Лефина (СИ) - Рейн Елена

На лице девушки промелькнуло подобие улыбки. Она тяжело вздохнула и ответила.

– Я это прекрасно понимаю, спасибо за честность. Но… у меня будут две малышки от этого… Пригольского, и я… ни за что не откажусь от них. Буду сама воспитывать, заботиться и любить! А оборотни… Они не терпят чужих детей… Ты, наверное, захочешь…

– Ты думаешь, что я их хочу обидеть? Или заставлю тебя отказаться от них? – видя ее страх, понял, что она так и подумала.

Черт, как же это все тяжело. Почему нельзя без объяснений схватить в охапку, зацеловать и сказать единственную фразу: «Я с тобой». Чтобы Наташа поверила и доверилась мне.

– Нет, даже не думай об этом. Бесспорно, для меня это очень тяжело и противоестественно, но я постараюсь побороть это в себе. Буду хорошим отцом девочкам и никогда тебя не обижу. Но знай, я никогда, слышишь, никогда тебя не отпущу. Ты моя пара! Моя женщина! И поэтому я тебя прошу дать нам шанс.

– Но я не могу. Не хочу близости… Пригольский… он… малышки… они… – Наталья растерялась и не смогла сказать больше ни слова. Или, наоборот, надеясь, что я понял, к чему она ведет, не стала продолжать, ожидая моей реакции.

– Черт, я все понимаю, хотя меня это раздражает в определенной степени. Но я тебе клянусь, что никогда не наврежу девочкам и тебе. Никогда. Я понимаю, что близость у тебя вызывает отвращение и страх, но я тоже не железный. Я только прошу позволить прикасаться к тебе. Обнимать, возможно, целовать. И если ты сама захочешь большего, я буду безумно счастлив. Я клянусь, что против твоей воли у нас близости никогда не будет. Но не отталкивай меня! Дай мне возможность быть рядом, прикасаться к тебе. Засыпать и просыпаться вместе…

– Я… я согласна, но я надеюсь, ты не забудешь своих клятв… – сказала Наталья, с надеждой посмотрев на меня.

Как доверчивый маленький ребенок, от чего на душе стало тепло и уютно. Появилось ощущение истинного удовольствия и правильности ситуации.

– Конечно! Ну, раз мы все решили, тогда, может, позавтракаем? Хотя это будет поздний завтрак. Но я так переживал, что все утро только и делал, что нарезал круги по этой комнате.

– Хорошо. Только я бы хотела принять душ и переодеться, если есть во что…

– Пока ты будешь мыться, я попрошу у Марии какою-нибудь одежду, хотя… Я решу этот вопрос, а ты иди в ванную, – получив ее скромную улыбку в ответ, пошел на первый этаж, где находились Сергей и Мария.

Когда я уже почти спустился с лестницы, то услышал стоны и какой-то шорох. Черт, этим все неймется. Как только Мария замолкает, Сергей сразу не теряет возможности положить ее в горизонтальное положение и заявить свои права. Вот и сейчас эти двое голубков сидели на диване. Вернее сказать, Сергей сидел на диване, а Мария на нем, и целовались так, как будто это их последний поцелуй. Слава богу, в одежде.

– Эй, влюбленные, извините за то, что прерываю ваше показательное выступление, но мне нужна помощь Марии, – Сергей недовольно насупился, будто я у него последний и единственный кусок мяса забрал.

– Чем могу помочь, Вадимочка? – протяжно пропела Мария.

Я в возмущении уставился на Серегу, но тот лишь усмехнулся. Сколько раз просил его объяснить Мими, чтобы она словечки ласковые при себе оставляла. Но он как-то непонятно объяснял ей этот момент, и она продолжала посылать свои «слюнявчики» в мой адрес. Когда же я не выдержал и заорал на нее, она закричала и забилась под стол. Истерически стала рыдать, а Сергей чуть не убил меня и впредь попросил не учить его женщину. Но она благополучно забыла об этом и снова применяла свои словечки на мне. Курица.

– Не могла бы ты дать что-нибудь из своих вещей Наташе?

– Конечно, миленький. Я сейчас принесу на выбор несколько суперских кофточек и шортиков. И еще…

– Принеси, пожалуйста, самое скромное из твоей одежды, чтобы Наташа чувствовала себя комфортно, а не как раздетая, – Сергей чуть не удушил меня суровым взглядом. Я, придумывая на ходу, как не расстроить его пару, продолжил: – Естественно, у тебя красивые и стильные вещи, которые очень тебе идут, но Наташа в незнакомом доме с чужими людьми, поэтому нужно что-то, в чем ей будет удобно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мария улыбнулась лучезарной улыбкой, соскочила с колен Сереги и помчалась в их комнату за вещами.

– Вот почему ты постоянно не вовремя? – проворчал недовольно брат.

– А ты не пробовал в комнате свои амурные дела делать? Это хорошо, что я с Наташей не спускался, а то бы она подумала, что у нас тут бордель, сношаются там, где находятся. И как бы ты ей в глаза смотрел?

– Черт, не подумал…

– А ты думай теперь мозгами, а не тем, что в штанах. И так тяжело придется мне и волку, а ты тут еще со своим… – договорить не успел, так как в меня полетела декоративная подушка с дивана.

– Все, хватит ворчать. Я все понял и каюсь. Свои амурные дела буду творить в темных местах, предварительно проверив, нет ли твоей пары поблизости, – с веселой улыбкой проговорил этот весельчак.

Сказал бы я, да только такой он и есть, когда у него идиллия в отношениях. Может, зря я так на Марию лютую и подозреваю во всех грехах?

Она показалась на лестнице и быстро подошла к нам, вручив мне кучу вещей.

– Я подбирала более-менее удобное и скромное из одежды. Ты не сказал ее размер, поэтому я собрала огромную кучу вещичек разных фасонов. Пусть выберет, что понравится, и заберет себе. Вещи почти все новые, поэтому пусть не думает, что обноски. Некоторые я даже не надевала.

– Спасибо, Мария. Ты действительно выручила, – поблагодарил я и пошел наверх к Наташе.

Когда зашел в комнату, то просто офигел. В комнате стояла сказочная нимфа. Прекрасная и нежная девушка. МОЯ! Конечно, у меня было много женщин и красивее лефины, но Наташа была похожа на восхитительного ангела, покорившего мою душу и сердце.

Нежные черты лица делали ее совсем юной. Сладкие губы так и призывали к поцелуям. Стройное тело, которое хотелось ощущать под собой, яростно врываясь в желанные глубины. Черт, нужно остыть. Опять завелся, как мальчишка. Как же я выдержу столько без секса? Если от одного ее вида у меня срывался рычаг контроля?

Нужно заметить, что ее совершенно не портил выпуклый животик. Она была идеальна. Идеальна для меня! Наташа стояла у кровати, обмотанная простыней на мокром теле. Отчего были видны все очертания ее тела. Девушка смотрела на меня огромными глазами и чуть открытым от удивления ротиком, не зная, как себя вести и куда спрятаться от моего дикого взгляда.

Я, как взбесившийся от возбуждения подросток, открыл рот и таращился на СВОЕ. Член был полностью готов и рвался в бой, причиняя ужасную боль.

Волк зарычал, требуя подойти и взять свою пару. И я полностью с ним согласен! Меня останавливало лишь то, что моя лефина сейчас тряслась от страха, который словно витал в воздухе и ужасно бесил меня. Нужно успокоиться. Святая Жрица, как же я хотел Наташу! Безумно, до боли. Член еще сильнее уперся в ширинку джинсов, желая оказаться в недрах своей девочки. От боли и неудовлетворенного желания я готов был завыть. Вот как тут успокоишься? Когда мысли только об этом… Твою мать. Да у меня, наверное, глаза сверкали, а на лице огромными буквами написано: «ХОЧУ ТЕБЯ ВСЮ, СЕЙЧАС И ВО ВСЕХ ПОЗАХ». Не зря же она уже зубами стучала. Проклятье.

Посмотрел по сторонам, увидев комод, свалил все вещи туда и с рычанием: «Выбирай, что понравится», – выскочил из комнаты.

Когда немного пришел в себя, понял, что нахожусь на улице. Стоял у реки учащенно дыша.

Это же надо так не сдержаться. Напугал бедную девочку. И это после слов, что ей нечего опасаться. Да уж, она рядом всего ничего, а у меня постоянный стояк в штанах и неуемное желание оказаться в ней. Мой волк постоянно рычит от невозможности быть ближе. Как же справиться со своими чувствами и постоянным желанием? Все, нужно взять себя в кулак, запихнуть похоть куда подальше и контролировать свое состояние. И ни в коем случае больше не бегать от нее, как слабоумному.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Когда зашел домой, меня ожидал сюрприз. Наташа вместе со всеми сидела в гостиной и мило разговаривала. Вернее, отвечала на вопросы Марии, а та, как трещотка, без умолку болтала. Серега мило улыбался. Тоже мне, донжуан-волчара. Добрый и приветливый самаритянин. Я прямо не узнавал своего брата. Подошел к дивану, где сидела Наташа, встал рядом.