Арабы и Халифат - Исаак Фильштинский

Сложившаяся еще в период правления Харуна ар-Рашида мутазилитская доктрина базировалась на пяти принципах, или корнях (усул), совокупность которых представлялась ее сторонникам теологической основой, дающей возможность защитить ислам от проникновения иноземных рационалистических доктрин. Вместе с тем из этого учения вытекало новое решение политических проблем, поскольку оно подчеркивало особое значение главы общины и предусматривало необходимые для исполнения этой миссии качества.

Мутазилиты отвергали мистицизм, учение о возможности познания Божества интуитивным путем. Они создали схоластическое богословие в виде законченной системы догматов, которой пытались дать философское и логическое обоснование, отсутствовавшее в первоначальном исламе. При этом они многое позаимствовали у своих предшественников – кадаритов.

Основоположник мутазилизма Васил ибн Ата не был теологом в точном смысле этого слова, он лишь стремился правильно понять Коран и сделать из него верные выводы. Как и его учитель Хасан аль-Басри, он расходился с хариджитами во взглядах на грех и считал, что человек, совершивший его, не перестает быть мусульманином, но и не остается мусульманином (как полагал и Хасан аль-Басри), а пребывает в «промежуточном состоянии» до окончательного решения его судьбы самим Аллахом. В этом вопросе он следовал представлениям мурджиитов. Оставаясь шиитом, он занимал умеренную позицию и, хотя считал, что Али имел больше прав на занятие поста халифа, чем Усман (как думали все шииты), тем не менее полагал, что первые два халифа Абу Бакр и Умар были избраны халифами на законных основаниях.

Васил ибн Ата, равно как и его современник Амр ибн Убайд, был из числа вновь обращенных. Оба они находились под влиянием распространенной в это время зайдитской теории и способствовали распространению проалидских симпатий в кругу образованных и благочестивых людей.

Среди сторонников их учения наибольшую известность получили басрийцы Абу-ль-Хузайль аль-Аллаф (умер в 840 году), ан-Наззам (умер в 855 году), ученик ан-Наззама – знаменитый литератор аль-Джахиз и багдадцы Бишр ибн альМутамир (умер в 825 году), Ибн Аби Дуад (775 –854) и один из приближенных халифа аль-Мамуна – Сумама ан-Нумайри (умер в 828 году). Во взглядах участников кружков мутазилитов были различия, но в основных положениях учения они были едины.

Харун ар-Рашид не имел определенного мнения о теологических теориях нового движения в исламе. Однако он не мог мириться со снисходительным отношением багдадских мутазилитов к его противникам Алидам. Вероятно, этим можно объяснить, почему по его приказу многие из ранних мутазилитских теоретиков преследовались, а некоторые даже были брошены в тюрьму. Положение коренным образом изменилось при просвещенном халифе аль-Мамуне и его преемниках. При них мутазилитская доктрина была официально признана и стала господствующей в исламе.

В 827 году аль-Мамун впервые в истории Халифата попытался использовать халифскую власть, чтобы сформулировать некоторые принципы исламской догматики. Он обнародовал мутазилитские тезисы о «сотворенности Корана», о преимущественном праве Али над другими претендентами на халифский престол и ввел некоторые изменения в признанный в шиитской практике исламский ритуал. Осуществление своих планов и проведение в жизнь мутазилитской доктрины аль-Мамун поручил своему другу, мутазилиту Ахмаду Ибн Аби Дуаду, назначенному им великим кади.

В основе рационалистической теории мутазилитов лежал принцип божественной справедливости. Назначение разума они видели прежде всего в его нравственной функции различения добра и зла, справедливого и ложного. Добро мутазилиты считали объективно существующей ценностью; различение добра и зла, как они полагали, доступно разуму в такой же степени, как доступно зрячему человеку различение цветов. Поскольку добро и зло – объективные категории, они независимы от воли Аллаха. Доктрина об объективном характере добра приводила к признанию, что в различении добра и зла человек и Аллах находятся в равном положении и что, поскольку Аллах по своей природе добр, Он не может творить зло. Таким образом, на божественную свободу воли накладывались некоторые ограничения.

Поскольку Аллах может творить только добро, а в мире существует много зла, мутазилиты отрицали предопределенность как человеческих поступков, так и вообще всех явлений в природе и жизни человека. Отсюда они выводили закон о «свободе воли» человека в совершении как добрых, так и злых деяний, за которые Аллах его либо вознаградит, либо накажет. Это снимало с Аллаха ответственность за зло на земле. Человек оказывался ответственным за свои поступки, ибо их он «творит» сам. Это дало повод традиционалистам обвинять мутазилитов в «многобожии», ибо они приписывали человеку способность «творить», которая, по Корану, принадлежала только Аллаху.

Наряду с принципом «справедливости» Аллаха выдвигался также принцип его «единства» (таухид). Принцип «единства Аллаха» лежал в основе монотеистического ислама, но понимался мутазилитами с большей последовательностью, чем суннитскими традиционалистами. Мутазилиты видели это единство не только в отношении Аллаха с миром, но и в самой сущности Аллаха. Они считали, что факт существования Аллаха устанавливается не в результате мгновенного озарения, но постепенным изучением мира, который был создан в определенное время, а стало быть, предполагает наличие единого извечно существующего Создателя.

Это единство было бы нарушено, если бы рядом с божественной экзистенцией существовали извечно, как это утверждалось в догматическом богословии, и божественные атрибуты (божественное знание, воля, могущество, вездесущность и т. д.). Пользуясь методом схоластики, мутазилиты доказывали, что все эти атрибуты идентичны божественной сущности, ибо если признать извечными и существование предмета, и его качества, то это ведет к признанию существования нескольких сущностей одновременно и извечно, то есть к нарушению принципа единства Аллаха. Таким образом, мутазилиты, в свою очередь, обвиняли традиционалистов в «многобожии».

С принципом «единства Аллаха» связан и другой тезис мутазилитов – о «сотворенности Корана». Мутазилиты объявляли догмат об «извечности Корана» языческим, ибо утверждение традиционалистов, будто слово Аллаха существовало извечно и независимо от него, вело к признанию существования другого вечного божества помимо Аллаха. Объявив Коран сотворенным во времени, мутазилиты вообще ставили под сомнение значение божественного откровения, переданного устами Пророка. Они отвергали утверждение традиционалистов, будто Коран является чудом, доказательством пророческой миссии Мухаммада, и даже осмеливались говорить, что стиль его – всего лишь следствие литературного таланта Пророка, который пользовался «устрашающими образами», дабы воздействовать на слушателей и убедить их в истинности своих слов. Поэтому мутазилиты позволяли себе аллегорическое толкование Корана и отказывались понимать буквально те тексты Корана, в которых Аллах рисуется в человеческом облике. Они ставили под сомнение существование «сират» – моста, ведущего в рай, «книги», в которую записываются людские деяния, и «весов», на которых взвешиваются человеческие поступки.

Во времена мутазилитов богословы продолжали спорить о том, остается ли человек, совершивший тяжкий грех, мусульманином или становится «неверным» (как утверждали хариджиты). Мутазилиты, следуя за Хасаном аль-Басри, со свойственной им страстью к софистическим построениям считали, что человек, совершивший тяжкий грех, не будет ни мусульманином, ни неверным, а займет промежуточное положение («манзиль байна-ль-манзилатайн»). В этом они были близки к позиции мурджиитов, «откладывавших» решение о греховности человека до божьего суда.

В отдельный «корень» своей доктрины мутазилиты выделяли «корень увещеваний и угроз», то есть учение о загробном воздаянии за поступки человека. Аллах при посредстве Корана увещевает тех, кто совершил легкий грех, и угрожает загробным наказанием тем, кто совершает тяжкий грех. Последним элементом мутазилитской доктрины был «корень приказаний и запретов» (эти понятия позаимствованы из Корана), имевший совершенно конкретное политическое значение. На главу исламской общины возлагалась обязанность указывать мусульманам, что для них обязательно и что запретно, то есть подтверждалась неограниченная власть правящего халифа-имама над подданными в вопросах идеологии и в преследовании еретиков. При этом именно свою доктрину мутазилиты объявляли правильной с точки зрения ислама и обязательной для всех мусульман. Из этого исходил аль-Мамун, жестоко преследовавший тех, кто уклонялся от признания официальной доктрины.

Учение мутазилитов о «свободе воли», «божественных атрибутах» и «сотворенности Корана», как и вообще создание законченной системы рационалистической апологетики, вызывало нападки теологов-традиционалистов. Принятие этих доктрин ограничивало роль религиозных учителей, знатоков Корана и мусульманского права, считавших, что только они могут правильно интерпретировать священные тексты.