Блюз полной луны - Надежда Первухина

Постепенно смех стих. Павел стоял перед преподавателем, чувствуя себя полным идиотом.

— Извините меня, — сказал наконец он.

— Что ж, на первый раз извиняю, — сказал преподаватель. — А дальше пеняйте на себя. У вас в эту сессию экзамен по моему предмету, и я вас хорошо запомнил, Павел Лозоход. Садитесь.

Павел сел, краснея, но принц Аванси-мбонси пожал ему руку, словно подбадривая.

После этой лекции было две пары английского, но тут Павел не стал беспокоиться — английский он знал отлично. Как, впрочем, и принц Аванси-мбонси. Но они решили не портить отношений с преподавательницей-"англичанкой" и честно отсидели обе пары.

Потом еще была лекция по истории России. Преподавателем оказалась ученая дама, уже успевшая опубликовать массу своих монографий и исследований по татаро-монгольскому игу. Она все время напоминала студентам об этих монографиях, и было понятно, что зачет получит только тот, кто принесет ей купленную монографию на автограф.

Наконец учебный день закончился. Павел направился в главный корпус, чтобы встретиться там с Леной, об ином он просто не думал. И тут к нему прицепился Канцлер:

— Мой господин, будьте очень осторожны!

— А в чем дело?

— Дело в вашей новой подружке. Она фея, а меж оборотнями и феями не принято общаться. Ваш отец будет недоволен.

— Я принц?

— Да, сир.

— Значит, я сам могу выбирать, с кем мне быть, верно?

— Верно, но феи хитры и пронырливы…

— Что-то не заметил. Ладно, Канцлер, мне пора. До полнолуния я не желаю вас видеть!

— Как вам будет угодно, сир. — И нищий Канцлер растворился, слился с густой тенью лип в студенческом парке.

Павлу даже не пришлось заходить в корпус — Лена ждала его у дверей.

— Я так соскучилась! — сказала она, прильнув к нему всем телом.

— Я тоже. Пойдем к тебе.

— Это позже, а сейчас предлагаю погулять по Старому Арбату. Ты ведь там еще не был.

— Не был.

— Ну вот. Значит, Старый Арбат!

Они поехали на Арбат и долго там бродили. Павел купил Лене браслетик-фенечку, и она тут же надела его.

— Это будет талисман нашей любви, — улыбнувшись, сказала она.

Пресытившись Старым Арбатом, они отправились к Леночке на чердак и там любили друг друга. Но вечером Павел решил вернуться в общагу, а то выселят еще, чего доброго, раз он не появляется.

В общаге все было чинно и благородно. Павел глянул на пол — вместо драного линолеума настелен ковролин, стены покрашены в приятный персиковый цвет, а голые лампочки заменены на изящные светильники. Свита Аванси-мбонси старалась вовсю.

— О, а вот и Пашка! — как родному, обрадовались ему Гарик и Митя. Здесь же был и Аванси-мбонси. — Пашка, ты в самый раз к столу — Аванси-мбонси всех тушеными фазанами угощает. И жабьей настоечкой. Чудо, а не настоечка. В голову бьет хорошо и так освежает!

— Я присоединяюсь к вам, — улыбнулся Павел. — Только штрафную мне не наливайте, а то у нас опять завтра лекции по истории книги. Если этот препод узнает к тому же, что я пил, все, не видать мне зачета.

Павел отдал должное тушеным фазанам, хотя почему-то хотелось обычной прозаической гречневой каши. И не успел он прикончить второго фазана, как в дверь постучали.

— Войдите, не заперто! — крикнул Митя.

И они вошли.

Два подтянутых и холеных джентльмена. В черных пальто и низко надвинутых на лоб черных шляпах.

Павел почувствовал себя неуютно.

— Павел Лозоход здесь проживает? — низким голосом спросил один из вошедших.

— Да, это я, — встал Павел.

— Вам придется проехать с нами.

— А кто вы такие? И почему Пашка должен с вами ехать? — резонно возмутился Митя, но тут один из вошедших достал "глок" и выразительно им помахал, сказав:

— Нам не нужно лишнего шума.

— Я уже иду, — торопливо сказал Павел и набросил куртку. — Я иду, только никого не трогайте, пожалуйста.

— Хорошо, — кивнул тот, что с "глоком", и убрал оружие.

Они молча вышли втроем и мимо ошарашенной вахтерши спустились вниз. За стенами общежития накрапывал нудный осенний дождик, но Павел и его "телохранители" не успели намокнуть, потому что прямо перед дверями общаги припарковался "Порше 959". Павел раньше такие машины только по телевизору видел. И то редко.

Тройка села в машину — сзади на пассажирское сиденье. Двое "телохранителей" так и продолжали держаться по бокам от Павла. А за рулем сидел…

— Человек? — прошептал Павел.

— Нет, волколак. Или вервольф, как вам будет угодно, — сказал тот "телохранитель", что был слева.

— Вам нечего бояться, Павел, — заверил парня тот "телохранитель", что был справа. — Вам не причинят вреда, если вы будете вести себя хорошо.

"Порше" рванул с места. Павлу показалось, что они взлетели.

Он пытался разглядеть что-либо за окном, но это было бесполезно — "телохранители" загораживали весь обзор. Наконец он смирился и сел спокойно. В случае чего он сумеет постоять за себя. Он все-таки наполовину волк.

Как и они…

"Порше" остановился перед невысоким офисного типа строением. Оно было погружено в темноту, светились лишь несколько окон на первом этаже.

— Мы приехали, Павел, выходите.

— А если я заартачусь и не выйду?

Затянутый в черную перчатку кулак молниеносно ударил Павла в солнечное сплетение. Тот согнулся от боли.

— Если вы не выйдете, мы вас вынесем, — заверил Павла "телохранитель".

Павел кое-как выскребся из машины. Нет, если они и дальше намереваются его так бить… Как жаль, что сейчас не полнолуние и он не волк! Тогда бы они подрожали!

Дождик кончился, небо расчистилось. "Телохранители" синхронно взяли Павла под локти и повели ко входу в офис. Точнее, даже поволокли, потому что после удара в солнечное сплетение Павел еще не совсем очухался.

Они вошли внутрь. Павел огляделся.

Это был просторный холл, отделанный черным мрамором. Возле стен стояли небольшие канапе и столики. На столиках в вазах томились оранжерейные розы. Все это приглушенное великолепие освещалось большой хрустальной люстрой. Из холла широкая лестница вела наверх, в неосвещенные этажи.

По ступенькам лестницы быстро спустился человек, так же одетый во все черное. Он подошел к Павлу и "телохранителям".

— Проблем не было? — поинтересовался он.

— Пришлось пригрозить оружием и немного побить, — сказал один из "телохранителей".

— Ну битье — это не наш метод, — лощено заулыбался Павлу тип. — Вы уж простите за превышение полномочий. Идемте, Павел, идемте. Вас все только и ждут.

— Куда меня привезли? — упрямо сжался Павел. — Я имею право знать!

— О да, конечно, сир, имеете! Вы находитесь в офисе Московской Общины оборотней, сокращенно МОО. Нам всем не терпится с вами познакомиться.

— Почему вы назвали меня "сир"? — спросил у лощеного Павел, когда они поднимались по лестнице.

— Просто мы очень хорошо осведомлены.

Они поднялись по лестнице и остановились перед массивными дубовыми дверями.

— Добро пожаловать домой! — сказал лощеный и распахнул перед Павлом двери.

За дверями оказался огромный круглый зал с блестящим паркетным полом, мириадами светильников, накрытыми изысканным угощением столами и креслами. Тут двигаюсь, жевало, хохотало и беседовало по меньшей мере полтысячи человек. Шум был как на базаре.

И весь этот шум умер, стих, испарился, едва Павел показался в дверях.

— Его высочество Павел Тринадцатый! — провозгласил лощеный тип. — Прошу вас, пройдите вперед, ваше высочество.

Павел на не гнущихся ногах дошел до центра зала и остановился. И тут все начали ему кланяться. Это было неприятно и неуютно. Павел вспомнил о Лене. Как ему теперь ее не хватало!

— Прошу вас сюда, сир. — Лощеный подвел Павла к креслу на резном постаменте. — И оделите улыбкой всех этих оборотней — ведь они здесь собрались в вашу честь.

Павел улыбнулся натянуто и холодно.

— А для кого второе кресло? — спросил он.

— Как же вы не понимаете… Для главы Московской Общины оборотней, конечно!

Тут в зале вновь образовалась тишина. Двери распахнулись, и в комнату вбежал, точнее, въехал, скользя по паркетному полу, мальчишка лет двенадцати. Был он в матроске, в шортиках и высоких гольфах. Башмаки зашнурованы кое-как, да и прическа — сплошные вихры.

— Его высокочтимость глава Общины оборотней, король Кирилл! — провозгласил лощеный.

Все опять за кланялись.

Павел тоже поклонился, а что, голова не отвалится.

Король Кирилл взгромоздился на стоявшее рядом кресло и оценивающе посмотрел на Павла.

— А ты ничего, — сказал он. — Могло быть и хуже. Ну как, ощущаешь себя принцем?

— Нет. А должен?

— Конечно, должен! До нас дошли слухи, что прежний принц Щедровской Общины скончался, и теперь ее глава — ты. Как удачно! Мне давно хотелось с тобой познакомиться. Эй, вы, светские гости! Можете проваливать!