Белый рынок - Серж Лафоре

Глава 17

Липкий промозглый туман опустился на ночной город. Несмолкаемый гул огромного каменного муравейника вызвал ощущение враждебности и беспощадности. Туман, словно промокательная бумага, впитывал в себя свет фонарей, искажая контуры улиц, скрадывая целые массивы домов.

Несмотря на неприветливость и неудобства, создаваемые туманом, Клэм Гаррет решил воспользоваться его преимуществами. Туман заставил его снизить скорость, но Клэм терпеливо и целеустремленно двигался вперед, полагаясь на свое чутье. Он хотел знать факты, и он их узнает! Никакая сила, ничто на свете теперь не сможет его остановить. Если уж он ставил перед собой цель, то добивался своего упрямо, как бульдог.

Вскоре ему удалось найти нужный дом. Это была старая, стоявшая в отдалении от других домов развалина, второй этаж которой был украшен изъеденным жучком балконом. Дом казался заброшенным. Окна закрыты ставнями. Справа и слева от него простирались пустыри, покрытые туманом. Но даже ночь не могла скрыть сладковатую острую вонь от куч отбросов, сваленных на них.

В тусклом свете плафона в салоне автомобиля Гаррет еще раз проверил свои записи. Он, безусловно, не ошибся: Сен. К. 42 Фос. Стр.

Гаррет вышел из машины. Подошел к дому и проверил номер. Все совпадало: 42 Фостер-стрит. Шифр Дика Кобби был совсем не сложен. Будучи человеком аккуратным и не особенно полагаясь на свою память, ослабшую от героина, он разработал для себя несложную систему шифровки.

Входная дверь с виду была крепкой, но Гаррет предусмотрительно запасся связкой различных ключей и отмычек, купленных за два доллара у одного из нью-йоркских барышников-евреев.

Перебирая и пробуя ключи один за другим, он почувствовал наконец, что замок поддался, и дверь открылась.

Проскользнув вовнутрь, Гаррет вдохнул тяжелый застоявшийся воздух. Вынув электрический фонарь из правого кармана пальто, он включил его и стал изучать помещение. Овальное пятно луча выхватило из темноты грязный пол, облезлые стены с ободранными местами обоями, пропитанные сыростью ступеньки лестницы.

Он открыл следующую дверь. За ней оказалась пустая комната. Гаррет вошел и двинулся вдоль стены. Фонарь высветил стол с бутылками и стаканами. Смятые комки замасленной бумаги, затоптанные окурки загрязняли паркет, давно не знавший уборки.

Вдруг Гаррет услышал легкое поскрипывание половиц. Мгновенно погасив фонарь, он упал плашмя на пол. Два выстрела один за другим прогрохотали в его ушах. Гаррет застонал, дернулся и замер.

Зажегся свет. Через полуприкрытые веки Гаррет увидел, что к нему приближается странный и похожий на гнома человек: горбатый, с уродливыми обезьяньими скулами, одетый в грязное рванье. Кончиком широкого красного языка он облизывал раздутые, искривленные зловещей усмешкой губы. Маленькие глазки, скрытые под густыми бровями, удовлетворенно моргали. Голову человека украшала копна грязных спутанных волос. В руке он держал кольт армейского образца.

Гаррет напружинился и, тщательно рассчитав, прыгнул на человека, как тигр. Выбив рукой оружие, он ударил бандита головой в живот. Затем, вскочив, прижал противника к стене и начал его бешено избивать. Несколькими страшными ударами он в кровь разбил лицо уродца, его мясистый рот и приплюснутый нос.

Гаррет, избивая это мерзкое существо, ощущал и омерзение, и удовлетворение. Свои удары он наносил, как боксер на тренировке: левый, правый, левый, правый, и слышал в ответ треск смещаемых хрящей, хруст ломающихся ребер и разваливающейся челюсти. Горбун рухнул с закатившимися глазами. По избитому телу пробежала судорога. Лицо его превратилось в бесформенную кровавую маску.

Гаррет взглянул на свои окровавленные кулаки. Его охватило чувство опустошенности. К горлу подступила тошнота. Он дрожал от усталости, как после долгого бега, от которого зависела его жизнь.

Переводя дыхание, он опустился на колени рядом с горбуном, приложил руку к его груди. Стука сердца он не почувствовал.

— Боже мой! Я ведь его убил!

Гаррет отвернулся. Его стошнило. Глаза наполнились слезами. Внезапно ему представился рядом с трупом образ Ален Сэмпл.

Усилием воли он прогнал его, хрипя от бешенства. С трудом встал на ноги и продолжил осмотр дома.

В подвале он обнаружил лабораторию. В каком-то исступлении он сбросил на пол весы, опрокидывал и бил стеклянное оборудование, ломал дверцы шкафов и вываливал на пол их содержимое. Он нашел запасы химикатов, полуфабрикатов и сырья морфия, очищенный опиум и пакетики с готовым расфасованным героином. Всего на сотни тысяч долларов.

Гаррет облил разрушенную лабораторию бензином из трех канистр.

Безумство разрушения открыло перед ним горькое величие мщения, примитивную радость неистового вандализма. Горбун отдал жизнь, охраняя несметные сокровища пещеры отравителей, богачей и их жен, щеголяющих в шелках и дорогих мехах и увешанных бриллиантами. Преступные сокровища, добытые на страшных мучениях наркоманов.

И весь этот развращенный сброд безнаказанно торговал ядом, смеялся, радуясь своим успехам, объедался. На доходы, полученные за счет страданий своих жертв, развлекался на шикарных курортах Багамских и Бермудских островов. Что им до больниц, лачуг, страданий и мольбы отравленных ими людей, опустившихся на самое дно жизни, обреченных на бесконечную горечь существования, безразличных ко всему, кроме наркотика, этого яда, этого чудовища, этой разъедающей язвы, этого бича, который превращает человеческую личность в нечто худшее, чем просто кучу дерьма. Гаррет раздавил каблуком последний флакон реактивов. Он опьянел от усталости. Дыхание с глухим хрипом вырывалось из его груди. Обессиленный, он повалился на лабораторный стул и вытянул ноги.

Если бы Крэг только знал…

Гаррет услышал свой собственный смех. Он взял сигарету. Достал спички, но рука его непроизвольно отдернулась от коробка. Кожа на скулах натянулась.

Пары разлитых химикатов и бензина!

Самое время уходить. Миновав помещение, где лежало тело горбуна, он погасил свет.

Выйдя из дома, Гаррет глубоко вздохнул и потянулся. Внезапно ему в глаза ударил ослепляющий сноп света. Чтобы защитить глаза, он поднял руку. Сквозь неплотно сведенные пальцы, он пытался рассмотреть человека, державшего фонарь. Ему удалось различить лишь неясную тень, растворявшуюся в тумане.

— Поди-ка, посмотри, что он там наделал, — раздался возле него приглушенный шепот.

Вторая тень прошла рядом с Гарретом.

— Не вздумай двигаться!

Гаррет услышал позади себя шум открываемой двери, затем кто-то быстро прошел в дом.

Минуты через три второй возвратился.

— Ничего себе! — проворчал он. — Все разбито. Он залил бензином все, что было приготовлено для продажи.

— Что с Олли?

— Убит.

Гаррету предстояло трудное испытание. Он знал, что жизнь его висит на волоске.

— Что будем делать?

Человек с фонарем ответил не сразу.

— Придется поджигать, — наконец решил он.

— Ладно. Это совсем легко, стоит только бросить спичку, и лаборатория вмиг вспыхнет.

И снова Гаррет остался один на один с человеком, державшим фонарь. Голос человека с фонарем показался ему знакомым. «Где же я его уже слышал?» никак не мог вспомнить он.

Их разделяло не больше четырех-пяти шагов.

Гаррет сделал два шага вперед, и в тот же момент в доме раздался взрыв, из окон посыпались стекла.

Воспользовавшись секундным замешательством, он стремительно бросился на противника. Раздался выстрел, бок обожгло. Натренированным ударом ноги Гаррет выбил фонарь из рук незнакомца и бросился бежать, крепко прижимая локтем рану в боку.

Кровь струилась по бедру. Убегая пустырем, он невольно задавал себе вопрос, надолго ли его хватит?

Раздались выстрелы. Они стреляли вдогонку. Гаррет упал, с трудом поднялся и заставил себя бежать дальше. Но земля закачалась у него под ногами, и он, теряя сознание, свалился в кустарник. Перед глазами у него все поплыло, и он окончательно провалился в забытье.

Липкий мрак ночного тумана растворялся в кровавом зареве наступающего утра.

Глава 18

Клэму Гаррету повезло.

В то время как пожарные боролись с огнем, полицейский патруль нашел его лежащим без сознания на пустыре среди куч мусора. Гаррета немедленно доставили в больницу и сделали переливание крови. Рана его оказалась несерьезной, если не считать большой потери крови. Он дешево отделался, хотя еще долго не мог оправиться от тяжелого психического потрясения. По складу характера Гаррет, скорее, относился к чувствительным романтикам. Ему было трудно даже представить себе, что он способен на убийство. Страшная смерть горбатого карлика Олли тяжелым грузом легла ему на душу. К счастью, ухаживающая за ним сестра была очень хорошенькой, что заставляло его держать себя в руках и не впадать в депрессию.