Игра вслепую - Валерий Афанасьев

Я покачал головой. Дорога была неблизкой, и поговорить я был не против:

— На то, чтобы ехать именно в этом направлении, есть несколько причин: Во-первых, от нас как раз и ожидают, что мы последуем в сторону Абудага или восточной границы. Именно в том направлении нас будут искать наиболее упорно. Во-вторых, допустим, доберемся мы до долины, а что дальше? Ждать? Чего? Ситуация сама собой не разрешится.

— Да, оставить волок было бы жалко, — сказал Сонъер.

— Жалко. Да бог с ним, с волоком, и без него не пропадем. Закрыть его все равно не решатся, слишком многим он нужен. За волок я спокоен. Перекрыть пути следования абудагских купцов на юг? Оставить без работы несколько тысяч горячих парней из Абудага? Надо быть очень неосмотрительным человеком, чтобы на такое пойти. Кроме того, волок приносит доход. Если бы дело было только в этом, возможно, я и согласился бы переждать. Да, затраченных трудов жаль, но платить за это жизнями людей — это слишком. Все обстоит сложнее, здесь чувствуется размах. Нападение на нас — лишь фрагмент большой игры. Гномов теснят по всем направлениям. Пока неявно, но эта тенденция нарастает. Герцог исчез — вот что самое странное. После его исчезновения все это и началось.

— Думаете, все это связано, мастер?

Я пожал плечами:

— Возможно, кто-то воспользовался случаем. Приложил ли этот кто-то руку к исчезновению герцога? Не знаю, но попытаюсь узнать. Пока что это единственная ниточка, ведущая к организатору.

— А гвардейцы?

— А что гвардейцы? У них приказ. Можно было бы расспросить командира полка об источнике, из которого он исходит. Только кто ж нас к нему пустит? Вот Фагуа мог бы поинтересоваться. Виконт и герцог имеют немного разные возможности действовать на официальном уровне.

— А я, признаться, недолюбливал герцога, — сказал охотник. — Он постоянно отвлекал вас, мастер, от работ в поместье.

— Ну, герцог не девица. Любить его тебе совершенно не обязательно. А вот уважать все же стоит. При всех своих недостатках Фагуа сделал много хорошего и для края, и для нас.

— Наверное, это так, раз вы говорите, мастер. В Занту так в Занту. А где мы на постой встанем? — перешел Сонъер к более насущным вопросам.

— Впереди будет деревушка, она почти напротив нашего волока на этом берегу. Вот там и заночуем.

— Так близко от вашей земли?! Не будут ли нас там искать?

— Там — в последнюю очередь. Когда гвардейцы от нас отстали, мы были значительно выше по реке и продолжали двигаться к востоку. Сейчас нас ищут в полную силу севернее и восточнее этого места. Здесь тоже могут проверить, но скорее мимоходом.

— Я вот что не понимаю, мастер. Кто мог задействовать такие значительные силы против нас? То есть против вас, — поправился охотник.

— Против нас.

— Ну, я о себе не такого значительного мнения. Да, вы научили меня многому, кое-чему я научился у Кулана. С тремя-четырьмя гвардейцами я, пожалуй, справился бы. Если бы у меня был лук, мог бы потягаться с десятком, но весь полк!.. Нет, я себя не переоцениваю.

— Да я, собственно, тоже себя не переоцениваю. А под словом «нас» я подразумевал не только себя и тебя. Кроме нас двоих есть еще Найя и Лесли, Манга — пусть он сейчас и не с нами, — гномы, Кулан с его отрядом охраны правопорядка. Учитывая всех, я и говорю «нас».

— Ха! Так что нам какой-то полк? — воскликнул Сонъер.

Я улыбнулся:

— Вот видишь. Полк — это не так уж и много. Дело в том, что мы не можем включиться в простое противостояние. Это самый глупый путь, и он обречен на провал. Нельзя стоять на пути паровоза, надо сделать шаг в сторону.

— А что такое этот самый «паровоз»? Полк гвардейцев?

Я рассмеялся:

— Ну, если рассматривать данный случай, можно сказать и так. Не удивляйся большому количеству задействованных в наших поисках гвардейцев. Их не нанимали именно для этого. Гвардейцы получают свое жалованье независимо от того, ловят они нас на дорогах или сидят в казармах и на зимних квартирах. Тому, кто привел в действие этот механизм, не пришлось идти на финансовые затраты. По крайней мере, не в прямой форме. Иначе на нас напали бы обыкновенные наемники. Кстати, мы уже подъезжаем, все разговоры отложим на потом. Помни, мы плотники, направляющиеся на заработки.

— Почему плотники? — поинтересовался Сонъер.

— Ну не гончары же.

— Логично, — согласился охотник.

Нахватался от меня словечек. Впрочем, не он один.

Постоялого двора в селе не было, и мы попросились на постой в один из домов, договорившись заплатить за набитые соломой матрасы и немного вареных овощей на ужин три медяка. Два медяка дополнительно пошли за место в конюшне и охапку сена для нашей лошади. Расспросы отложили на утро по причине позднего часа. Покончив со скромной трапезой, мы отправились отдыхать и спокойно проспали до утра.

— Вот здесь, смотрите, сударь. Здесь следует поправить, здесь — заменить бревна.

Сонъер ходил с задумчивым видом за хозяином дома, в котором мы остановились. Такую картину я застал, выйдя утром на крыльцо. Я чуть не рассмеялся, но вовремя прикусил язык, слишком уж интересно было, что будет дальше.

Охотник нахмурил брови, с глубокомысленным видом обошел вокруг конюшни, где требовалось заменить бревна, и постучал по нижним венцам сруба.

— Ну как, беретесь? — поинтересовался крестьянин.

— Не время сейчас, — наконец отозвался мой спутник.

— Как не время?! Вы же на заработки едете! У меня и бревна подходящие есть. Сам бы сделал, да силы уже не те.

Я решил подойти и помочь Сонъеру отговориться от предложения крестьянина, но неожиданная мысль заставила меня изменить направление разговора.

— Работенка подвернулась? — Я довольно потер руки и подошел к конюшне, требующей ремонта. Я обошел ее вокруг и застыл с внимательным выражением лица, рассматривая конюшню, как художник рассматривает незавершенную картину, когда размышляет, чего еще ей не хватает.

Сонъер от удивления приоткрыл рот. Он просто не знал, как реагировать на такое мое поведение.

— Сколько платите? — спросил я у потенциального работодателя.

— Два серебрака, — удивленно ответил тот.

— Два?!

— Если мало, могу полсеребрака накинуть, — отозвался крестьянин. — Да здесь работы-то на день.

— Слышишь? Целых два с половиной серебрака за день работы, — обратился я к своему напарнику по плотницким работам. — Надо соглашаться. Такую цену не каждый предложит.

Сонъер переводил удивленный, непонимающий взгляд с меня на крестьянина и обратно.

— Так это… а то дело, по которому мы ехали? — спросил он неуверенно.