Снежная Принцесса - Светлана Зорина

— Да что и кому вы можете сделать? — расхохоталась Снежана.

"Кузены" вторили ей дружным блеяньем. Они и внешне чем-то походили на баранов — туповато-смазливые физиономии, светлые кудряшки. Не иначе, как родня со стороны матери. Илана слышала, что у Снежной Королевы масса бедных родственников, которые вечно юлят перед Отто Грундером, выжидая объедков с его стола. Ну а младшие родственнички, значит, юлят перед его дочкой…

— Такие, как вы, даже если и захотят кому-то что-то сделать, их тут же носом в грязь сунут! Ваше место в грязи, и лучше бы вы это поняли! Пыжитесь со своей бабулей, наскребли кое-как на приличную школу… Между прочим, в такую школу и одеваться надо прилично. Тебе вообще здесь не место, а уж если ты сюда пролезла, то должна сидеть и помалкивать. Так ведь нет, вообразила о себе невесть что! Может ты себя принцессой считаешь, если у тебя голубая кровь? Принцессы не бывают такими уродинами! Подумать только — она ещё и клеветать взялась! Куртку ей изрезали! Да я бы эту тряпку собаке свей постелить побрезговала… Знаешь, детка, врать нехорошо. За такое наказывают. И тебе это даром не пройдёт. Запомни.

Троица удалилась, ухмыляясь и всем своим видом давая понять, что этот разговор — только начало.

Несмотря на юный возраст, Снежана Грундер была уже достаточно изощрённой гадиной. Она решила изводить Илану постепенно, а для начала хотела заставить её жить в постоянном страхе, каждую минуту ожидая каких-нибудь неприятностей. Самое противное, что Снежане это удалось. Илана теперь ещё старательней избегала тихих, безлюдных улиц и предпочитала по возможности не выходить из дома. Бабушке она ничего не говорила — у той и так в последнее время часто подскакивало давление. Мартин Кейн с несколькими приятелями повезли свои картины в лебронский город Ливингейм. Они надеялись принять участие в грандиозной выставке-продаже, на которую каждую весну съезжались художники со всех планет системы Гелиос 3. Госпожа Гертруда решила до его возвращения погостить у родственницы, жившей где-то в пригороде Гаммеля. Илана ещё никогда не чувствовала себя такой одинокой и несчастной. Теперь она даже мечтала, чтобы что-нибудь случилось. Пусть даже что-нибудь плохое, лишь бы это как-то разрешило сложившуюся ситуацию.

Глава 5. Неудачный день.

Постоянное напряжение, в котором находилась Илана, сказывалось на учёбе. На уроках она не могла сосредоточиться, отвечала невпопад, а однажды даже не выполнила домашнее задание. И как назло — по Божьему Закону. Нельзя сказать, что она совсем не приготовила урок. Она просто выучила не ту главу "Священного Писания". Другой учитель отнёсся бы к Илане снисходительно — в конце концов, она была одной из лучших учениц школы, но пастор Коул скорее к уголовнику отнёсся бы снисходительно, чем к Илане Стивенс. Он велел ей остаться после уроков и учить нужную главу, пока он не вернётся со службы. Илана была в ужасе. Она знала, что по вторникам сразу после службы пастор Коул исповедует, и одному лишь Богу известно, сколько прихожан пожелают сегодня явиться к пастору, дабы поведать ему о своих грехах.

— Святой отец, — робко сказала Илана, подойдя к нему после уроков. — Эту главу я выучу минут за десять-пятнадцать, а вы вернётесь нескоро. Может, я…

— Ты будешь ждать меня столько, сколько придётся, — холодно перебил пастор. — А вот я тебя сейчас ждать не могу. Ни минуты. Ибо меня ждут мои прихожане. Учитель не обязан подстраиваться под нерадивого ученика.

— Я могла бы ответить урок завтра…

— Ты ответишь его сегодня. А заодно выучи двадцать первый псалом. Если справишься с заданием раньше, чем я вернусь, проведи оставшееся время в школьной часовне. Подумай о своих грехах и помолись. Если проголодаешься, сходи в столовую. Учеников, которых оставляют после уроков, кормят бесплатно. Но лично я посоветовал бы тебе поголодать. От молитвы на сытый желудок пользы меньше.

"Тогда толку-то от всех твоих молитв?" — мрачно глядя на отвисший живот пастора, подумала Илана.

Голодать она не собиралась, но по дороге в столовую наткнулась на сценку, начисто отбившую у неё всякий аппетит. В холле второго этажа стояли Снежана Грундер и её кузены. Эти двое действительно оказались её двоюродными братьями. Они появились в гимназии неделю назад. Видимо, их семьи переехали в столицу совсем недавно. Троица оживлённо что-то обсуждала, а при виде Иланы многозначительно умолкла. Торжествующая улыбка на смазливом личике Снежаны не предвещала ничего хорошего. Эта тварь знала, что Илану оставили после уроков. Пастор вернётся в школу не раньше пяти. Пока Илана отвечает урок, стемнеет окончательно. Космический Проспект, где находится гимназия, и улица Андерсена прекрасно освещены, да и народу там в эти часы достаточно, а вот на Трансильванской по вечерам безлюдно. Фонари там почти все перебиты, и мэрии нет до этого никакого дела. Стоит ли наводить порядок в трущобах, которые всё равно собираются сносить…

Илана побежала на первый этаж — там были телефонные кабинки. Её мобильник недавно украли — явно кто-то из прихвостней Снежаны Грундер, а бабушкин сломался. На новый денег пока не было. В этом месяце и так пришлось изрядно потратиться на одежду — вместо испорченной всё теми же прихвостнями Грундер. Илана немного поколебалась, прежде чем набрать номер домашнего телефона. Ей ужасно не хотелось лишний раз тревожить бабушку, но у неё было такое чувство, что сегодня эти твари придумали какую-то особую пакость. Они не только подлы, но и жестоки. Недавно по их милости Илана едва не лишилась глаза, и они нисколько не расстроятся, даже если их очередная выходка будет стоить ей жизни. Пусть уж лучше бабушка её сегодня встретит. Как бы эти три гадёныша ни презирали старую Полли Стивенс, присутствие взрослого человека для них пока ещё что-то значит.

Илана вздрогнула, услышав дребезжащий голос допотопного автоответчика. Они с бабушкой почти им не пользовались. Девочка с первых же слов поняла, что сегодня её никто не встретит. А к концу сообщения у неё упало сердце. Бабушка Полли отправилась в космопорт и четырёхчасовым аэробусом улетает в Вавель. Всего каких-то минут сорок назад она получила срочное сообщение от родственников. Серьёзно болен Джон О'Кири. Его семья даже о билете позаботилась. Продуктов в холодильнике достаточно, а вечером, часов в семь, госпожа Ирвин по дороге домой навестит Илану.

Мелани Ирвин жила в соседнем доме и была с бабушкой в приятельских отношениях. Она владела маленьким галантерейным магазинчиком, выполняя там функции и управляющего, и продавца, а нередко и уборщицы, поскольку не могла нанять помощницу на полный день. Магазин и так почти не приносил прибыли. Домой госпожа Ирвин всегда возвращалась около семи. И сегодня освободится примерно так же, а если бы и раньше освободилась, то обратиться к ней за помощью Илана всё равно не могла — она не знала, как с ней связаться. Это ж надо было Джону О'Кири заболеть именно сегодня, да ещё и так неожиданно! Просто дьявольщина какая-то!