Госпожа "Нет". Измена Альянсу (СИ) - Каблукова Екатерина

Руки сами сжались в кулаки. Слово «нашему» резануло слух. Тоби был кем угодно, но не человеком Эдварда. Император вздохнул, досчитал до двадцати и вновь повернулся к Фелиции:

— Милая сестра, заботиться о больных и утешать раненых — удел всех женщин. Я искренне надеюсь, что вы позаботитесь о вашем верном слуге! А меня ждут государственный дела!

И прежде, чем сестра смогла возразить и сказать хоть слово, Эдвард удалился.

Глава 8

— Дети, дети, прошу! — миссис Клавдия, старший тьютор колледжа, в обязанности которой входило сопровождать “Гарантов мира”суетилась, пытаясь навести порядок. Она искренне считала, что делает это максимально доброжелательно. Однако было заметно, насколько ей это в тягость. И как ее раздражают эти представители аристократических родов.

“Какой кошмар! — думала она. — Их всего восемь. Восемь! А шуму и гаму, как от целого полчища варваров. А все из-за этой девчонки! Не будь ее, все эти дети уже летели бы на летние сборы в Оксанфорд!”

И она бросила украдкой недовольный взгляд на Алекс. И вздрогнула, осознав, что девчонка, из-за которой, собственно, в чинном и тихом императорском дворце кавардак, это заметила. Сверкнули ехидством зеленые глаза.

Подростки, возбужденные увиденным галдели и обменивались впечатлениями по поводу происходящего. Их глаза горели. Еще бы! Не каждый раз традиционная церемония проходит так весело! Они даже забыли, пусть и на короткое время, и то, где находятся, и правила этикета, казалось, намертво вбитые им в головы с рождения.

Алекс снисходительно смотрела на них, хотя в душе все наполнялось ликованием. У нее получилось! Она не до конца верила в это. И дело не в имперцах — как оказалось, их вполне можно просчитать. Особенно отца, окликнувшего ее у порога школы три месяца назад, пафосно: «Дочь, я вернулся!». Как же-как же. Вернулся он. Понятно, что-то понадобилось. Но почему бы не подыграть?

Но теперь все! Не даром Алекс изучала законы Альвиона, воспользовавшись маминым доступом в межмировую юридическую библиотеку. Она их всех обставила.

Наконец-то можно выдохнуть и заорать: «Получилось!». Только очень-очень тихо, а еще лучше про себя, потому что этот мавзолей, вернее дворец, где она все-таки оказалась, несмотря на все препятствия, мало был приспособлен для выражения искренних чувств. Да и внимания лучше сейчас не привлекать, итак его получилось слишком много.

Алекс усмехнулась, но тут же поморщилась. Мама. Она не ожидала, что мама явится за ней сюда — может быть, где-то в глубине души надеялась, что она не бросит непутевую дочь. Но не рассчитывала на такое выступление, едва не разрушившее все ее планы. И император тоже хорош! Исходя из логики последних событий, детей на Альвионе явно не хватало, раз империя вмешивалась в судебные тяжбы родителей. И поэтому Эдвард Пятный должен был обрадоваться тому, что заполучил Алекс. Вместо этого он попытался вернуть ее матери, а когда не удалось, выругался словно космический бродяга.

Алекс вздохнула и вздернула голову. Пусть император и бранится, а мать выставляет ноты протеста, она победила! Правда, почему-то вкус победы был горек. Девочка помотала головой, отбрасывая мысль о том, что все происходит не так весело, как хотелось бы. И что мама, по-видимому, очень расстроена. Хотя, может потому, что не смогла выиграть?

— Дети, сюда! — окликала их женщина, своим поведением так напоминавшая наседку. Только очень суетливую. — Прошу, следуйте за мной.

Алекс все казалось, что женщине нестерпимо хочется их всех не то обнять, не то придушить. Вообще, дома она избегала таких воспитателей-наседок. Ту же госпожу Львофф, так удачно втеревшуюся маме в доверие и за спиной подворовывающую продукты и напитки.

Но здесь, в чужой стране, выбора не было. И девочка послушно следовала, стараясь не показать свое изумление увиденной роскошью. Дворец был…

Он просто был. Огромный, несуразный, немного гротескный, но в то же время подавляющий. Здесь все дышало историей. Пока они шли, у Алекс не раз складывалось ощущение, что если отстать от остальных и завернуть за угол, оттуда на полном скаку выскочит какой-нибудь рыцарь. В лучшем случае живой, в худшем — дух какого-нибудь императора. Хотя до этого момента Алекс не верила в духов, но здесь…

Особенно ее уверенность в себе пошатнула портретная галерея. Мужчины в мундирах и женщины в пышных платьях, изображенные на полотнах, казалось, с интересом смотрели на нарушительницу имперского спокойствия. А один, высокий старик с пышными бакенбардами, кажется, ухмыльнулся.

Алекс недоверчиво моргнула и еще раз взглянула на портрет. Мужчина застыл, смотря куда-то вдаль. Девочка прочитала на табличке, закрепленной на раме, что это — император Георг Седьмой, судя по датам, не то дедушка, не то прадедушка нынешнего правителя.

— Побыстрее, пожалуйста, — поторопила девочку женщина-наседка. — У нас еще столько дел!

Алекс кивнула, и постаралась не привлекать к себе внимания. Это было сложно. На нее то и дело косились и старались держаться подальше.

Роскошные галереи быстро закончились. Обстановка стала гораздо скромнее, теперь они шли по самому обычному коридору вдоль закрытых дверей.

За одной из них оказался огромный просторный зал, абсолютно безликий, если бы не огромные арочные окна с мелкой расстекловкой, то и не подумаешь, что дворец. Их всех завели туда, и женщина вышла, наказав "Вести себя хорошо, пока она разузнает насчет ужина."

— Наконец-то! — выдохнул кто-то. Это послужило командой снять белые балахоны, так напоминающие ночные рубашки.

Алекс с интересом ожидала костюмов и платьев, но ее нынешние соученики оказались одеты, как и в Альянсе, в толстовки и джинсы, даже девчонки. Сама Алекс замешкалась, потому что не смогла сообразить, как расстегнуть воротник.

По-хорошему надо было спросить, но окликать "Эй, ты", было бы невежливо, а имен она не знала.

Как и то, кто должен представиться первым. Странно, но ей именно этот вопрос сейчас показался на редкость важным.

Кажется — она. Хотя, с другой стороны, её отец барон… И возможно его род древнее фамилий многих присутствующих.

Их всего было семь, она сама восьмая — странно, а в первый момент, в зале дворца ей показалось, что намного больше.

Алекс все еще стояла у стены, размышляя, что ей делать, когда услышала ехидный смешок.

Она бросила быстрый взгляд к окну, где отдельно от всех стояли две девчонки, и нахмурилась.

Так и есть: девочка-куколка, первая красавица и ее восторженная клевретка. Вот эта будет ей постоянно доказывать, что выше ее во всем, и Алекс зря сюда явилась.

Клевретка, немного похожая на усталую лошадь, посмотрела на незнакомую девчонку с сочувствием, но выйти вперед не решилась.

Алекс пожала плечами и начала рассматривать остальных. Ее внимание сразу же привлек парень. Тонкий, бледноватый, с острым лицом, он как раз с наслаждением отшвырнул в угол белый балахон, и тряхнул золотыми волосами. Именно золотыми, Алекс никогда таких не видела. Не светлых, блондинистых, как у нее или у мамы. А чистого золота, с неярким отливом. И почему-то ей казалось, что волосы эти некрашеные. Златокудрый тем временем достал из сумки, которую до этого момента прятал под балахоном, книгу и огляделся, ища укромный уголок. Алекс жадно следила за ним. Вернее, за книгой. Настоящей, бумажной книгой — это же бог знает, какая редкость.

Она мысленно прикинула, как можно попросить посмотреть, а может даже пошуршать страницами…

Она сделала шаг вперед и едва не уперлась в другого мальчишку. Тоже со светлыми волосами, но не такого яркого оттенка. Они скорее были белесыми, а сам их обладатель напоминал хорька и кого-то еще…

— Добрый день, — проговорил он.

— Добрый, — опомнилась Алекс, все-таки узнав собеседника, не зря она в последние месяцы так старательно изучала все, что касалось Альвиона.

Внук министра юстиции, и сын того самого адвоката, которого изящно раз за разом уделывала мама. Как там его фамилия? Боллинброк.