Наставник. Учитель Цесаревича Алексея Романова. Дневники и воспоминания Чарльза Гиббса - Френсис Уэлч
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
257
Баронесса Буксгевден вспоминала: «Мсье Жильяр и мистер Гиббс поехали первым военным поездом, следовавшим до Екатеринбурга. Я должна была остаться, поскольку женщинам не разрешалось ездить на таких поездах. Жильяр вернулся через несколько дней (Гиббс остался в Екатеринбурге). Он принес плохие вести. Ему не удалось обнаружить никаких следов ни Императорской Семьи, ни наших коллег. Все исчезли. Прошел слух, что Императора убили» (Баронесса Софья Буксгевден. Жизнь и трагедия Александры Федоровны, Императрицы России. М., 2012. С. 426–427). 2 ноября 1918 г. Гиббс также посетил Ипатьевский дом. В своем дневнике он оставил описание подвальной комнаты, где произошло убийство. См. Приложение.
258
Автор ошибается. В данном случае речь идет о «Памятной книжке на 1917 год», переплетенной в деревянный с медной застежкой переплет. В ней записи воспитателей Царевича Гиббса и Жильяра о времяпровождении и состоянии здоровья Наследника. Она стоит под № 242 в списке вещей и книг, найденных при осмотре дома Ипатьева судебным следователем по важнейшим делам А. Наметкиным.
259
Летемин Михаил Иванович (1882–1918), происходил из крестьян Сысертского завода Екатеринбургского уезда, по профессии портной. Состоял на службе в команде Дома особого назначения с 24 мая и до снятия с дома охраны. Вот что он показал на допросе следователю Сергееву: «Из вещей, предъявленных мне Вами […] часть мною подобрана как брошенная, а часть мне разрешил взять комиссар Жилинский, приехавший в дом Ипатьева 22-го июля. Белье мне выдал из кладовой один из помощников коменданта. Отобранные у меня деньги в сумме 575 рублей — мои собственные деньги, заработанные мною своим трудом. Перед отъездом большевиков из города Павел Медведев выдал мне жалованье за полтора месяца вперед — всего 675 рублей. Собачку, принадлежавшую Царской Семье, по кличке „Джой“, я взял себе, потому что она уже ранее привыкла ко мне, и я просто пожалел ее, опасаясь, что она пропадет с голода» (Росс Н. Гибель Царской Семьи. Ф/М., 1987. С. 110).
260
Вильтон (Уилтон), Роберт Арчибальд (1868–1925), корреспондент газеты «Таймс». Родился в Кринглфорде (графство Норфолк, Англия) в британской семье горного инженера, работавшего в России. В 1889 г. стал сотрудником европейского бюро «Нью-Йорк Геральд», где работал в течение 14 лет и занимался освещением российской и немецкой тематики. После этого принял предложение стать корреспондентом «Таймс» в Санкт-Петербурге и получил известность проницательного обозревателя событий российской действительности в течение последних лет царского правления. Служил в российской армии в течение Первой мировой войны, награжден Георгиевским крестом. После революции переехал в Сибирь. Участник следствия по делу об убийстве Царской Семьи. По просьбе следователя Н. А. Соколова помогал ему фотографировать многие места и вещи, переводил с английского письма Императрицы, которым Соколов придавал огромное значение. Он первый в мире рассказал правду об убийстве Царской Семьи. Совместно с Г. Тельбергом выпустил книгу «Last Days of the Romanovs», которая вышла в Лондоне в 1920 г. на английском языке (издательство «Thorton Butterworth»), а в 1923 г. — на русском. Она переиздавалась с 1921 по 1923 г. пять раз. После выхода английского издания он потерял работу в «Таймс», подвергшись травле и преследованиям. После поражения правления Колчака ему удалось уехать из России и приехать в Париж, где в 1920 г. он вновь стал работать в газете «Нью-Йорк Геральд». В 1924 г. перешел в газету «Париж Таймс» (выходившую на английском языке). Скончался от рака в Хертфорд Бритиш Хоспитал в Париже. Написал также книгу «Russia’s Agony» (издательство «Edward Arnold», Лондон, 1918). Имел в своем распоряжении копию следственного дела Н. А. Соколова. После его смерти эта копия была продана его супругой 15 июня 1937 г. в Лондоне частному лицу. Этот экземпляр позже был пожертвован в Хаутонскую библиотеку Гарвардского университета, где и находится до настоящего времени.
261
«27 июля утром к военному коменданту 8-го района Екатеринбурга капитану В. А. Гиршу явился поручик А. А. Шереметевский. Он рассказал, что, скрываясь от красных в деревне Коптяки (в 18 километрах к северо-западу от города), узнал от местных крестьян о подозрительной деятельности красных в лесу, неподалеку от деревни — в районе урочища „Четырех Братьев“, в последние дни до эвакуации города. При этом он передал военным властям разные предметы, найденные крестьянами в кострищах около заброшенных шахт. Некоторые из найденных предметов навели крестьян и Шереметевского на мысль, что деятельность красных у „Четырех Братьев“ не лишена связи со смертью Николая II и исчезновением его семьи. То же решили и военные власти. Начальник гарнизона распорядился начать расследование происшествий на руднике при участии судебной власти. Екатеринбургский окружной суд находился еще в состоянии полного разгрома, и уцелевшие в революционных бурях местные работники юстиции сидели по домам. Удалось все же найти одного из них — судебного следователя по важнейшим делам А. Наметкина. В штабе гарнизона ему предложили принять участие в расследовании, но он отказался — до получения официальной санкции начальства в лице прокурора Окружного суда. Начались поиски прокурора. По слухам, товарищ прокурора местного суда А. Т. Кутузов проживал в дачном поселке Шарташе, недалеко от города, но его долго не могли найти. Молодые офицеры горели желанием действовать. Не дождавшись официальной санкции прокурора, несколько военных взяли с собой двух лиц из окружения Царской Семьи, рано поутру 30 июля явились к Наметкину и, силой вытащив его из постели, повезли с собой обследовать бывший рудник у Коптяков. Там были найдены
