Счастливые воспоминания - Кара Колтер

— Это не я стукнула, а ты.

— Да? С тех пор я стал аккуратнее, — сказал он. — В любом случае Марк тогда порезался, и мы решили, что это подходящий случай, чтобы стать братьями по крови.

— А потом вы оба пришли ко мне, истекая кровью и напуганные до смерти, — вспомнила ее мать.

Все дали волю чувствам. Тори смотрела и слушала, как они говорили о Марке, вспоминали его — позволили себе то, в чем нуждались уже долгое время.

— Адам, когда ты возвращаешься в Торонто? — спросил его Сэм Митчелл, когда разговор о Марке закончился.

Адам украдкой посмотрел на Тори.

— Первым самолетом завтра утром.

Вилка ее замерла на полпути ко рту.

— О, как жаль! — сказал Сэм. — Я надеялся, мы еще порыбачим…

Тори забыла об этом. О том, что со всем своим стремлением к безумным приключениям Адам никогда не отказывался провести с их отцами спокойный день на рыбалке.

— Я думала, — она не могла поверить, что это был ее собственный голос, — мы собирались запускать воздушных змеев?..

Он открыл рот, уставившись на нее.

Она тоже смотрела на Адама. Это последняя просьба Марка.

Она чувствовала, как странно на нее смотрят ее родители и родители Марка.

— Воздушные змеи, дорогая?.. — спросила неуверенно ее мать.

Что-то опасное блеснуло в глазах Адама.

— Да, конечно, воздушные змеи… — сказал он спокойно. — В Торонто нет ничего такого срочного, что могло бы помешать мне провести здесь еще день, запуская бумажного змея.

Тори почувствовала, как мурашки побежали по ее телу.

— Да что с вами двумя случилось? — спросила ее мама. — Эти роликовые коньки, этот странный велосипед перед домом вчера, запуск змеев. Вы пытаетесь возвратить детство?

Неожиданно Тори почувствовала слабость. Дело было, она поняла, не в возвращении детства, но в возвращении чего-то еще. Чего-то, о чем Марк знал всегда.

Она чувствовала, что ступила на очень зыбкую почву.

— О, черт возьми, — сказала она, раздражаясь от того, каким слабым был ее голос, — мое колено. Думаю, что я все-таки не смогу пойти.

— Тебе не придется бегать, — заверил он ее.

— Вообще-то для того, чтобы запускать змеев, нужно бегать, — сказала она раздраженно.

— Я об этом позабочусь.

По его тону она поняла, что он не собирается с ней ссориться в компании ее родителей и родителей Марка.

Как он об этом позаботится, если он собрался уезжать?

После ужина он предложил помочь вымыть посуду, но, конечно же, ее мама не желала «и слышать об этом».

— Тогда вы не возражаете, — сказал он задумчиво, — если я пойду взгляну на домик на дереве?

— Конечно, — ответила ее мама. — Почему бы тебе не пойти с Адамом, Тори?

— Да, Тори, почему бы тебе не пойти со мной? — спросил он, ослепительно улыбнувшись.

— У меня не слишком подходящая одежда, и… — Она осеклась. Ей пришло в голову, что они всегда будут воспринимать ее как девчонку, карабкавшуюся на деревья, даже если она будет в невероятно сексуальном платье за пять сотен долларов.

И еще ей пришло в голову, что она хотела бы вспомнить эту часть жизни вместе с ним.

Он придержал перед ней дверь, и они вышли в сад. Ночь была теплой. Запах гиацинтов и жимолости наполнял воздух. Луна омыла мир серебром.

Это была ночь, когда случаются чудеса. Если они вообще случаются.

Они пересекли двор и подошли к огромному клену… Веревочная лестница слегка качалась от ночного ветерка, приглашая их под навес из листьев.

— Я полезу первой, — заявила Тори.

— Ты всегда была первой! — сказал он, принимая ее колебания за страх.

Она нетерпеливо одернула платье. Блеск, который возник в его глазах, когда она только вошла в дом, появился снова.

Он шагнул вперед и наклонился к ней.

«Он собирается поцеловать меня», — подумала она и внезапно почувствовала, как каждой частичкой хочет этого поцелуя, его прикосновения.

Бретелька упала с плеча, и он мягко вернул ее на место, задержав руку на нежной коже.

А потом он отступил и засмеялся — этот смех прозвучал очень громко в ночной тишине.

— Тори! А я буду подглядывать снизу?

— Да!

Он снова засмеялся.

— Ладно, возможность упущена. Я полезу первым.

И он полез по лестнице, карабкаясь вверх со сноровкой морского волка. Где-то на середине лестницы он повернулся и протянул ей руку.

Она схватилась за нее — и снова почувствовала физическое влечение.

Волшебство. Они стояли на маленькой площадке, окруженные шелестящими листьями, которые почти скрыли огни дома и лунный свет.

— Ты помнишь, Тори?

Она помнила.

Ей казалось, что еще секунда — и он поцелует ее. Вместо этого он отпустил ее руку и нагнулся, чтобы пройти в дверь домика на дереве.

Она вошла вслед за ним. Здесь удивительным образом ничего не изменилось. Перевернутый деревянный ящик в качестве стола. Сломанная полка с посудой и книгами. Несколько мешков, набитых соломой, которые они использовали вместо стульев.

Он смотрел на книги.

— Наш экземпляр «Аутсайдеров» все еще здесь.

В дождливые дни они вместе сидели здесь в домике и читали друг другу. Они любили собирать книги. Она мучила Марка и Адама «Маленькими женщинами» и любовными романами.

— Верьте мне, — обычно говорила она, — и вы поймете, чего действительно хочет женщина.

— Коктейлей? — бормотал пренебрежительно Адам.

Но оба они слушали ее.

Марк любил юмор. Роберт Ньютон Пек, Марк Твен, Стивен Ликок, О.Генри.

А Адам любил все. «Пособие по ремонту мотоцикла». Поэзию. Историю. Пособия для «умелых рук». И маленькую книгу, которая стала их любимой и которую они перечитывали не меньше дюжины раз.

— Если хочешь, можешь забрать ее, — сказала она, глядя, как он взял ее с полки и листал, несмотря на темноту, словно читая про себя и чему-то улыбаясь.

— Нет, — он положил книгу обратно. — Я оставлю ее для твоих племянниц и племянников, чтобы когда-нибудь они могли ею насладиться.

— Насладиться? Я думала, что это самая грустная из всех книг, когда-либо написанных.

— Ты обычно ревела вовсю, когда я читал про южанина. Ты с тех пор читала что-нибудь более печальное?

Она не произнесла эти слова: я пережила самое печальное. Два лучших друга. Она потеряла их. Марк умер, а Адам уехал. В те безмятежные дни, которые они проводили здесь вместе, связанные невидимыми нитями, кто мог подумать, что будущее готовит такое?

Ей не нужно было ничего говорить, он прочитал ответ в ее глазах. Он подошел к ней ближе, приподнял ее голову, взяв за подбородок, посмотрел в глаза, потом обнял.