Превыше всего - Карен Рэнни

— О, простите нас! Чтобы чувствовать себя в безопасности рядом с Джули, вам надо было надеть кольчугу или фартук, футов пяти длиной и четырех шириной, — улыбнулась она Джереми, вытирая руки девочки носовым платком и вручая ей новый кусочек печенья.

— Вы очень любите мою маленькую племянницу правда? — спросил он, глядя, как Кэтрин удобно усаживает девочку около себя, подальше от него.

— Как же ее не любить? — Девушка поправила шелковистые локоны малышки и поцеловала ее в макушку.

— Знаете, ей очень повезло. Кто бы мог подумать, что при всех обстоятельствах ее появления на свет… — Молодой человек осекся, поняв, что опять чуть не сболтнул лишнее, и бросил быстрый взгляд на Кэтрин. — вы понимаете… — промямлил он, не зная, как выйти этого положения.

— Я все знаю, Джереми, — резко, не скрывая раздражения, ответила она, — и Джули тоже все узнает, когда придет время! Не понимаю только, почему все озабочены этим. Хотя чего же непонятного! Ведь Господь запретил Латтиморам разбавлять свою чистую кровь, чтобы не испортить породу.

В последних словах звучал такой жестокий сарказм, что Джереми даже вздрогнул.

— Простите меня, Кэтрин! — покаянно произнес он, рассеянно обхватывая пальцами ручку Джули.

— Считайте, что извинения приняты, — отрывисто ответила девушка, высвобождая руку девочки.

— Но то, что ей повезло, я могу повторить, — закончил Джереми, разглядывая крошечную ладошку. Он так и не рассказал историю рождения Джулет. Однажды ночью родственники Селесты принесли ребенка к лондонскому особняку графа Монкрифа и оставили на ступеньках. Отец Селесты даже не захотел поговорить с Фрэдди, а оставил лишь краткую записку, где было сказано, чтобы граф никогда не искал встреч с ним, что Селеста умерла при родах и что они не собираются беспокоиться о дальнейшей судьбе его отродья. Фрэдди не отвернулся от своего ребенка, к тайной радости графини Монкриф. Свет был шокирован его поступком, а брат и сестра смущены.

— У нее есть вы, и это многого стоит, — только и сказал Джереми.

— Спасибо, Джереми. Вы очень милы! — Взгляд Кэтрин заметно потеплел.

Джереми покраснел, и девушка отвернулась, чтобы еще больше не смущать молодого человека.

— Вообще-то я пришел попрощаться.

— Попрощаться? Но вы же только что приехали!

— Да, — угрюмо произнес он. — Но после вчерашнего вечера чем я буду дальше от Фрэдди, тем будет лучше для нас обоих.

— Я слышала, как вы ссорились.

— Ссорились? Да это было настоящее сражение! О, простите, Кэтрин! — Джереми опять покраснел.

— Все нормально, Джереми. Мы уже выяснили, что несдержанность — одна из ваших дурных привычек, не так ли?

— Несдержанность и постоянные разногласия с братом. Об этом я, по-моему, забыл сказать. Да?

Девушка улыбнулась и кивнула головой.

— И в чем же вы с ним не сходитесь? Если, конечно, вы можете сказать об этом мне.

— Почему нет? Правда, все так запутано… — Он пригладил свои непокорные каштановые волосы. — Отец оставил мне все имения, кроме родового, которое принадлежит Фрэдди. Понимаете? Оставил мне имения, но не оставил денег на их содержание.

— Но в таком положении находится довольно много людей, — спокойно заметила девушка.

— К сожалению. Но у них нет такого Фрэдди, как мой брат.

— Он не хочет помочь вам? — удивилась Кэтрин. Это противоречило впечатлению девушки о графе.

— Напротив. Он хочет сделать меня своим наследником, передать мне все деньги и помогать получать доходы от них, — почти простонал он.

— По-моему, это очень благородно с его стороны, Джереми. Что вас смущает?

— Ничего, кроме Фрэдди. Он подчиняет своей полной власти все, чем владеет, — пытался объяснить Джереми. — Я не желаю быть его наследником, не хочу выпрашивать, каждый фартинг, я не хочу постоянно объяснять каждый свой поступок, совершенный без его ведома! Называйте это гордостью, называйте независимостью, не в этом дело, Кэтрин. — Он посмотрел умоляющим взглядом на нее, пытаясь найти понимание. — Я хочу жить собственной жизнью, свободной от Фрэдди. Если бы Фрэдди не зарабатывал так много денег в последние десять лет, мы бы не имели того, что имеем сейчас. И Фрэдди прекрасно понимает свою заслугу.

— Но вы же можете жениться на богатой наследнице и оказаться в таком же положении, — вполне разумно сказала Кэтрин и подхватила Джули, которая опять поползла к траве.

— В этом есть различие.

— В чем же разница, Джереми? Чем отличаются деньги, принадлежащие вашей семье, от тех, которые достанутся вам в результате женитьбы?

— Я допускаю, что для вас разницы нет, — произнес он, опустил глаза и стал беспокойно выдергивать траву, — а для меня все гораздо сложнее.

— Почему?

— Потому, что у меня уже есть богатая невеста, и, откровенно говоря, ее богатство не имеет для меня большого значения. Но для ее семьи далеко не безразлично, что я богатый землевладелец и бедняк одновременно.

— А вас, конечно, привлекают к ней не только деньги?

— Кэтрин! — серьезно начал говорить Джереми. — Даже если бы у нее вообще не было денег, это ничего не меняет. Я готов сам зарабатывать деньги, даже если придется трудиться для этого целыми днями, как Фрэдди. Я уверен в этом, ради Бет я смогу. Фрэдди страшно рассердился, узнав, что я хочу сейчас жениться. Он считает, что я еще слишком молод. Можете себе представить? Говорит, что следует подождать по крайней мере еще лет пять. А я не хочу ждать! Я все равно женюсь, даже если отец Бет не даст за ней ни пенни.

— А Бет с вами согласна?

— Настолько, что предложила бежать, — признался он, счастливо улыбнувшись.

— Похоже, что ваша юная леди подала отличную идею.

Кэтрин взяла Джули за пухленькую ножку и пощекотала пятку. Та залилась таким звонким смехом, что молодой человек отвлекся от своих невеселых мыслей и невольно посмотрел в их сторону. Однако девушка отвела глаза.

— Очень часто, Джереми, в наши планы вторгаются посторонние и разрушают их. Стройте ваше счастье, где вы хотите и когда вы хотите.

— Конечно! И если мы с Бет сделаем это, то причиной семейного скандала буду я, а не Фрэдди, как обычно.

— Расскажите мне наконец, почему ваш брат приобрел столь скандальную известность. Ведь это связано не только с Джули.

Последние слова девушка произнесла почти шепотом, склонившись к головке девочки.

— Дело в том, что Фрэдди живет по собственным законам, — улыбнулся Джереми. — А это раздражает многих людей. Кроме того, большинство из высшего общества никогда не простят ему, что он стал так фантастически богат. Если бы он приобрел состояние за карточным столом или спекуляцией, это было бы для них приемлемым. Но Фрэдди занимается торговлей и владеет фабриками. Причем он не просто является владельцем фабрик, но и лично управляет ими. Не говоря уж о том, что он презирает мнение света. Он не женился на Селесте, даже когда ее отец вызвал его на дуэль. Он открыто критиковал английские власти за отношение к Наполеону, говорил, что мы заслужили Ватерлоо, потому что было преступной глупостью оставить этого человека в живых.