Спаси своего принца - Эдриан Маршалл

— Ким… — вздохнула Джун. — Не знаю, как тебе еще объяснить… Это ведь моя бабушка, и я должна ее поддержать. Она ведь всегда меня поддерживала. Была мне и матерью и отцом…

— Но я-то буду тебе мужем, — возмущенно перебил ее Ким. — А ты меня бросаешь, можно сказать, перед самой свадьбой.

— Не бросаю, а уезжаю, — поправила его Джун. — И потом, мы ведь все равно планировали пожениться не раньше августа…

— А сколько продлятся твои съемки?

— Не мои, а бабушкины. Я еду в качестве группы поддержки… Не знаю точно. Милано сказал, что они могут занять три месяца…

— Три месяца?! — взорвался Ким. — Да за эти три месяца знаешь сколько всего может измениться?! Ты встретишь там какого-нибудь актеришку, влюбишься в него, а мне скажешь: «до свидания, милый!». А я, как дурак, все это время буду ждать, когда же вернется моя любимая невеста…

— Актеришку? — вспыхнула Джун. — Вообще-то, я думала, что мы друг другу доверяем…

— Я-то тебе, конечно, доверяю, — поправился Ким, — но ты не знаешь, что за люди — эти актеры. Они готовы затащить в постель все, что движется. От главной актрисы до последней статистки…

— Но я не актриса и не статистка. Я еду, чтобы поддержать бабушку…

— Да чего ты заладила: бабушку, бабушку?! Знаю я твою бабушку. Небось, сама хочешь поехать, чтобы крутить там с актерами!

— Ну и придурок же ты, Ким Доджес!

Джун вылетела из комнаты и, хлопнув дверью, сбежала по ступенькам. Ким помчался следом за ней и догнал ее уже на выходе.

— Джун, ну прости меня… — Он развернул к себе девушку, обнял ее и уткнулся носом ей в макушку. — Да, я придурок. Но я же люблю тебя…

Джун улыбнулась ему сквозь слезы.

— Честное слово, Ким, я обещаю, что все будет хорошо… Ты и соскучиться не успеешь, как я вернусь. Правда…

Выйдя из автомастерской, Джун обернулась, чтобы помахать Киму рукой, и увидела, как он с лицом, покрасневшим от гнева, отчитывает за что-то Фрэдди.

Уж не за то ли, что он позволил мне подняться в офис? — спросила себя Джун. Но тут же поспешила отогнать от себя подозрения. Если они не будут доверять друг другу, как же тогда смогут жить вместе?

Джун глубоко вдохнула и зашагала домой, мысленно перечисляя вещи, которые им с бабушкой понадобятся в незнакомом городке, название которого до сих пор оставалось для них тайной, покрытой мраком…

6

Джун переминалась с ноги на ногу и недружелюбно косилась на бабушку. Пентилия так торопилась, так боялась опоздать, что даже не позволила своей несчастной внучке заглянуть в уборную. «Ничего, потерпишь», — заявила она Джун.

— Ну, спасибо тебе, ба… — сквозь зубы процедила Джун, с тоской поглядывая на пустую дорогу. — И что мне теперь делать? Ждать, пока мы доедем до этого города? Да я в пути копыта откину…

— Сбегай в кустики, — беспечно ответила бабушка.

— Какие кустики?! — Джун оглянулась на три куцых пучка зелени, за которыми не смогла бы спрятаться и маленькая черепашка. — Ты где здесь кустики увидела?

— Джун, хватит капризничать. Мы могли бы опоздать…

— Какая разница? — переминаясь с левой ноги на правую, поинтересовалась Джун. — Машины все равно нету.

— Деточка, имей терпение… В конце концов, Милано мог бы не присылать за нами машину. И тогда мы добирались бы своим ходом…

— Уж лучше бы своим, — пробормотала Джун. — Хотя, я даже не знаю, где находится этот Ловенхилл… Хорошо, если сам Милано знает об этом. Не понимаю, к чему такая загадочность? Почему Милано так не хочет, чтобы пресса прознала о том, где будут съемки? По-моему, ему это только на руку.

— Не знаю, — развела руками Пентилия. — Может быть, не хочет, чтобы во время съемок ему мешали приезжие репортеры. А может, что-то еще… Он — человек творческий, а у таких людей много странностей.

— Только расплачиваться за эти странности приходится другим, — мрачно констатировала Джун. — Ким был вне себя от злости, когда я объявила ему, что не могу сказать, куда еду…

Пентилия улыбнулась, но, поймав гневный взгляд Джун, тут же сделала серьезное лицо.

— Ну что ты так на меня смотришь? Ты ведь знаешь мое мнение по этому поводу…

— Лучше бы ты держала его при себе, ба…

— Извини, я все-таки твоя бабушка. И имею право на собственное мнение.

— Ради бога. Только не навязывай его мне, — фыркнула Джун и покосилась на дорогу. — И где наш обещанный лимузин?

— Лимузина никто не обещал. — Пентилия с сочувствием посмотрела на внучку, выделывающую самые невероятные «па». — Деточка, ну сбегай в кусты. Зачем так мучиться? Вряд ли в полшестого утра на тебя сбежится смотреть толпа народу…

— Господи, ну почему он не мог прислать шофера к нашему дому? — раздраженно пробормотала Джун и, оглядевшись по сторонам, ехидно добавила: — Наверное, решил, что под нашими окнами соберется куча репортеров с фотоаппаратами… Тебе не кажется, что у твоего Милано паранойя?

— Мне кажется, что тебе лучше осуществить свою «голубую мечту», пока ты не превратилась в комок нервов, — сердито ответила Пентилия.

— Ладно, черт возьми, я так и сделаю!

— Джун!

— Хорошо, я так и сделаю…

— Так-то лучше…

Оставив бабушку караулить машину на обочине дороги, Джун побежала к кустам. Осуществив «голубую мечту», она почувствовала немыслимое облегчение. К счастью, Джун успела закончить свои дела, когда из-за поворота вырулила синяя «тойота».

Бабушка помахала Джун рукой, и девушка вприпрыжку побежала к машине.

Как выяснилось, водитель «тойоты» не был знаком с Милано. Он назвал Пентилии какого-то Эммета Мэдлоу, и та вспомнила, что одного из мужчин, присутствовавших на пробах вместе с Милано, тоже звали Эмметом.

Джун не имела представления о том, где находится Ловенхилл, но подозревала, что путь будет неблизким. Она не ошиблась. Водитель остановил машину только через три часа, но место, где он остановился, оказалось вовсе не Ловенхиллом, а придорожным кафе, где почтенной даме и ее молоденькой спутнице было предложено перекусить.

Джун обрадовала перспектива в кои-то веки поесть вне дома, но Пентилии удалось омрачить внучке эту маленькую радость. Бабушка предусмотрительно запаслась «здоровой домашней едой» и, вместо того чтобы наслаждаться сочным чизбургером и картофелем фри, Джун снова пришлось жевать куриные котлетки на пару и овощной салат, заправленный оливковым маслом.

Пентилия Лиллард всегда радела за здоровое питание, поэтому о том, что такое хот-доги, Джун узнала только в шестнадцать лет, когда заработала свои первые деньги. С тех самых пор Джун пользовалась любой возможностью, лишь бы полакомиться чем-нибудь запретным. Иногда Пентилия узнавала об этом, и тогда Джун приходилось выслушивать часовые лекции о страшном холестерине, жутких болезнях печени, зловещем ожирении и прочих последствиях вредной пищи. Пентилия была отменным поваром, но запретный плод всегда сладок, а потому Джун предпочитала домашним котлетам на пару и вареным овощам старые добрые ход-доги, чизбургеры и «тако» из мексиканских забегаловок.