Замуж выйти-не напасть (СИ) - "Не-Сергей"

В замок въехали на закате. В зареве зари, разлившейся огненной лавой за горными пиками, сие сооружение выглядело величественно и сурово, словно подсвеченное пламенем пожара. Чаша Росы оказалась небольшой котловиной, окружённой со всех сторон каменными зубцами и острыми изломанными рёбрами высоких гор. По склонам стекали ручьи, казавшиеся сейчас кроваво-золотыми нитями, сплетались и разбегались в стороны, сходясь к зеркальному стеклу идеально круглого озера у подножия замковых стен. Красота этого места завораживала и затягивала в себя, отбирая часть души, чтобы никогда её не вернуть бывшему владельцу.

Эрик вертел головой в попытках охватить взглядом всё и одновременно различить мельчайшие детали. Проникнуть в суть великолепия и понять, в чём секрет такого впечатления. Ему уже казалось, что он всегда мечтал жить именно в таком месте, хотя раньше даже не представлял о существовании подобного.

Замок был довольно велик и разумно расположен. Он выстраивал ряды своих стен и укреплений сразу за озером вверх по склону, разводя первую линию обороны на ширину доступного для подъёма участка. Единственная дорога огибала водоём ровным полукружьем и была открыта, как на ладони. Внушительный палас словно вырастал из гладкого скального выступа надёжным и красивым жилищем. На вершине указующим перстом протыкала небо главная башня. Эрик усмехнулся преувеличенной фалличности и гротескным размерам этого сооружения. Фартр, что тут ещё скажешь? Страна мужественных практичных женщин и вечно озабоченных глупыми доказательствами величины своего достоинства мужчин.

На малом дворике в сердце замка их встречала целая делегация разномастных до пестроты обитателей. Стоял шум и гомон множества голосов. Прибывших закрутило в воронку доброжелательного участия, радости от встречи и заботливого беспокойства.

На ступенях перед главным входом появилась стройная женщина средних лет, и все звуки разом стихли. Она чётко и быстро раздала указания по размещению гостей, послала за лекарем, разогнала зевак. Её слушались беспрекословно, мгновенно срываясь с места, чтобы выполнить распоряжение. Вскоре двор опустел, а Эрика волокли под руки в отведённые ему покои. Он упирался и причитал, что хочет убедиться, что с Габи всё в порядке, угрожал и требовал, но его никто не послушал. Суровая дама лишь зыркнула в его сторону острыми холодными глазами и велела уняться. Впрочем, тут же чуть смягчившись от молящего взгляда, который умело изобразил принц, она клятвенно его заверила, что о князе позаботятся самым наилучшим образом, он дома. А его, Эрика, непременно сопроводят к жениху, как только накормят, приведут в порядок, и он отдохнёт, как следует, с дороги. Несмотря на более мягкий тон, слова всё же звучали как приказ, и Эрик решил пока не настаивать и не заявлять о себе слишком громко. К этой женщине сначала нужно было приглядеться повнимательнее. Ясно, что ссориться с ней невыгодно. В данный момент.

Отведённые Эрику покои оказались вполне удобными. Имелись даже балкон и уютная комната для умывания. Об удобствах цивилизации тут, конечно, не слышали никогда, но старались всё устроить с максимальным комфортом. При виде горшка с крышечкой принц поморщился. Но вместительная медная ванна его утешила. Он уже начал опасаться, что ему предложат помыться в деревянной лоханке, поочерёдно обмакивая туда различные части тела. Еда порадовала вкусным, но простым разнообразием. Усталость требовала поесть без церемоний и по возможности сытно. Кровать была жестковата, но в меру. После ночёвок на лежанках из хвои - райское ложе.

Перед тем, как отключиться, Эрик с пристрастием допросил слугу, который возле него хлопотал, о самочувствии своего Габи. Тот заверил, что князя осмотрел лекарь, сделал всё необходимое, и пациент уже спит. Только тогда принц закрыл глаза и со спокойным сердцем позволил себе уснуть. Позволил, но уснуть не мог. Казалось, он не спал неделю, настолько был измотан. Под веками мелькали чёрные мошки, в голове гудело, тело изнывало от усталости. А сон не шёл. Эрик не в силах был даже повернуться на другой бок. Просто лежал с закрытыми глазами и вяз в запутанных мыслях и ярких тревожных всполохах воспоминаний о прошедшем дне. Пока не вспомнил с улыбкой, как ночью мучился рядом с ним горячий женишок, беспокойно ворочаясь и пыхтя. Его словно окунуло вновь в согревающую близость, и сознание уплыло в расслабленную негу.

Утро неспешно заполнило комнату прозрачным хрустальным светом. Свежий горный воздух благодатно расправлял лёгкие. Прохлада бодрила и заставляла Габриэля открыть глаза.

Он дома. Знакомая спальня. Тяжёлые занавеси на окнах раздёрнуты чьей-то неумелой рукой и спадают со спинки кресла волной вишнёвого бархата. Оплывшие свечи в кованом напольном светильнике. Стопка книг, так и не разобранных по местам перед отъездом. Знакомый до последней кисточки балдахин. Эрик, заметно посвежевший, румяный, но взъерошенный, как воробей, будто ему пришлось драться за право сидеть на краешке кровати, нахохлившись и недовольно глядя в окно.

Нет, Эрик не был частью понятия «дом». Но его присутствие почему-то не вносило диссонанса в обстановку. Наоборот, придавало ей завершённость. Будто он был куплен вместе с кроватью ещё далёким предком князя, отстроившим в незапамятные времена этот замок.

- Эрик, - растроганный Габриэль нежно коснулся белой руки с тонкими пальцами.

Когда-то ухоженные ногти выглядели плачевно. Запястье и ладонь перетянуты бинтами. Между ними проглядывает белая кожа и краешек расчёсанной ссадины высовывается над красным пятнышком на ткани.

- Очухался, - пробубнил принц обвиняющим тоном и нахохлился ещё больше, но руку не убрал, позволяя её легко поглаживать.

- Долго я провалялся? – максимально обыденным спокойным тоном поинтересовался князь.

- Трое суток, - буркнул Эрик, состроив обиженную гримасу.

- Сколько?! – Габриэль подскочил на месте и тут же снова упал на подушки, голова закружилась, боль разлилась по ноге.

Принц тоже невольно подпрыгнул от выкрика, но тут же придвинулся ближе.

- Болит? Где? – голос у него был обеспокоенным и крайне сосредоточенным, что делало его немного забавным.

Князь расплылся в улыбке.

- Чего ты мне глазки строишь?! Где болит, спрашиваю?!

В дверь громко забарабанили, задребезжало странное сооружение из комода и двух пуфиков перед ней. Послышались знакомые голоса домочадцев, требующих их впустить.

- Эм… Ваше высочество, - вкрадчиво начал Габриэль, и Эрик вернулся на прежнюю позицию на краешке кровати, ощетинившись встопорщенными перьями кружев, - а что происходит?

- Держу оборону, - пробубнил в воротник принц. – Пускать не хотели.

- Эрик!

Так главнокомандующий давно не хохотал. Легко и весело, до слёз.

- Оборону!

Даже его жених не выдержал и улыбнулся.

- Вас не пускать! Они живы?

Эрик коротко рассмеялся и просто отмахнулся перевязанными руками. Крики за дверью сначала притихли, а потом возобновились с новой силой. К ним присоединился властный голос сестры:

- Откройте немедленно, или мы выломаем дверь!

Это уже серьёзно. Габриэль вытер слёзы, успокаиваясь.

- Ваше, высочество, давайте их впустим? А то ведь и правда дверь выломают, а нам она ещё пригодится. Обещаю, что не позволю больше прогонять Вас из моих покоев. Никому и никогда.

- Слово? – серьёзно уточнил Эрик.

- Слово князя, мой принц, - так же серьёзно пообещал Габриэль и по взгляду жениха понял, что ему это слово обязательно припомнят при случае, но не нашёл повода для волнений.

Последующие две недели князь терпеливо сносил заботу Эрика о его здоровье. Впрочем, принц быстро освоился в замке и стал пропадать всё чаще, исследуя близлежащие территории, активно интересуясь жизнью всех, кому посчастливилось его привлечь его внимание.

- Что за скандал? – строго спросил Габи, осторожно спускаясь по ступеням.

Он всё ещё берёг ногу, хотя и не желал это демонстрировать.

- Твой жених, сиятельный, перешёл уже всякие границы приличия в попытках себя развлечь, - процедил сквозь зубы адъютант, уважительно придерживая принца за воротник.