Хочу вернуть тебя - Дорис Уайли

Он встал, подошел к ней и улыбнулся.

— Старым привычкам не место в наших новых отношениях, не правда ли? — спросил он, закрывая собою дверной проем.

Фиби не нуждалась в подсказке. Она позволила Бретту подтолкнуть себя по направлению к гостиной и с радостью покинула душную спальню Синтии. Какая глупость и недальновидность с ее стороны — принять приглашение Бретта. Особенно раздражала ее мысль, что все это она предвидела с самого начала. Фиби всем своим видом старалась показать, что не намерена задерживаться в его доме.

— Я провожу тебя, — сказал Бретт.

Фиби вгляделась в его лицо. После того, что произошло в спальне, она хотела как можно скорее захлопнуть за собой входную дверь и больше его не видеть.

— О, в этом нет необходимости! Я сама могу дойти.

Лицо Бретта было спокойно и непроницаемо, как будто ничего и не произошло. Он лишь отрицательно закачал головой и показал на входную дверь.

— Я пытаюсь вновь привыкнуть к жизни на Юге. А здесь мужчины всегда провожают женщин домой. Поэтому не спорь со мной, — заявил Бретт тоном, не терпящим никаких возражений.

Ночь была великолепной, какие бывают в Южной Каролине в конце весны. Воздух был теплым и свежим. Фиби подняла глаза к небу: тысячи звезд мерцали в темно-синей мгле.

Они шли на расстоянии фута друг от друга. У жителей Конуэя это расстояние считалось приличным.

Рычащий звук мотора нарушил безмолвие ночи. Бретт невольно прижал к себе Фиби, но это был всего лишь Кэрк Паркленд. Проезжая мимо них, он поднял руку в приветствии и свернул за домом Синтии. Фиби поймала себя на мысли, что должна называть этот дом по-другому: теперь это дом Бретта.

— Бедный Кэрк Паркленд, — неожиданно произнес Бретт. Это была первая фраза, сказанная им за все время пути.

— Что ты хочешь сказать этим? — Фиби бросила на него косой взгляд.

Бретт поднял маленький камушек и бросил его далеко вперед.

— Он до сих пор влюблен в тебя.

Фиби прыснула от смеха. Ей показалось забавным говорить о любви Кэрка в тот момент, когда она и Бретт испытывают по отношению друг к другу такие чувства.

— Ну и что? Да, Кэрк всегда здесь, всегда рядом со мной, он в курсе всех моих дел. Он милый, старый друг, почему бы и нет?

— Не думаю, что он испытывает восторг от того, что ты прогуливаешься со мной. — Бретт был не в силах сдержать в своем голосе язвительные нотки. Он, видимо, страдал из-за того, что долго отсутствовал в Конуэе и был враждебно настроен по отношению к Кэрку.

— Меня это не волнует, — ответила Фиби и сама удивилась сказанному. С годами она окончательно поняла, что нельзя постоянно оглядываться на мнение окружающих, а надо быть уверенной в себе.

— Какая перемена! — Бретт был потрясен услышанной от Фиби фразой. Сущность бытия в Конуэе как раз и заключалась в первостепенной важности мнения других людей. Кому не нравится жить по такому закону, тот должен покинуть город, как это сделал он двенадцать лет назад. Бретт повернул к дому ее родителей, но Фиби остановила его.

— Не туда. Я уже давно живу в другом месте. Ты помнишь дом старой миссис Фолтон? Я купила его пять лет назад после ее смерти.

— Но это очень большой дом, — засомневался Бретт.

— Поэтому-то он мне и нравится. У меня теперь много комнат, и я не чувствую себя стесненной, когда друзья заходят ко мне. Подумай только, у меня столько места, что при желании можно разместить целую армию. — Фиби рассмеялась над своей шуткой и увидела улыбку Бретта.

Так они шли по улице вдоль высоких магнолий, застилающих своими кронами свет луны и звезд.

Бледно-желтый дом был погружен во мрак, когда Бретт и Фиби подошли к фасаду этого грандиозного строения. Она, уходя, забыла включить наружное освещение.

Бретт схватил Фиби за руку, когда она чуть не споткнулась, и это прикосновение вновь вызвало в нем вспышку желания. Но теперь он вел себя сдержанно. Да и она, как ему показалось, хотела побыстрей попасть домой.

Фиби высвободила руку и полезла в передний карман джинсов за ключом от дома. Когда они росли, никому в Конуэе и в голову не приходило закрывать свои дома на ключ. Даже сейчас иногда она забывала совершить эту простейшую операцию. В таких городках, как Конуэй, криминальные происшествия случаются крайне редко.

— Спасибо за ужин и за то, что передал скатерть Синтии. Она действительно много для меня значит, — сказала Фиби.

Бретт пожал плечами.

— Не благодари меня. Мама хотела, чтобы она была у тебя, — коротко ответил он, чувствуя, что пора идти, и не зная, как заставить себя сделать первый шаг. Как это можно, ненавидеть ее и хотеть целовать в одно и то же время?

Фиби повернулась к двери и вошла в дом, но она не смогла удержаться, чтобы не посмотреть на него сквозь дверной проем. Свет падал на высокие скулы и твердый подбородок.

— Я еще увижу тебя, Фиби, — сказал он и нехотя зашагал прочь.

Но Фиби заставила его остановиться.

— Когда ты возвращаешься в Нью-Йорк? — Ей было необходимо знать, когда он вновь исчезнет из ее жизни.

Когда он собирается в Нью-Йорк? Он пока еще не решил. Возможно, сейчас как раз самое подходящее время сделать это. Но он не хотел оставаться, не хотел и уезжать отсюда.

— Я решил пока остаться, — наконец сказал Бретт. — Спокойной ночи, Фиби.

— Спокойной ночи, — ответила Фиби, запирая дверь. Ее сердце бешено стучало. Бретт собирается остаться в Конуэе, и она не уверена, что сможет оставаться спокойной после случившегося сегодня вечером.

Бретт медленно брел по направлению к дому, где прошло его детство. Его мысли были заняты Фиби. Около десяти часов, но на улицах почти никого не видно. В Нью-Йорке в это время суетливо и многолюдно, как и в полдень. А здесь можно услышать только ночные песни птиц. Не было даже автомобилей. Лишь черная машина Кэрка Паркленда пересекла улицу в пятидесяти футах от него. Бретт застыл в нерешительности, он не ждал ничего хорошего от пребывания в этом городе.

Приехав сюда, он вновь испытал все подозрения и сомнения, оставившие его после отъезда из Конуэя. Он был уверен, что Фиби не удастся сдержать обещание и она не придет к нему на ужин. Часы ожидания казались вечностью, наполненной страхом и одиночеством. Она все же пришла. Но почему он должен был ждать от нее большего, чем он мог ожидать от этого города? Жители Конуэя никогда не относились к нему, как к своему.

Но ему хотелось остаться, чтобы восстановить свое имя. Он абсолютно не заслужил такого обвинения, когда всего лишь влюбился не в ту девушку. И сейчас он не хотел быть отверженным, хотя гораздо проще было бы собраться и уехать отсюда, как он сделал в первый раз.