Фаддей Венедиктович Булгарин: идеолог, журналист, консультант секретной полиции. Статьи и материалы - Абрам Рейтблат

Проделка с Межевичем меня обрадовала3, и тебе за это большое спасибо. Алеше это будет бальсам на рану. Гауптвахта лучше всех печатных ответов. Сатира для людей, а для скотов дубина.

Прощай

Греч

—

ИРЛИ. Ф. 623. Оп. 1. Ед. хр. 27. Л. 3.

1 Орденской (или кавалерской) думой называлось собрание старейших кавалеров ордена, осуществлявшее проверку прав и достоинств вновь вступающих в орден. Греч в 1811 г. получил орден Св. Владимира 4-й степени.

2 Неясно, какой человек или литературный герой имеется в виду.

3 Достоверно неизвестно, о чем идет речь, но, возможно, редактор «Ведомостей С. – Петербургской городской полиции» В.С. Межевич попал на гауптвахту после жалобы Булгарина на него петербургскому обер-полицмейстеру С.А. Кокошкину 10 марта 1847 г. (см. ее публикацию: Видок Фиглярин. С. 534–536).

101. Н.И. Греч – Ф.В. Булгарину2/14 июн[я] 1847. СПб.

Надеюсь, любезный Фаддей, что теперь у вас погода переменилась к лучшему; и у нас прояснело, а то мочи не стало.

У меня был на днях А.Ф. Львов1 и предлагал давать статьи «Пчеле» о музыке, разумеется, не даром. Я объявил ему, что мы не в состоянии взять сотрудника по нынешнему положению наших финансов, и сказал, что снесусь с тобою. Он, разумеется, еще потребует не мало, но вопрос, будет ли от того польза «Пчеле», очень сомнителен. Итак, если ты согласен со мною, напиши мне, чтоб я мог ему отвечать решительно2.

Жду с нетерпением известий из Риги о прибавлении фамилии3. Тогда разрешится и моя участь. Здесь я беспрерывно хвораю. Прогулки вечерние, сырой огурец – все действует на желудок. – Сотрудники наши работают хорошо и усердно. Брант в тысячу раз лучше Зотова.

Прости, будь здоров и не забывай твоего Греча

—

РГАЛИ. Ф. 2567. Оп. 2. Ед. хр. 257. Л. 15.

1 Львов Алексей Федорович (1798–1870) – композитор, директор придворной певческой капеллы.

2 Предложение А.Ф. Львова не было принято.

3 Там у родителей находилась в ожидании родов жена Алексея Греча Эмилия.

102. Н.И. Греч – Ф.В. Булгарину6 июня 1847. СПб.

Любезнейший Булгарин!

Письмо твое и статью получил. Вся канитель с выгрызенным местом по милости Фрейганга. За Эрнеста1 все благодарят. «Пчела» 1846 к тебе отправлена.

Наконец взошла звезда и для бедного моего брата Павла: он назначен здесь плац-маиором, получит прекрасную квартиру, содержание, экипаж и виды на будущее. Он совершенно ожил.

Сегодня получил я известие из Риги, что Алеша прибыл туда 1-го числа. Слава Богу! А я очень за них побаивался, особенно в последнее время.

Дезире2 кланяется и всепокорнейше благодарит за добрую память.

Я было взял одного молодого корректора, но он оказался слабосерею. Ищу другого.

На днях видел я Золоторева3, который женится на Мальвине Беренс. Я этому очень рад. Поздравь от меня доброго Туна.

Впрочем, здесь все обстоит благополучно и нового, т. е. дурного, нет.

Прощай! Кланяйся своим и пиши!

Твой Греч

—

ИРЛИ. Ф. 623. Оп. 1. Ед. хр. 4. Л. 3.

1 Эрнст Генрих Вильгельм (1814–1868) – австрийский скрипач-виртуоз. В первой статье из цикла «Ливонские письма» (СП. 1847. 6 июня) Булгарин назвал его «гениальным» и подробно охарактеризовал его игру.

2 Любовница Греча, см. письмо № 86.

3 Сведениями о нем мы не располагаем.

103. Н.И. Греч – Ф.В. БулгаринуСПб. 8 июл[я] 1847

Любезнейший Булгарин!

Сбираясь ехать отсюда надолго (но отнюдь не навсегда, как некоторые здесь разглашают), решил я устроить судьбу Алеши. Долго ли он будет un gamin1? Пора ему и опериться. Я решился законно и формою уступить ему мою долю прав и обязанностей по «Северной пчеле» и передать типографию в полное его ведение. К тому же в моих летах смерть на носу. Спрашивается: позволят ли ему наследовать «Пчелу»? Ведь это не движимое и не недвижимое имение. Теперь же он будет обеспечен на всякий случай, а я остаюсь посильным сотрудником «Пчелы». Зная, как ты всегда любил Алешу, вспоминая с удовольствием, как ты отзывался о нем в твоих ко мне письмах, я уверен, что ты одобришь мое намерение и что Алеша будет находить в тебе всегда верного и искреннего друга. В существе ничто не изменится. Только я буду спокойнее, а Алеше это придаст дух и охоту работать.

Ошибка в расчете времени разрешения Эмилии очень меня расстраивает. Вижу, что должно будет тащиться осенью, а это очень неприятно. Не дивись, встречая иногда безобразный состав «Пчелы»: то слишком длинную бледную переводную статью, то взятую из губернских ведомостей. Фрейганг иногда марает целые статьи, и тут изворачиваешься ночью как можешь. Переносят в собрание Комитета2, и вот три табельные3 дня по вторникам, и жди три недели. Что делать! Живите с ними, чтоб не было вам хуже, сказал Крылов4.

Какова-то у вас погода? У нас были все дожди, и только сегодня просияло солнце.

Прощай! Кланяйся всем твоим.

Твой Греч

—

РГАЛИ. Ф. 2567. Оп. 2. Ед. хр. 257. Л. 16.

1 мальчишкой (фр.).

2 Имеется в виду общее собрание Петербургского цензурного комитета.

3 То есть праздничные.

4 Греч не совсем точно цитирует заключительную строку басни И.А. Крылова «Лягушки, просящие царя» (1809).

104. Н.И. Греч – Ф.В. БулгаринуСПб. 15 июля 1847

Любезнейший Булгарин!

Когда я писал тебе о моем предположении уступить мое место Алеше, я не знал о неприятной переписке, возникшей между вами1, и не мог вообразить, чтоб мое намерение было тебе неприятно. Ты сто раз писал мне о дружбе твоей с ним, о том, что ты готов работать с ним весь век, и я охотно тому верил. Перемену эту полагал я сделать отнюдь не в отношении к тебе, а в отношении к правительству, которое, в случае моей смерти, могло бы оспоривать его права наследовать мне в «Пчеле». Никогда не думал я давать ему право на первенство перед тобою, ибо это не в моей власти. Все осталось бы в прежнем положении: он занимался бы собственно редакциею, или, как ты называешь, механисмом; ты имел бы всегда первый и решительный голос, приобретенный не контрактом, а моральною силою, а я был бы сотрудником. Ты полагаешь, что я навсегда еду за границу. Нет! Во-первых, это невозможно, а во-вторых, боюсь, что выздоровление Алеши будет не надолго и что мне опять придется сесть за корректуру. Я думал: ему 33-й год, не все же ему быть мальчиком вроде Сомова или Бранта; я думал поднять его, дать ему духу, оказать ему безграничную доверенность с моей стороны и заслуживаемое им уважение. Полный этой уверенности и никак не воображая встретить сопротивление с твоей стороны, я сообщил об этом желании моем Л[еонтию] В[асильевичу] Д[убельту]; оно одобрено графом Орловым и формально решено гр[афом] Уваровым2. Вижу, что я поступил неосторожно. Итак, если ты остаешься при своем несогласии, я представлю, что ты несогласен на мое предположение, и всю вину возьму на себя. – Дела останутся в прежнем положении, на основании наших письменных условий. Я не вижу причин и обязанности платить тебе 10 000 р. сер[ебром], ибо я их не брал. Недостача в доходах нынешнего года произошла оттого, что ты, в прошлом году, взял лишнее против своей части, но виноват ли я в том? Если я теперь возьму наблюдать такие излишки, обязан ли ты мне их заплатить? Кажется, что нет.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});