Стражи магического (не) вмешательства (СИ) - Оксана Рассветная
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вокруг фигуры Насти клубится сизая дымка. На лицо девушки легли тёмные тени, очертив страшные провалы вместо глаз.
— Глеб, — зовёт Саша, — иди сюда.
Парень сжимает моё плечо и отпускает, моментально оказывается рядом со своим старшим напарником.
— Сейчас рванёт, — говорит Саша, — давай, в одно касание. Осторожно, чтобы не сдетонировала эктоплазма призрака. На счёт три, успокоение и магия крови. Готов? Поехали. Раз, два, три!
На счёт “три” Глеб и Саша одновременно вытягивают вперёд правые руки. Дымка, которая только что кружилась вокруг призрака, истлевает, забирая с собой тёмные тени. Лицо Насти наливается цветом, розовеет, в глазах появляется разум.
— Достаточно, — отрывисто бросает Саша, — теперь только успокоение. Нам нужно её расспросить.
Глеб кивает головой. Они с Сашей синхронно выполняют странные пассы руками: вправо-влево, вверх-вниз, словно гладят большую кошку. Призрак блаженно улыбается, опускается на пол и замирает в позе лотоса.
— Отлично, практикант Ветров, — Саша кивает Глебу, — теперь я сам. Небольшой капкан во избежание проблем, так сказать.
Автоматически ставлю в голове галочку, у Глеба фамилия Ветров. Вполне себе такие обычные имя и фамилия, у остальных наверняка такие же, вот только способности необычные. Они не сочиняют музыку и стихи, а занимаются тем, что помогают успокоить призраков и изгоняют демонов.
Глеб опускает руки и возвращается ко мне. На бледном лице блестят капельки пота.
— Ты бы силы восстановил, — бросает через плечо Ярик, а сам не сводит глаз с призрака, — с нами теплокровные.
— Хм, и весьма аппетитные к тому же, — нахально скалится Глеб, поглядывая на меня.
Я вспыхиваю от намёка, смысл которого от меня ускользает, но ясно, что моя трепетная персона точно там замешана, сердито смотрю на скалящегося Глеба и открываю рот от удивления. Мне кажется или у него клыки прорезались? Глеб, заметив мой взгляд, подмигивает, кидает в рот ярко-красную конфету и улыбается. “Нет, всё-таки показалось” — облегчённо выдыхаю я, внимательно рассматривая ровные крепкие зубы.
— Настя, — голос Саши отвлекает меня от глупых подозрений, — расскажи, что ты помнишь? Что последнее с тобой произошло? Вчерашний день вспомнить можешь?
Сейчас она выглядит вполне живой и здоровой. Вот только сквозь неё можно разглядеть противоположную стенку грота-подвала.
— Вчерашний день? — голос Насти срывается в шелест осенних листьев.
— Да, расскажи, что ты делала вчера? — повторяет Саша, опускаясь на корточки напротив призрака.
Настя блаженно закрыла глаза и замерла, прислушиваясь к чему-то, что нам недоступно.
— Глеб, — шепчу я, — что с Настей…с призраком? Почему она так странно говорит?
— Магия крови, — объясняет Глеб, — она напитала призрак твоей знакомой, чтобы мы могли получить ответы. Призрак отчаянно не желает признавать собственную гибель и если не успокоить его, напоив кровью, то он может натворить бед. Помнишь, у греков герои поили духов умерших кровью жертвенного барана? Мы сделали то же самое, только проще. Теперь она даст ответы, если сможет всё вспомнить. А голос изменился потому что она уже на границе между миром живых и миром мёртвых. Мы должны помочь ей, иначе она так и застрянет между мирами, а потом превратится в неупокоенного духа.
— В барабашку? — ахаю я.
— Да.
Блуждающий дух, гремящий цепями, вот будущее Насти. Я срываюсь с места, подбегаю к призраку и падаю перед ней на колени, заглядывая в её прозрачные глаза.
— Настя, Настя, — шепчу взволнованно, хочется взять её за руки, но быстро вспоминаю, что это невозможно, — вспомни, дорогая, что ты делала вчера?
— Вчера? — призрак улыбается и это так страшно, от осознания, что это не живой человек, но испытывает человеческие эмоции, — утром встала, приняла душ. Выпила кофе, потом поехала в универ.
— А в библиотеку ты зачем ходила? — Чтобы не было порыва взять её за руку, изо всех сил впиваюсь ногтями в свои ладони.
— В библиотеку? — призрак задумался, — А! вспомнила! — И опять эта радостная улыбка, от которой хочется завыть в голос! Ведь я понимаю, что это остаточные эмоции, автоматизм, выработанный за годы жизни. Призрак не способен по настоящему улыбаться и радоваться, печалиться, плакать или смеяться. — Я нашла новую городскую легенду, связанную с МГУ. Точнее не новую, а очень старую. Веду расследование.
— И что там?
— Колдуны! Мёртвые колдуны и проклятие Воробьёвых Гор!
Глава 14
Ника.
— Так, а это уже интересно, — присвистнул Саша, — ну-ка, Ника, продолжай спрашивать.
Нервно оглядываюсь на него, смотрю широко раскрытыми глазами и мысленно умоляю: “ А может вы продолжите?”
— Не останавливайся, расспрашивай, — кивает мне Саша, как будто и не заметил моего молчаливого крика!.
Нервно облизываю губы, выдыхаю. Я смогу, я должна найти убийцу Насти, значит должна успокоиться. Наклоняюсь к Насте, блаженно прикрывшей глаза, и тороплю её.
— Настя, дорогая, расскажи подробней, — стараюсь говорить ровно, автоматически “срисовывая” поведение всех Стражей.
— Ты правда хочешь знать? — вдруг распахивает глаза Настя, — Тебе правда интересно? И смеяться не будешь?
— Правда, Настя, — успокаиваю её — и смеяться не буду. Мы все с удовольствием послушаем, что ты там расследовала. Верно, ребят?
Позади раздаются нестройные возгласы согласия. Настя удивлённо оглядывает всех, забавно морщит носик и решается.
— Ну, если вам так интересно, — шелестит её голос, — на месте Воробьёвых гор долгое время стояла деревня. Она так и называлась — Воробьёво. Вроде деревня как деревня, но слава про неё шла нехорошая. Считалось, а я думаю, что так и есть, что в Воробьёво жили исключительно чёрные ведьмы и колдуны. Творили свои тёмные дела потихоньку, за что люди их не любили, но и не совались к ним. Опасались возмездия. Ну, колдуны и вправду опасны. Порчу могут наслать или проклясть от всей своей тёмной души. Вот у меня есть знакомая, так её бабка-гадалка прокляла. Навесила на неё венец безбрачия…
— Настя, — останавливаю я её, — всё это очень интересно, но про деревню и колдунов совсем захватывающе.
А, — снова улыбается призрак, — точно. Про деревню. Так вот, стояла она до 1947 года. Распространяла свою плохую энергетику на всю округу и в конце концов помешала властям. И деревню снесли. Подчистую. Ага, даже колышка не оставили. А колдунов — выселили. Только колдуны просто так с места не ушли. Они прокляли всю гору страшным проклятием. Типа, если кто решит тут поселиться, то жизни ему не будет и вообще все умрут. Вот! А,
