Маруся - Волошина Полина

— Не отвлекайся!

— А?

— Ты можешь пройти сквозь стену?

— Ох… Это…

— Попробуй.

— Послушайте…

— Пробуй, пробуй. Просто пройди сквозь стену.

— Я не могу пройти сквозь стену.

— Почему?

— Нет, все-таки…

— Ты когда-нибудь пробовала пройти сквозь стену?

Маруся ощутила настоящее отчаяние.

— Как можно пройти сквозь стену?!

— Иногда предмет дает очень странные способности. Мы еще не научились их объяснять.

— Мы?

— Давай!

Бунин взял Марусю за локоть и подвел к стене.

— Иди.

Маруся посмотрела на стену, находящуюся прямо перед ее глазами. Более идиотскую ситуацию сложно себе придумать. Маруся расстроилась и разозлилась и разочаровалась в этом Бунине, а ведь сначала он ей даже понравился.

— Давай. Иди.

Может, просто развернуться и уйти? Человек явно не в себе. Похоже, это настоящий сумасшедший…

Безумный профессор слегка подтолкнул Марусю в спину, так, что она покачнулась и ударилась в стену лбом.

— Хм… Не проходит… — тихо сказал профессор сам себе.

Маруся развернулась и посмотрела в глаза Бунину.

— Я…

— Хорошо! А видеть ты можешь?

— Степан Борисович…

— Закрой глаза.

— Степан Борисович.

— Просто закрой глаза и скажи, что я сейчас делаю.

— Давайте…

— Ну?

Маруся закрыла глаза. В памяти возникла цитата из какой-то журнальной статьи про маньяков. Там было написано, что в случае столкновения надо вести себя спокойно и хотя бы делать вид, что подчиняешься, пока не придет помощь… Помощь. Нос до сих пор на улице, можно было бы закричать…

— Что я делаю?

Маруся автоматически открыла глаза и увидела профессора, стоящего на одной ноге с разведенными в стороны руками.

— Не подсматривай!

— Я случайно!

— Закрой глаза!

Подчиняться, пока не придет помощь.

— Ну? Что я делаю?

— Я не знаю.

— Честно?

— У меня закрыты глаза, откуда я могу знать?

— Значит, не видишь. Хорошо… Может быть, ты умеешь читать мысли? О чем я сейчас думаю?

— О том, умею ли я читать мысли.

— Вот! Видишь? Значит, ты умеешь читать мысли, — обрадовался профессор.

— Ничего я не умею. Это было логично, — хмуро заметила Маруся.

— Хорошо. Тогда я подумаю о чем-то таком, чего ты не знаешь.

Он сделал серьезное лицо, словно выискивал в голове мысль посложнее, потом поднял брови. Это движение бровей означало немой вопрос: «Ну?»

— Я не знаю, о чем вы думаете… — обессиленно призналась Маруся. — У меня нет никаких способностей.

— Этого не может быть. У всех есть какая-то способность, а с предметом она должна выпирать из тебя так, что ее нельзя не заметить.

— Единственная способность, которая у меня есть, это способность влипать во всякие неприятности, и после того, как я получила предмет, я стала влипать в неприятности в десять раз чаще.

Теперь Марусе казалось, что профессор смотрит на нее с каким-то сожалением. Правда, непонятно было, он ее жалел или скорее был разочарован, что ему попалась настолько тупая девочка, у которой даже с магическим предметом нет никаких способностей.

Профессор раздавил окурок в пепельнице и повалился в кресло.

— Способности бывают очень разные. Некоторые люди начинают летать, некоторые умеют задерживать дыхание, некоторые перестают есть…

— Я, в общем-то, тоже перестала есть. Потому что никак не могу добраться до вашей столовой…

— Ты яйца ешь?

— Я все ем.

— Вон там, — профессор указал на дверь, — кухня. Поищи что-нибудь.

Маруся послушно отправилась на поиски еды, а Бунин раскрыл свою толстую папку и начал перебирать бумаги, будто утратил к гостье всякий интерес.

Кухня оказалась чуланчиком, заваленным мешками с кормом для животных, мисками, кормушками; каким-то образом здесь умещался большой гудящий холодильник. В него-то Маруся и залезла. Трехлитровая банка с формалином и тушкой неопознанного животного, бутылка водки и высохший лимон. Где обещанные яйца?

Маруся вздохнула, открыла мешок с собачьим печеньем (витамины, минералы и клетчатка), разжевала, запила водой из-под крана и принялась изучать кухню дальше. В шкафчике обнаружилась коллекция заспиртованных вредителей сельскохозяйственных культур с подписями на латыни и на русском. Мешок с камнями (обычный мешок с обычными камнями), банка засахаренного меда без крышки, крупа перловая в бумажном пакете (с дырочкой в левом боку), книга «Домоводство» 1911 года издания, коробка с разобранными коммуникаторами, разбитая игровая приставка, моль (живая) и восемь пачек папирос. В другом шкафу была лабораторная посуда, электронные весы и древний тонометр с грушей (такую штуку Маруся видела у своей столетней соседки Клавдии Степановны). На подоконнике лежала лапша быстрого приготовления, банка маринованных огурцов с плесенью и кофемолка.

— А вот, например, в Великобритании… Ты слышишь?

Маруся молча кивнула и отсыпала еще немного собачьего печенья.

— Маруся!

— Слышу вас.

— В Великобритании был зафиксирован случай телекинеза.

Маруся с хрустом разгрызла печенье.

— Яйца нашла?

— Не!

— Значит кончились.

Отлично. Спасибо за обед…

— Ты пробовала двигать предметы?

Двинуть бы тебе сейчас…

— Маруся!

— Пробовала!

Маруся выглянула в окно, пытаясь разглядеть на улице Носа, но там никого не было.

— И что?

Профессор неожиданно появился на кухне, так что Маруся даже вздрогнула от неожиданности и подавилась печеньем.

— Получилось?

Маруся закашлялась. Бунин похлопал ее по спине. Девушка стала кашлять еще сильнее. Проклятое печенье не просто попало не в то горло, а словно приклеилось и теперь не проходило ни туда ни сюда.

— Нагнись и кашляй.

Маруся наклонилась и получила еще один сильный хлопок по спине. Печенье вылетело.

— Телекинез вообще не самая редкая способность…

— Можно воды?

— Угу…

Профессор открыл шкафчик, вытащил какую-то мензурку с делениями, набрал воды из-под крана и протянул Марусе.

— Жалко я молоко отдал.

Маруся присела на подоконник и выпила всю воду залпом.

— Есть люди, которые умеют поджигать предметы, — Бунин посмотрел на девушку. — Я так понимаю, ты не умеешь.

Она кивнула.

— Есть даже такие, которые умеют убивать взглядом.

Маруся посмотрела на профессора так, что он улыбнулся.

— Не умеешь.

В животе забурлило. Желудок настоятельно требовал продолжения банкета. Видимо, несколько кусочков высушенной клетчатки только разбудили голод по-настоящему.

Надо было поскорее выбраться отсюда…

Профессор вытащил из банки большой маринованный огурец, смыл с него плесень и протянул Марусе. Девушка вежливо отказалась, замычав и покрутив головой. Бунин пожал плечами, откусил огурец и задумался. Марусе показалось, что он так и уснул стоя с открытыми глазами; только челюсти продолжали двигаться. Пауза все длилась и длилась, а профессор все молчал и молчал, жевал и жевал… Для того чтобы уйти, надо было закончить разговор, а для того, чтобы его закончить…

— Да, кстати… — проснулся профессор. — А где он сейчас?

— Кто он?

— Предмет.

— Я оставила его в комнате.

— М-м-м… — профессор откусил еще кусочек и постучал пальцем по оконному стеклу.

— Принести?

Это был отличный шанс слинять.

— Ты ведь понимаешь, что за предметами ведется постоянная охота…

— Понимаю… Охота?

Бунин огорченно посмотрел на огурец, потом на дверь, свистнул и постучал себя ладонью по коленке. Из комнаты донесся звук скребущих по паркету когтей и в ту же секунду на кухню ворвались собаки.

— Много столетий… — Бунин разгрыз огурец на куски и бросил собакам, — ведется война за право обладания…

— Разве собакам можно огурцы?

— А разве нет?

Маруся не нашлась что ответить.

— На этой войне убивают, отнимают, правят, теряют, умирают… Ну и кто мне заплевал весь пол?

Маруся ошеломленно смотрела на профессора, который наклонился к собакам и трепал их за ушами обеими руками.