Боги, пиво и дурак. Том 8 (СИ) - Гернар Ник

А в углу сидел здоровенный бронзовый лев со свитком в зубах.

Похожая статуя сторожила вход в особняк Бельского.

— Тотемное животное? — кивнул я на зверя.

— Атрибут статуса, — пояснил дворецкий, присаживаясь за стол. — Устраивайтесь, где вам удобней. Я сейчас.

Фемида деловито прислонила свой меч к стене, как домохозяйка — швабру, и мы дружно растеклись по диванам.

Верный помощник Бельского принялся шуршать пальцами по клавиатуре.

Тут очнулся Лёха.

Его глазницы засветились красным, и он с вальяжной хрипотцой проговорил:

— Ну что-с, полупокойницу-то оживили? А то я могу помочь…

Тут он запнулся, встретившись взглядом с Фемидой.

Нечаянно задетый моей рукой меч с лязгом брякнулся на пол.

— … наверное… — уже не так бойко промямлил некромант и замигал глазами, как лампочка с плохим контактом. — Это… здрассьте… — почти шепотом пробормотал он.

— Как видишь, без тебя справились, — с улыбкой покосилась на Лёху Деметра.

Фемида с интересом придвинулась ко мне и пристальным взглядом посмотрела на Лёху.

— Однако, — проговорила она.

— Я… ваше благородие… высочество… того этого… — невнятно забормотал Лёха, как пьяница на исповеди. — Не карайте, Христа ради… Тьфу, вы ж язычница… — и тут же испугался. — Простите, обидеть не хотел!..

Фемида рассмеялась и поправила малыша на коленях.

— Да полно тебе. За что тебя карать-то? За все свои деяния ты сполна получил. Жизнь потерял, тело потерял, один только череп да душа, привязанная к нему, остались. Да и потом, где ты видел, чтобы правосудие мертвецов призывало к ответу? Я не могильщик, на кладбищах не работаю.

И она принялась покачивать кроху-Бельского, мурлыкая под нос что-то нежное и женское.

— Слава богу, — облегченно вздохнул Лёха.

А Деметра тихо, чтобы не потревожить начинавшего засыпать ребенка, спросила:

— Как ты здесь оказалась, можешь рассказать? Кто это сделал с тобой? Зевс?..

Фемида удивленно посмотрела на Деметру:

— Зёва? Да нет, это вряд ли. Зачем ему? Разошлись мы мирно, просто надоели друг другу как супруги. Да, у нас были разногласия касательно некоторых моих рабочих моментов, но такое случалось и раньше. Не стану лукавить, меня очень задело решение Совета об ограничении моих полномочий миром людей и лишении прежнего статуса. Но я была уверена, что в скором времени Олимп осознает свою ошибку. А потом… Я просто однажды уснула и очнулась уже здесь.

Деметра нахмурилась.

— Вот, значит, как. Интересно. И у тебя нет никаких мыслей по поводу того, кто мог так надругаться над тобой?

— Нет. Меня никогда особо не любили, но и ссориться опасались. Поэтому мне сложно кого-нибудь подозревать. А мы скоро отправимся назад?..

— Сразу после того, как найдем Фортуну и Сета, — сказал я.

Фемида вздохнула.

— Их тоже вероломно выслали? Как меня?

— Нет. Их осудил Совет, — не стал я скрывать правды.

— А. Понятно… — и с легкой, полупрозрачной улыбкой на губах Фемида проговорила: — Признаться, я не удивлена. Каждый из них от природы склонен к нарушению закона.

Теперь следом за Деметрой нахмурился и я.

— То есть ты считаешь, что они получили по заслугам?..

Фемида подняла на меня свой внимательный, пронзительный взгляд.

— Нет. Я не могу судить, не имея возможности видеть сам предмет. Я лишь говорю, что на моей памяти им обоим не раз приходилось нести наказания за нарушение правил. И потому я не удивлюсь, если приговор был справедливым. С Фортуной мы лично несколько раз довольно остро конфликтовали. Ее легкомысленные симпатии неоднократно отводили от моего карающего меча отпетых преступников, в тот момент, когда их судьба была уже решена, и мойры, наточив ножницы, отмеряли им последние сантиметры судьбы. Характер этой вечно юной богини вздорный и взбалмошный, а сила сокрушительная. И если все это умножить на неуемную потребность вмешиваться не в свои дела, то можно примерно представить себе масштабы бедствия по имени «Фортуна»…

Возглас дворецкого прервал наш разговор.

— Нашел!..

От нетерпения я подорвался с места.

— Ну и?

— Вчера ночью в Ленинградской области были найдены и стабилизированы два объекта. Один из них идет под кодом особой важности, второй имеет предварительную маркировку ноль три дробь четыре. Другими словами, у него минимальный запас энергии, но при этом физически силен и имеет уровень опасности четыре. Они оба сейчас находятся или в резиденции третьего советника в Сестрорецке, или на базе старого кровавого подвала в самом Петербурге. И подготавливаются для дальнейшей транспортировки в Даллас или Лондон, где в данный момент находятся действующие и усовершенствованные кровавые подвалы.

— Это Янус! — обрадовался я. — Все, мы их нашли! Получилось!..

Дворецкий посмотрел на меня, как на умалишенного.

— Даниил, мне кажется, вы не поняли, — с трагическим видом сказал он мне. — Вы их не нашли. Вы их… потеряли. Может быть, как-то с охраной резиденции еще можно попытаться сладить, хотя сейчас на обеспечение безопасности такой ценной добычи наверняка бросят все силы. Но Петербургскую цитадель мы точно войти не сможем. Никак. Это настоящая крепость с несколькими уровнями защиты, которые продумывал еще сам господин Бельский и они безукоризненны! Нам этот Измаил не взять. Я сожалею.

В ответ я только улыбнулся во все лицо.

— А нам и не нужно его брать! Надо только понять, где именно их содержат, в Сестрорецке или в Питере. К счастью, порталы вы открывать не умеете, а значит, чтобы перевезти добычу им самим придется выйти наружу. Нам остается только дождаться момента, когда это произойдет.

Дворецкий хмыкнул.

— Вы думаете, что сможете каким-то образом остановить официальный эскорт, с охраной, автоматчиками и армией теней на поддержке?

— Да, Пётр, — уже совершенно серьезно сказал я. — Я же правильно запомнил ваше имя? Так вот, я действительно так думаю, если, конечно, господин Бельский не впадет в детство окончательно и не потеряет контроль над стражами. У нас трое богов, один некромант и один призыватель в комплекте. Так неужели не справимся?

— Позвольте-позвольте! — подал голос Самеди. — Я, между прочим, своего согласия на эту вакханалию еще не давал.

— Не вопрос, щас все решим, — усмехнулся я, повернувшись к барону. — Деметра, разбуди-ка нашего малыша? Нам надо повязать барона, чтобы отпустить на волю в нужный момент.

Самеди возмущенно отпрянул.

— Даниил… вы шутите?..

— Чего это сразу «шучу»? — прищурился я. — Я же вселенская жопа, как ты изволил выразиться. Вот и веду себя соответственно.

Я приблизился к барону и почти в упор взглянул в его костяное лицо.

— А если серьезно, барон, то пожалуйста, пойми одну вещь. Мы с тобой, конечно, очень разные, но кое-что общее все-таки есть. И я хочу…

— Напомнить, что прямо сейчас я пользуюсь безопасностью, которую ты можешь у меня отнять? — насмешливо проговорил Самеди. — Да, что ни говори, а шантаж — удобный инструмент для урегулирования разногласий.

Я шумно выдохнул.

— Что за говно я сейчас услышал? Нет, барон. Я лишь хотел сказать, что у нас с Лёхой на двоих приходится примерно полтора мужика. И на эту мужицкую дробь сейчас ложится ответственность за двух богинь, которых нужно вернуть в целости и сохранности. И есть еще одна, которую прямо сейчас, возможно, где-то пытают. А ты, какой бы хитрой задницей не был, тем не менее джентльмен. Ты любишь вкусный ром, хорошие сигары. И, само собой, трепетно относишься к красивым женщинам. Просто, потому что их существование делает мир лучше и приятней для глаза. Так неужели откажешься превратить нашу единицу с хвостом…

— Я не хвост, а голова, — поправил меня Лёха.

— … Ладно, нашу единицу с головой в две целых пять десятых?

— Три целых пять десятых! — подал голос дворецкий Бельского, поднимаясь со своего места. — Интересы господина я буду отстаивать до конца, не сомневайтесь.

Самеди моргнул огоньками глаз.