Мне не стыдно быть патриотом - Владимир Бортко

— Будущее всегда связано с прошлым. Хочу спросить: как, по вашему мнению, изображается в нынешнем российском кино и на телевидении советское прошлое?

— Плохо. Когда нечего предоставить из побед сегодняшнего времени, надо смачно плюнуть в прошлое. Что и делается. Постоянно, каждодневно…

— Вы это видите?

— Ну конечно. Чередой идут сериалы о Советской власти. И в них нас убеждают, что, оказывается, это сплошь были мелкие людишки, занимавшиеся только какими-то интригами, какой-то мышиной вознёй. Невероятно далеко от того, что на самом деле было в жизни!

Когда-то Маяковский написал: «Я — поэт. Этим и интересен». Маршал Жуков интересен тем, что он — маршал Жуков. Что он под Москвой что-то делал в 1941-м и в Берлине что-то незаурядное свершил в 1945-м. Этим он интересен, а не тем, сколько у него было жён или любовниц. Кстати, Сталин его ругал и понизил в должности не за любовницу, а за то, что в поведении он оказался недостоин сам себя…

Плевать в наше прошлое и его великих деятелей недопустимо! Именно поэтому я хочу снять фильм об Иосифе Виссарионовиче Сталине как о Верховном Главнокомандующем, вожде нашего народа, который за тридцать лет поднял страну от сохи до атомной бомбы. Так отозвался о нём исторический враг нашей страны Уинстон Черчилль, которого дураком назвать нельзя и которому в данном случае, я думаю, верить можно.

Вот что я хочу сказать своим фильмом, если, конечно, мне дадут возможность сказать. А это ещё большой вопрос.

— Сценарий готов?

— Да. Жду решения от людей, которые мне это заказывали.

— Телеканал «Россия»?

— Да. Они заказали — я написал. Оценки ещё не было. Наверное, для телевизионщиков сейчас не лучшее время, чтобы говорить о кино: одни выборы, другие…

— Владимир Владимирович, вы согласитесь со мной, что такое крайне негативное изображение советской эпохи, которое царит сегодня на телеэкране, — это вовсе не случайность, проистекающая от того, что у одного создателя так получилось, потом — у другого?

— Не-е-ет!

— Часто говорят, что сегодня нет идеологии, но такое изображение советского времени видится как неотъемлемая или даже центральная часть господствующей антисоветской идеологии. Ещё с горбачёвской «перестройки». Вы согласны?

— Именно так! Случайного здесь ничего нет, и тематика, конечно, продуманно подобрана. Берётся, скажем, история с директором московского гастронома № 1. Зачем? Показать, что ворюга, которого в советское время расстреляли, — это светлейшая личность, а его погубили злые коммуняки. Но ведь не так всё было, ребята! Вы перевёртываете с ног на голову! И я, знаете ли, хотел бы обратно перевернуть.

— Фильм о Сталине вы предполагаете делать телевизионный?

— Нет, сначала для киноэкрана, а затем для телевидения подробнее, четыре серии.

— И давно вы пришли к идее такого фильма?

— Очень! Сначала возникла эта идея, а потом уже я вступил в коммунистическую партию. Дело в том, что постепенно я понял, какую огромную роль в спасении Отечества сыграл этот человек.

— Поняли в результате чтения, размышлений, анализа?

— Безусловно.

— А отдаёте отчёт, что при этом вступаете в резкую конфронтацию со многими, кто, возможно, был вам близок?

— Отдаю. Однако правда выше личных отношений.

— Кстати, а изменилось ли к вам отношение коллег после того, как вы стали членом КПРФ?

— О, это очень интересно наблюдать! Сперва была ирония: к коммунистам подался, как смешно… Потом потихоньку стало это исчезать. Иронии всё меньше, а серьёза больше. Кое-кто уже говорит: «Слушай, ты ведь коммунист, помоги мне»…

С КПРФ вольно или невольно приходится считаться — вторая партия в стране! А в перспективе, может быть, и первая?

«Для нашей страны нет другой идеи, кроме социалистической…»[17]

Уважаемый Сергей Евгеньевич! Уважаемые друзья!

«Ганнибал у ворот». Этим высказыванием древние римляне подчёркивали крайнюю опасность для своей Родины. На мой взгляд, впору произнести её здесь и сейчас. Что я имею в виду, вам хорошо известно: резкое падение рубля, оскудение товаров в магазинах и их подорожание, падение цен на нефть, скукоживание нашего бюджета и падение производства, то есть ухудшающее экономическое положение России.

В объяснение этому произносятся слова о санкциях и о мировом кризисе, который не мог не зацепить Россию, ибо она сейчас плотно вплетена в мировую экономику.

Я человек далёкий от экономической науки, но подозреваю, что дело не только в санкциях и в кризисе. Во всяком случае, я не вижу ясного ответа от правительства: как мы будем выходить из этого кризиса, в какую сторону направится наша страна? В сторону продолжения либерального пути, начатого 25 лет назад, который и привёл нас в этот кризис или поворота в сторону большей самостоятельности, большей независимости нашей страны от колебаний мировой экономики и санкций наших, так называемых, партнёров?

Смешно спорить, что за время нахождения у власти Владимира Владимировича Путина страна начала выползать из ямы, куда загнали её либеральные деятели 90-х.

Вот цитата и самого президента: «Самоустранение государства не сработало, также, как и механическое копирование чужого опыта, попытки извне цивилизовать Россию не были приняты абсолютным большинством нашего народа». Тем не менее, пока экономический либеральный курс охраняется, все проводники его на местах, и чему пример закон, который приняла позавчера Дума, условно называемый «законом Ротенберга».

Кого спасать собираемся за народные деньги и в период кризиса? Кстати, лакмусовой бумажкой в этом вопросе может являться экономическое положение господина Чубайса. Где он? Руководит НАНО, процветает? Значит, ничего не поменялось.

Что предполагает либеральная экономика? В конечном итоге она сводится к достижениям максимальных экономических результатов, и человек в этих отношениях рассматривается, как эффективная или не эффективная часть этой самой экономики. Проиграл. Ну, что же, жизнь жестока. Но постепенно выяснилось, что из-за этой точки зрения либералов и сам русский человек не очень эффективен.

Что, собственно, проистекает просто из, прямо скажем, экономически неэффективного менталитета народа, для которого общение значит больше, чем приобретение выгоды. В то время, как доктрина протестантизма: Бог наградил тебя богатством, и ты должен правильно им распорядиться, то есть его умножить. Такая доктрина всецело вписывается в экономику либерализма.

Я полагаю, что тайная мечта наших либералов заключается в том, чтобы проснуться утром, а за окном, глядь, не русский народ, а, скажем, голландцы, а ещё лучше швейцарцы, и сразу дела пойдут на лад. Но, увы, за окном русские.

Вообще, возражать либералам не рекомендуется. Вот цитата из интервью главреда «Новой газеты» Ремчукова: «Удивительным образом я пришёл к выводу, что либералам в России политически противостоят не консерваторы, как мы думали, а реакционеры и реваншисты. Потому что все их предложения по изменению законодательства, Конституции нацелены на возврат норм, методов и практик тоталитарного общества с целью ограничения конституционных прав и свобод человека и гражданина.

А чтобы было понятно человеколюбие и толерантность наших либералов, приведу другую цитату из передач того же «Эха Москвы». Милая женщина Наталья Пелевина говорит: «Министр иностранных дел Лавров, который радостно выполняет роль крайнего, потом после смены власти сядет, проект СССР 2.0 провалится, и те, кто ввергли Россию в этот период, такой позор, за всё ответят, второй раз на тормозах как после СССР спустить не получится». Ну как они могут ответить, понятно по Украине.

Если мы признаем, что только экономическая целесообразность есть основа существования государства, если мы соглашаемся играть по этим правилам, то нужно признать, что и производство как таковое в России невыгодно. Северный климат, расстояние делает любой продукт заведомо дороже, чем на Западе, и, тем более, дороже, чем в Китае.

Значит, России остаётся торговать льном, пенькой и мёдом или, простите, с поправкой на время, нефтью и газом. Но это означает в результате резкое падение интеллектуального уровня народа, дальнейшее сокращение его численности и экономически целесообразное (по мнению либералов) расчленение России на рад отдельных государств. То есть уничтожение страны и её народа.

Значит, цель, стоящая перед государством должна быть, и это уже понятно, совершенно иной — выживание и умножение народа, вот основная цель государства, диктующая его необходимость. Только для этого оно существует или хотя бы должно существовать. Вот это и есть национальная идея, другой нет и быть не может.