Тропа смерти - Ярослав Коваль

Я уже знал, что это — символ высшей воинской власти, носить его мог глава Вооружённых сил, и вот уже три поколения предмет этот передавался в семье Солор. Величественная, горделивая вещь, блистающая под солнцем золотом, с драгоценными камнями, вставленными возле рукояти. Оружием — можно догадаться — эта хреновина не являлась, иначе зачем бы помимо неё госпоже Солор таскать ещё и меч? А она его иногда таскала, я видел.

Вот вопрос — на хрена вообще военному министру при себе оружие? Он же не дерётся на поле боя, и не должен там драться. Разве что сигналы подаёт — ну, так для сигналов золотая круглая хренька — самое оно. Да, не вопрос, Аштия может помахать символом своей власти перед носом у местных тварей, если они тут есть, и те, конечно, склонятся перед её влиянием и мощью, и нападать не станут.

Я осознал, что мысли мои становятся паническими, и усилием воли взял себя в руки. Не дело. Если женщина держится, сможем и мы, мужики.

— Самое важное, что есть при нас с тобой, Ниршав, — оружие и доспех. Серт, — ты каким-нибудь оружием сейчас вооружён?

— Ну, каким-нибудь — не вопрос. Но я всегда был бойцом ближнего боя. Меча у меня при себе нет.

— Как же ты, интересно, охотился? — проворчал Ниршав.

— Вообще-то, нас в группе было несколько человек. Большинство — мечники. И я при них — поддержкой. — Я снял с пояса «когти» и принялся прилаживать их на запястья. — У нас, как понимаю, провизии и воды нет вообще никакой.

— Есть фляжка, — офицер хмуро вытащил небольшую серебряную фляжку с великолепной гравировкой — грифон, нападающий на льва.

— С каким содержимым? Дай догадаюсь — крепкое вино.

— Что теперь-то, Аштия?

— Ничего. Теперь уже ничего. Значит, будем первобытно обзаводиться всем необходимым, — она снова тихонько рассмеялась. — Какая шутка судьбы. Ладно-ладно, разберёмся.

— Еду можно готовить в шлеме, — предложил я, отчасти в отместку. — Раз котелка нет.

— В чём готовить — дело десятое. Было бы что готовить. Но шлем — это да, — женщина повела взглядом. — Идёмте-ка, посмотрим, куда нас вообще занесло. Ниршав, — ты подумал, как будешь определять наше местонахождение?

— Послушай, ты от меня невозможного хочешь.

— А это нормально. Во-первых, я твоё начальство, а начальство всегда хочет невозможного, а во-вторых, только требуя невозможного, можно добиться предельного. Напрягай память. Время у тебя есть. Надеюсь.

— У нас в любом случае нет источника энергии, чтобы строить точку перехода.

— Именно поэтому нам придётся её определять. И ножками топать до неё. Ла-адно, Ниршав, ты что, жить не хочешь?

— Как у тебя всё просто…

Я с симпатией оглянулся на Аштию — она выглядела весёлой, даже немного легкомысленной, но сейчас это было именно то, что нужно. Поневоле начинало казаться, что ничего особенного не произошло, и любую проблему можно решить. При этом я не верил, что женщина пребывает в заблуждении относительно масштабов проблемы. Она-то её наверняка понимает даже лучше, чем я. Так что следовало отдать должное её выдержке.

Пещерка оказалась неглубокой, короткий извилистый переход привёл к полузасыпанному выходу — должно быть, часть свода обрушилась, и теперь нам пришлось карабкаться по груде камней. Небо над головой отливало заплесневелым кобальтом — диковатое сочетание. В воздухе был какой-то своеобразный запах… Да, Аштия права, мир демонический. Запах, знакомый мне по «гармошке», только там он был менее концентрированным.

Я жадно впился взглядом в каменистую долину, развернувшуюся перед нами, обрамлённую, как шуба воротником, рваной чередой разрозненно торчащих скал. Торчащих неопрятно и вразнобой, как расшатавшиеся зубы в старческой челюсти. Может, мне просто кажется, что здесь всё неприятное и какое-то грязное, исключительно из-за настроения? А даже если и так! Да, я хочу оказаться сейчас где угодно в человеческом мире, только не тут. Да, мы явно не в «гармошке» оказались. Это полноценный демонический мир.

Так что нам, скорее всего, крышка. Причём не просто себе конец, а очень мучительный конец.

Попытался сосредоточиться и определить всё-таки, с каким горизонтом «гармошки» может соотноситься это пространство. Если определю, у нас появится шанс — вдруг и в самом деле Ниршав определит поблизости точку перехода?..

Нет, без шансов. Опыта не хватает. Может, Альшер, наш бывший капитан, на моём месте б и не растерялся. Но Альшера тут нет.

Зато есть какие-то подозрительные росчерки в небе. Белёсые, размытые. Что я о них читал? Что-то такое читал… Важное. К счастью, они далеко.

— На открытое пространство лучше не соваться, — заметил я, наблюдая за их парением.

— И без тебя очевидно, — огрызнулся Ниршав, хмуро разглядывая долину. К небу он глаза поднимать как-то медлил.

— Не о том думаешь. Лучше вспоминай астрологические таблицы, тетеря.

— Зря ты считаешь, будто это очень просто. Как я определю конфигурацию? Здесь ни звёзд, ни продольного свечения…

— Ни набора карт, ни учебника с подсказками, ни верстовых столбов с номерами горизонта и вертикальной разметки. Сочувствую… Серт, взгляни-ка туда, — она кивнула влево. — Я не ошибаюсь, эти существа действительно съедобны?

— Смотреть надо. — Я насторожился, разглядывая змееподобную тварь в крупной чешуе, что-то пытающуюся добыть из крохотной расщелинки.

— Попробуешь добыть?

— Да, попробую. — Оценив расстояние и маршрут, по которому можно было безопасно добраться до дичи, я двинулся вперёд, стараясь ступать как можно тише и вместе с тем примечая, не собирается ли кто кинуться сбоку. Оно всё равно услышало, выдернуло плоскую голову и передние лапки из расщелины, развернулось в мою сторону и вызывающе задрало свернутый колечком хвост. Зашипело. — Нет, ядовитая, собака. Бесполезно даже пытаться.

— А яд нельзя просто удалить как-нибудь? Ведь с некоторыми демонами это делается, — женщина с любопытством рассматривала по-рачьи пятящееся существо.

— Нет. В момент смерти, если верить книге, железа лопается, и яд попадает в кровь. Да и потом, тварь же ещё нужно умудриться убить. Это ядовитую, ё-моё. Я этим при таком раскладе заниматься не рискну.

— А есть нам, по-твоему, что-то надо? — с суровостью высокопоставленного чина, распекающего служаку рангом пониже, осведомился Ниршав. — Мы так с голоду помрём с твоим «не рискну».

— Господин офицер хочет сам поохотиться? Вперёд.

— Мной рисковать нельзя, я тут единственный человек с астрологическим образованием.

— Тогда придётся господину офицеру ждать, пока я найду подходящую дичь. А пока затянуть ремешок.

На меня прищурились с иронией, многозначительно, но такие взгляды мою шкуру прокусить не могли. Я лишь усмехнулся в ответ.

— Думаю, здесь в камнях можно найти съедобную дичь, — сказала Аштия. И примирительно, и вместе с тем жёстко. Это было что-то вроде уверенного, сильного плеча, вклинившегося меж двух задир, начавших повышать градус спора. — Скажи, по её виду ты не сможешь определить горизонт хоть примерно?

— Вряд ли, — пожал плечами. — Изучал-то я больше боевые экземпляры, о других знаю лишь постольку поскольку. Если в книге и были сделаны пометки касательно мест обитания таких существ, так я не особо вчитывался.

— Понимаю. Что ж… Постараемся определить каким-нибудь другим способом. И поищем источники чистой воды. Они тут должны быть.

— Куда набирать-то будем?

— Пока в шлем, — женщина с сожалением покосилась на свой доспех. — А вот его, я подозреваю, придётся снять. Слишком уж взгляд привлекает. Был бы хоть воронёный…

— Бросить?

— Доспех? Ну нет. Придётся тащить с собой. Заранее себе сочувствую, — Аштия усмехнулась и отступила в глубь пещеры. — Поможешь?

О ремешках и других способах крепления местных лат я имел слишком уж общее представление. Вот и повод узнать, что тут из чего состоит. После того, как стал понятен основной принцип, дело пошло быстрее, женщина избавилась от нагрудника, наплечников, латной юбки, поножей и осталась в длинной кольчуге тонкого плетения с рукавами, наручами и воротником. Шею ещё защищала массивная воинская гривна, которую, впрочем, госпожа Солор тоже снимать не торопилась.

— Ладно, попробуем так, — сомнения в голосе Аштии хватало — её кольчуга блистала немногим меньше, чем доспех. — Ещё б найти, чем увязать… Кстати, Серт, как ты себя вообще чувствуешь?

— На ногах держусь. Но вообще был бы рад поспать часиков так восемь-девять. По меньшей мере.

— Обещаю, что ближайшие три ночи дежурить ты не будешь. Обойдёмся с Ниршавом.

— Ты его награждаешь за то, что он, по сути, нас во всё это втравил?

— Хочешь непременно отыскать виноватого? Тогда смотри прямо перед собой, на меня. Хочешь поорать? Валяй.

Ниршав явственно замялся, и я его понимал. Мой военный опыт был ограничен одним годом, однако насколько послужившие хоть сколько-то лет офицеры чувствуют субординацию, я неплохо представлял. Для офицера имперского аналога Генштаба госпожа Солор была высшим начальством. Выше — только его величество да небеса. Даже в сложившейся ситуации орать на высшее штабное начальство заставишь себя не вдруг.