Тридцать лет на Старой площади - Карен Брутенц

Американцы же в этом вопросе находились под прессингом сионистских кругов. И тем не менее уже в 70-е годы были попытки наладить контакты с палестинцами на рабочем уровне, найти с ними точки сближения. В поведении США эти двойственность и противоречивость, отражавшие разные веяния, проявились довольно четко: с одной стороны, отказ от контактов под девизом «непризнания ООП» (под давлением израильского лобби из-за несанкционированной беседы с палестинским представителем Терази представитель США в ООН Янг был отправлен в отставку), с другой — закулисные встречи.

Вашингтон всячески препятствовал международному признанию ООП и практически солидаризировался с израильской линией на подрыв ее позиций. США хотели — и долгое время пытались — «растащить» и рассосать палестинскую проблему, упрятав, например, палестинцев под «иорданский колпак». На это были направлены и попытки Израиля создать противовес ООП на Западном берегу и в секторе Газа, которые, кстати, не имели ни малейшего успеха, хотя для этого не жалели сил в течение всех лет оккупации. Причем израильские спецслужбы шли даже на поддержку исламских групп, которые сегодня они предают анафеме.

Американская позиция и тут типичный пример того, как интересы урегулирования приносились в жертву сверхдержавным устремлениям. Сегодня платформа, которую мы поддерживали, практически перенята Соединенными Штатами и постепенно претворяется в жизнь: это — признание ООП единственным законным представителем палестинского народа (формула, которую США считали абсолютно неприемлемой); это — все более явное движение в сторону создания палестинского государства и т. д.

Говорить о палестинцах и о наших с ними отношениях невозможно, не рассказав об Арафате. Оп был и остается символом их борьбы за свои права. Сейчас лицо этого невзрачного, неказистого мужчины, с редкой, клочковатой бородой, прореженной проседью, знакомо миллионам. Арафату пожимают руки президенты и премьер-министры, его встречают с почестями в десятках столиц, ои — респектабельный собеседник Билла Клинтона и Бениамина Нетаньяху. А когда он впервые приехал в СССР и позже, когда я познакомился с ним, его лицо было известно немногим за пределами арабского мира, а западная печать дружно называла его «террористом».

Я встречался с Арафатом добрый десяток раз, но не рискну утверждать, что хорошо его знаю: слишком он хитроумен и гибок, если не сказать переменчив. Как говорил мне Ф. Каддуми, «министр иностранных дел» ООП, «это прагматик, он может порой повернуться на 180 градусов».

Впрочем, этому отчасти есть объяснение в объективных обстоятельствах. Известно, насколько сложно сидеть «меж двух стульев». Арафату же приходилось — и он умудрялся делать это с успехом — сидеть между дюжиной «стульев»: многие арабские государства стремились взять ПДС под свое крыло, а некоторые даже имели там свои фракции (на Саудовскую Аравию, например, в руководстве ООП ориентировались братья Хасаны, на Сирию — лидеры так называемого Фронта отказа и т. д.). Но маневрируя между «стульями», терпя неудачи и поражения, перенося иной раз и унижения, он никогда не изменял избранному делу, курсу, который не только держал на плаву палестинский корабль, но и настойчиво продвигал к пункту назначения — независимому государству.

Когда Арафата, которому шел тогда седьмой десяток, допекали вопросами, отчего он не женится, тот отделывался формулой: «Моя семья — Палестина». И при всей ее пропагандистской театральности была в ней своя правда. С этой правдой вяжется и то, что Арафат скромен, даже аскетичен в быту, в еде и одежде (неизменная военная форма, на голове — платок-куфия, стянутая черным шнуром-ухалем), не употребляет, как и большинство арабов, спиртных напитков.

Арафат — не только бессменный руководитель ООП, именно он прежде всего «повинен» в том, что она сохранилась как единая организация и успешно прошла через процесс взросления. Бесконечно лавируя, находя общий язык — но на базе общепалестинских интересов — с самыми различными силами, от «Братьев-мусульман» до коммунистов, он сумел уберечь ООП от раскола, несмотря на всю ее внутреннюю разнородность. И прежде всего именно благодаря Арафату ООП не выродилась в террористическую группировку, а поднялась к политической деятельности.

Хотя руководитель ООП, пожалуй, всегда ходил в «умеренных», ее эволюция — от «сбросим Израиль в море» до нынешнего реализма — это и эволюция самого Арафата, в которой он, как и подобает всякому лидеру, опережал движение. А начинал Арафат в рядах «Братьев-мусульман», был замечен и вытащен на поверхность Насером, сыгравшим огромную роль в его судьбе, как и в судьбе палестинского движения сопротивления, у истоков которого стоял. Воспитанник египетского президента постепенно превратился в крупную самостоятельную фигуру.

Палестинский лидер, несомненно, человек мужественный. Он долгие годы был мишенью номер один израильских спецслужб, от руки которых (это — не терроризм?!) пали его ближайшие соратники: Абу Джихад, шеф военных операций ООП, Абу Айяд, глава ее разведки, и многие другие. Он постоянно менял свое местонахождение, никогда дважды не ночевал по одному и тому же адресу, все время «заметал следы», часто нарушая протокол. Типичный пример: Арафат должен прибыть в иорданскую столицу к назначенному часу, в аэропорт съезжаются премьер-министр, другие официальные лица. Ждут полчаса, час, уезжают, а через некоторое время садится самолет Арафата.

Арафат поразительно неутомим. Этот тщедушный на первый взгляд человек отличается недюжинной выносливостью и энергией. Бесконечно перемещаясь из одной точки арабского мира в другую, он провел в воздухе времени неизмеримо больше всех других политиков.

Внешне мягкий, ои, подобно большинству арабских лидеров, антидемократичен и жёсток в политической практике, навязывая другим свою волю, в частности и с помощью денег: под его контролем солидные финансовые ресурсы ООП, вокруг использования которых было немало разговоров и сплетен. Это не раз, особенно в конце 70 — начале 80-х годов, приводило к обострению положения в Организации, когда оппоненты требовали «демократизации обстановки, создания такой ситуации, при которой председатель (Арафат. — К. Б.) не сможет единолично решать насущные вопросы движения».

Арафат, по крайней мере прежде, охотно прибегал, мягко выражаясь, к нетривиальным приемам. Например, летом 1982 года, в трудные дни, когда израильтяне вторглись в Ливан и палестинцам пришлось эвакуироваться через Бейрут, он собрал корреспондентов и объявил о получении от Брежнева послания (которого не существовало в природе) с выражением полной поддержки: очевидно, чтобы подбодрить своих и произвести впечатление на США и Израиль. После некоторых раздумий в Москве было решено с опровержением не выступать. И это не единственный подобный случай. Многие видные деятели ООП, правда большей частью из оппонентов, считают, что у Абу Аммара (псевдоним Арафата) амбициозный характер, его «точит» страсть к лидерству, желание быть на виду.