ОДНАЖДЫ… - Журнал «Техника-Молодёжи»

СТАРЫЕ ВОПРОСЫ?

Однажды Роберта Оппенгеймера попросили рассказать об Эйнштейне. Подумав, Оппенгеймер сказал:

«Это случилось, когда мы вместе работали преподавателями Принстонского университета. Накануне экзамена я спросил Эйнштейна, будут ли его вопросы трудными.

— Никоим образом, — возразил Эйнштейн. — Я буду задавать точно такие же вопросы, как и в прошлом году.

— Но если так, то вы услышите точно те же ответы.

— Ошибаетесь, коллега, — улыбаясь, ответил Эйнштейн. — Прошел год. Правильные ответы на те же вопросы должны быть совершенно другими. Ибо за этот год наша наука сделала огромные успехи!»

СУД НАД ФЛОГИСТОНОМ

Его организовал и пышно обставил французский химик Лавуазье после того, как твердо убедился, что таинственного «начала горючести» попросту не существует. Роль жрицы в этом театрализованном судилище исполняла жена ученого. Под звуки траурного реквиема при большом стечении публики бедный Флогистон был в конце концов сожжен по обвинению Кислорода.

ИЩИТЕ СХОДСТВО

Когда в конце XIX века в Париже открылась Всемирная выставка, поэт Максимилиан Волошин, большой любитель всяких шуток и «розыгрышей», распустил слух, будто в Эйфелевой башне, поразившей тогда весь мир своей высотой и изяществом конструкции, нет ничего нового. Она якобы построена… по чертежам одного древнего арабского ученого.

Версия, конечно, ложная, несправедливая. Но она заставила многих смотреть на контуры и ажурные переплетения башни более острым взором.

И что же — сходство нашлось! Конструкция оказалась удивительно похожей на большую берцовую кость человека.

ЧЕСНОЧНАЯ АНОМАЛИЯ

Странное поведение стрелки компаса в районе Курска заставило специалистов искать объяснение необычному явлению. Профессор Лебединский представил доклад, где утверждал: причина отклонения стрелки — безусловно, железо, содержащееся в… чесноке, который обильно растет в этих местах.

ВСПЫШКА ЮМОРА ВМЕСТО ВСПЫШКИ МАГНИЯ

Однажды американский физик Роберт Вуд решил сфотографировать мост, чтобы испытать изобретенную им фотокамеру «рыбий глаз». Но он не учел зевак, обступивших его плотным кольцом и загородивших объект съемки. Никакие уговоры и угрозы отчаявшегося фотографа не производили на толпу ни малейшего впечатления. И тогда Вуда осенило… Он сходил домой за свечой и спичками, молча установил камеру, завел затвор. Потом поставил на аппарат свечу, зажег ее и, ни слова не говоря, бегом бросился за угол дома.

Толпа моментально разбежалась.

Через несколько минут Вуд спокойно подошел к аппарату, погасил свечу и, забрав аппарат, отправился проявлять пластинку.

ПРЕВРАТНОСТИ СОАВТОРСТВА

В математическом мире о творческом содружестве Харди и Литтлвуда, двух английских математиков, сложилось довольно прочное мнение. Считалось, что в этом коллективе Харди более одаренный, а Литтлвуд — более работоспособный. В этой связи рассказывают любопытную историю, приключившуюся с Литтлвудом во время его поездки в Германию. Геттингенский математик Эдмунд Ландау, которому представился Литтлвуд, с присущей ему непосредственностью воскликнул: «Так вы, оказывается, действительно существуете! А я думал, Литтлвуд — это псевдоним, выбранный Харди для статей, которые он считает недостаточно серьезными для себя».

«ДЕЙСТВУЕТ, ДАЖЕ ЕСЛИ НЕ ВЕРИШЬ»

«Неужели вы верите, что подкова действительно приносит счастье?» — удивился кто-то из знакомых, увидев подкову, прибитую над дверью дома Нильса Бора.

«Да ну что вы, конечно, не верю, — ответил великий физик. — Но я заметил, что подкова приносит счастье даже тогда, когда в нее не веришь».

СОПРОМАТ И МИНИСТРЫ

В открытые окна королевского дворца заглядывают ветки цветущих роз. Откинувшись на шелковую обивку кресла, король французов Генрих IV ведет неторопливую беседу с испанским послом.

— Ваше величество, довольны своими министрами? — учтиво спросил дипломат.

Король улыбнулся.

— Каждый из них создан для своего дела. Министр иностранных дел — такой же дипломат, как и вы, — ни в каких обстоятельствах не скажет «нет»; министр финансов в первую очередь будет думать о казне, а премьер — это воплощение здравого смысла. Впрочем, вы можете в этом убедиться.

Король приказал вызвать министра иностранных дел Вильруа. И когда тот с изящным поклоном остановился у своего повелителя, король рассеянно разглядывал потолок, соображая, какой бы задать вопрос. Затем с деланной озабоченностью указал перстом на потолок.

— Вы видите эту балку? Она вот-вот обрушится…

Вильруа, даже не поглядев, сразу же ответил:

— Да, да! Вы правы. Я немедленно напишу главному строителю, чтобы он ее укрепил.

Король отпустил Вильруа и велел позвать интенданта финансов Жаннена и повторил ему ту же фразу.

— Гм… Надо будет посмотреть, в чем там дело, составить смету и выделить для этого средства из казны. Если ваше величество утвердит ассигнования, то можно будет уже в начале будущего 1599 года приступить к ремонту.

Жаннен был отпущен, и вызван премьер Сюлли.

Выслушав вопрос о балке, Сюлли несколько раз прошелся по залу, внимательно разглядывая балку, а затем, недоуменно разведя руками, ответил:

— Да что вы, государь! Эта балка не только нас с вами, но и наших детей переживет!

ПЕРВОЕ ИЗОБРЕТЕНИЕ ЭДИСОНА

Эдисон так рассказывал о своем первом изобретении:

«Однажды, когда я был еще мальчишкой, я прочитал в газетах, что один ограбленный богач банкир решил во что бы то ни стало найти средство защиты своих богатств от дальнейших посягательств. Через несколько минут я уже стоял перед банкиром.

„Сударь, — сказал я, — я только что изобрел аппарат, который в самый короткий срок предаст в ваши руки всякого, кто попытается подойти к вашим сейфам“. — „И сколько вы желаете получить за ваше изобретение?“ — спросил банкир. „Руку вашей единственной дочери!“ — воскликнул я смело и решительно. „Ну, это невозможно, но я предлагаю вам 10 тысяч долларов, когда вы докажете мне действительную пользу от этого изобретения“. Я согласился. Два дня спустя я навестил банкира и застал его лежащим в постели.

„Сударь, — сказал я, — вчера вечером вы захотели открыть ваш сейф. Но как только вы дотронулись до замка, вас поразил электрический удар, сравнительно слабый, но тем не менее повергший вас на пол. Это и есть мое изобретение. Кто дотронется после закрытия кассы до сейфа, будет поражен током и будет лежать без чувств столько, сколько вы пожелаете“».

ДОРОГА В «БЕССМЕРТИЕ»

Некогда Флорентийская академия дель Чименто пользовалась громкой славой в Европе. Здесь хранились рукописи и инструменты великого Галилея, здесь его знаменитый ученик Торичелли постигал законы воздушного давления и изобрел ртутный барометр. Но впоследствии работа в академии замерла на целое столетие.

— Каково у вас наклонение магнитной стрелки? — спросил как-то французский ученый Гей-Люссак у директора академического музея.

— Не могу вам сказать, — простодушно отвечал ученый муж. — У нас есть нужные инструменты, но они не употребляются: мы боимся испортить их лак и полировку.

Этим ответом он прославился на всю Европу.

СЕКРЕТ УСПЕХА ВИЛЬБУРА РАЙТА

Один из изобретателей аэроплана, Вильбур Райт, был крайне сдержанным и молчаливым человеком. «Единственная говорливая птица — попугай, — объяснял Райт свою молчаливость, — но она, как известно, летает невысоко».

КОЩУНСТВЕННАЯ МЕРА ВЕСА

В годы второй мировой войны, когда медь в США стала остродефицитной, кто-то предложил воспользоваться государственными запасами серебра для изготовления обмоток гигантского циклотрона, спроектированного в ходе работ над атомной бомбой. Немедленно в казначейство для переговоров откомандировали полковника. Помощник министра финансов довольно спокойно отнесся к требованию выдать для нужд армии на полмиллиона долларов серебра. Но когда проситель произнес «пятнадцать тысяч тонн серебра», чиновник был шокирован. «Молодой человек, торжественно — произнес он, — когда мы говорим о серебре, мы пользуемся термином „унция“».

НУ, НЕ СТРАШНО

На одной из лекций профессор Леман рассказывал о солнечной энергии и между прочим о том, что, по новейшим данным, сила солнечных лучей чуть-чуть слабеет и что примерно через восемьдесят миллионов лет это станет ощущаться человеком.

— Через сколько лет, профессор? — раздался робкий голос одного студента.