожить подобное чудовище.
Удержать лицо у меня не получилось. Да и не пытался я этого делать. Все, что меня интересовало, это только откуда какой-то паршивый друид смог достать записи Альзура. Его дом и лаборатория, вместе с большей частью Марибора, лежало в руинах. Даже у меня не удалось найти там что-нибудь ценное. И это позволяло сделать простой вывод, что записи были куда более раннего периода или вовсе подделкой. А это означало, что тварь, созданная друидом, явно не обладает теми же способностями, что и та чертова сколопендра.
Стоило мне только прийти к этой мысли, как интерес к ситуации моментально пропал. К тому же, как показала практика, любую тварь, какой бы сильной или живучей она не была, можно убить. Главное найти способ.
И поэтому…
— … плевать, — уже вслух продолжил я, пожав плечами и расслабленно откинувшись на спинку кресла.
— Что? — удивленно и, казалось бы, немного недоуменно спросил ректор Бан Арда.
— Плевать, говорю, — чуть громче повторил я.
После этого я посмотрел в сторону шкафа, из которого совсем недавно Гедымдейт доставал алкоголь. Слабый пас рукой — и дверцы, подчиняясь моей воле, распахнулись, а я не глядя вытянул руку навстречу летящей ко мне бутылке. Когда она уткнулась в мою ладонь, я внимательно осмотрел, что же удалось выудить из шкафа старика. Это оказалось боклерское белое.
— Неплохо, — пробормотал я, осматриваясь в поисках кубка.
Но, не найдя взглядом нужный предмет, я плюнул и, просто сорвав печать с бутылки, приложился к горлышку.
— Что значит плевать? — все так же непонимающе продолжил вопрошать старик.
Я не спешил отвечать и продолжал жадно делать большие глотки. Оторвался я от бутылки только тогда, когда в ней осталась половина. После чего с сожалением отметил, что организм стал еще менее восприимчив к алкоголю.
— То и значит, — вздохнув, ответил я, с сожалением смотря на прекрасное вино. — Я не хочу участвовать в этом. Как видишь, я сейчас немного не в форме. Не говоря уж о том, что мне откровенно надоело разгребать за Капитулом дерьмо.
Покручивая в руках бутылку, в
