Жена из прошлого - Екатерина Янова

Открываю, на пороге Егор.

- Надеюсь, ты еще не спишь?

- Нет, но собираюсь.

- Я хочу пригласить тебя на позднее свидание, - с загадочной улыбкой говорит он.

- Боюсь, я не одета для свиданий, - интересно, а свидание будет в его спальне или моей? Не уверена, что готова к такому.

- Для того места, где будет проходить наша встреча, твой наряд в самый раз!

- И где это место?

- Не далеко. Внизу, у камина, - значит не в спальне. Уже хорошо.

- У меня есть возможность подумать? - с улыбкой говорю я.

- А давай, не надо?

- Даже не знаю.

- Короче, жду тебя внизу!

- Хорошо. Я сейчас спущусь.

Закрываю дверь, прислоняюсь к ней спиной. Щеки снова пылают, дрожь от волнения бежит по телу. Перевожу дух, хотя это не очень помогает. Постояв несколько минут и немного успокоившись, открываю дверь, выхожу в коридор. Сейчас предстоит еще одно испытание. Косметику я смыла, а накраситься больше нечем. Не сказать, что я обычно злоупотребляю этим, но чувствую себя увереннее, когда накрашена. Посмотрим на реакцию Егора. Надеюсь, он не сбежит.

Спускаюсь в гостиную. Здесь темно. Свет льется только от горящего камина. Неровные тени от языков пламени гуляют по стенам. Егор сидит на полу возле огня ко мне вполоборота. Я вижу его профиль. Кажется, он глубоко задумался, глядя на пламя. Интересно узнать его мысли. Если все, что он сказал мне, правда, значит, он привык к одиночеству. Может быть, его напрягает наше присутствие. А может он снова вспоминает жену? Взгляд невольно обращается к портрету, и я с удивлением понимаю, что его нет на прежнем месте. Зачем он снял его? Значит ли это, что он решил начать новый этап в жизни и отпустить прошлое? Или он просто не хотел, чтобы она тоже "присутствовала" на нашем свидании?

Наверное, что-то услышав или почувствовав, Егор поворачивается ко мне. Легко поднимается и идет в мою сторону.

- Я уж думал, ты сбежала через окно.

- Была такая мысль, но любопытство взяло вверх, - с улыбкой говорю я.

- И что же тебе любопытно узнать?

- Всё. О тебе. Хочу узнать тебя поближе.

- Тогда наши желания совпадают. Пойдем, присядем.

Мы подходим к камину. Прямо на полу лежит огромная белая шкура. Тут же стоит тарелка с фруктами, два бокала и бутылка вина.

- Напоминает средневековье. Звериная шкура и костер, - задумчиво говорю я. Атмосфера действительно завораживающая и таинственная.

- Ну да, а я принц, который ждет свою принцессу, - со смешком говорит Егор.

- Ну, для принцессы я старовата! – смеюсь я.

- Да и я уже очень потрепанный принц. Да и шкура не настоящая. Это искусственный мех.

- Ну, надеюсь, свидание у нас настоящее?

- Более чем.

Я опускаюсь на белый мех, он мягкий и очень приятный на ощупь. Почему-то сразу приходит мысль, если опуститься на него голой спиной, то вместе с горячими прикосновениями мужских рук, это будет незабываемое наслаждение. Так, Гордеева, держи себя в руках.

Егор тоже садится рядом, открывает вино и разливает по бокалам. Один бокал передает мне.

- Давай выпьем за нашу сказочную встречу!

- А как будет называться наша сказка?

- Не знаю. Но мы уже точно определились, что это не «Синяя борода» и принцы с принцессами нам не подходят. Может, придумаем свою?

- Давай. А у нашей сказки будет счастливый конец?

- Давай, у нас будет счастливое начало и счастливое продолжение, а конца не будет совсем.

- А как же «Жили они долго и счастливо»?

- Пусть это будет наш план на ближайшие …дцать лет!

- Какие у тебя долгосрочные планы! – искренне удивляюсь я. - А если я превращусь в жабу или Бабу Ягу? Многие говорят, что после свадьбы так и бывает! – мой бывший муж именно так и думал.

- Это точно из другой сказки, не из нашей! А тот, кто так думает, просто смотрит не туда. Как по мне, если ты женщину действительно полюбил, то полюбил целиком, а не только внешнюю оболочку. Поэтому, даже став жабой, она не перестанет быть любимой.

- Красиво говоришь! Я почти растаяла! Давай за это и выпьем!

Мы слегка ударяем бокалы, я отпиваю вино. Белое, полусладкое. Очень вкусное.

- Мне кажется, или ты подумала, что я просто заливаю тебе сейчас?

- Нет. Не кажется. Это лет пятнадцать назад я бы тебе с легкостью поверила, но мне уже не восемнадцать.

- Да и мне далеко не двадцать. Только то, что я сказал, правда.

- Ты говорил, что очень любил свою жену, а ты изменял ей хоть раз?

- Нет, - уверенно отвечает Егор.

- А сколько вы прожили вместе?

- Около девяти лет.

- Вы были счастливы?

Егор задумчиво смотрит на пламя, потом говорит:

- Ты знаешь, когда живешь вместе, крутишься в своих проблемах, не думаешь об этом. А как только что-то случается, оглядываешься назад, и все проблемы кажутся такими мелкими, незначительными. И только тогда понимаешь, что был счастлив, - он становится печальным и далеким. Я осмеливаюсь задать следующий вопрос:

- И она всегда была для тебя самой красивой, даже когда болела?

- Да. Это правда. Она переживала очень по этому поводу, когда у нее волосы все выпали, кожа стала желтой, похудела она очень сильно. А я насмотреться на нее не мог, потому что боялся, что скоро потеряю ее совсем. Собственно, так и получилось, - он все еще смотрит на огонь, а я думаю, что очень завидую той женщине. Меня так никогда не любили. Мой муж, наверное, бросил бы меня сразу, как только узнал о болезни.

- Тебе, наверное, очень тяжело пришлось после ее смерти.

- Да, тяжело – не то слово. Мне тоже жить не хотелось. Я даже пытался свести счеты с жизнью, - о Боже, зачем я спросила.

- Извини, тебе, наверное, тяжело вспоминать все это.

- Ничего. Пусть у нас сегодня будет вечер откровений. Спрашивай дальше.

- Как ты сумел вернуть себя к жизни?

Егор рассказывает все, как пил сначала, потом в больницу попал, про девочку Юлю, которой он помог, про друга, про то, как они начинали бизнес. Рассказывает о благотворительном фонде и медицинском центре. А я слушаю и понимаю, что если раньше испытывала просто симпатию к этому сильному удивительному мужчине, то теперь с каждой минутой все больше влюбляюсь. Мое сердце сжимается от щемящей нежности и желания обнять и залечить все его раны. Может я дура, что верю, ведь меня уже обманывали не раз. Но я не могу сомневаться в его словах, когда он смотрит на меня своими бездонными глазами, и в них я вижу отражение тех страданий и боли, о которых он говорит.