За "базар" отвечу - Валерий Карышев

Итак, одним из них был бывший тренер по таэквандо Максим Астафьев, который был взорван 28 ноября 1995 года. Спустя некоторое время, 13 сентября 1996 года в лифте был взорван другой авторитет — Александр Привалов, по делу которого я также проходил как свидетель, — я уже писал об этом ранее.

Сильвестр

Говоря о психологическом портрете современных московских авторитетов, нельзя, конечно, обойти вниманием такую легендарную личность, как Сергей Тимофеев по кличке Сильвестр, лидер ореховской группировки.

Нужно сказать, что моя встреча с ним состоялась в 1994 году, за несколько месяцев до его гибели. В тот период Сильвестр был одним из самых могущественных лидеров в Москве и имел колоссальный авторитет среди московской братвы. К тому времени из России уехали многие авторитеты, погиб Отари, и Сильвестр, по существу, являлся одним из самых влиятельных авторитетов.

Единственная моя встреча с ним произошла в гостинице «Славянская». Как-то получилось, что я пришел туда с одним клиентом. Мы сидели в баре гостиницы и обсуждали его будущий проект. Неожиданно в зале появился высокий мужчина лет сорока — сорока пяти, в сопровождении шестерых охранников.

— О, — сказал Витя, — Сильвестр прибыл!

Я внимательно посмотрел на эту легендарную личность. Сильвестр был высокого роста — около ста восьмидесяти пяти сантиметров, на нем было добротное кашемировое черное пальто, черная водолазка. Из-под пальто виднелся также черный двубортный костюм из дорогой ткани. Короткая стрижка, темные волосы. Его сопровождали шестеро охранников, как потом выяснилось, с Дальнего Востока, некоторых из них я впоследствии защищал по уголовному делу — это Александр Циборовский и Вадик Р.

Сильвестр молча подошел к столику, поприветствовал Витю, они обнялись. Сильвестр сел за наш столик. Охрана села за столики рядом.

Сильвестр медленно вытащил из кармана пальто миниатюрную рацию японской фирмы «Standart», мобильный телефон «Эрикссон» — стандартный набор «нового русского». Он с пристальным вниманием медленно осмотрел присутствующих в зале, тут же из-за многих столиков поднялись люди, приветствующие его, и потянулись к его столику. К нему подходили, целовали, обнимали, протягивали руку, приглашали за свой столик, но никому Сильвестр не предоставлял возможности подсесть к нам.

Затем между Витей и Сильвестром началась беседа. Все, вероятно, было связано с каким-то коммерческим проектом или коммерсантом. Я почувствовал, что становлюсь лишним в этой беседе, и, действуя по принципу «меньше знаешь — лучше спишь», вежливо встал и отошел в сторону, присев за соседний столик, где сидела охрана. Именно там я и познакомился с будущими своими клиентами — Александром Циборовским и Вадиком Р.

Сильвестр просидел минут десять, время от времени разговаривая по мобильному телефону. Попрощавшись, он вышел. Охранники поднялись и вышли вместе с ним.

Наум

Знаменитый скандальный случай с Василием Наумовым (Наум), лидером коптевской группировки, и его охраной из милицейского спецподразделения «Сатурн» имел достаточно большой резонанс.

С Наумом приходилось общаться стоя. В первый раз мы познакомились года три-четыре назад, когда задержали одного из лидеров коптевской группировки по кличке Алима. Он в этот момент выходил из спортзала в сопровождении своих охранников. Руоповцы нашли в его одежде оружие. Наум просил меня взять на себя защиту Алимы. Но я отказался, так как был страшно загружен работой, участвуя в непрерывном судебном процессе в Мосгорсуде, и практически весь рабочий день находился в здании суда. К защите Алимы я порекомендовал одного из своих коллег.

Дальнейшие наши встречи с Василием Наумовым были связаны с консультациями по вопросам бизнеса. Как обычно, он приезжал либо с личной охраной, либо в сопровождении кого-нибудь из своих людей. Но в последнее время я обратил внимание, что у него появились необычные спутники. Я даже спросил у него:

— Это ваши люди?

Он сказал:

— Да нет, это менты. Мы наняли их для выполнения одного ответственного задания.

Охранники были с виду грузные, молчаливые, отличались от своих предшественников и одеждой, и манерой держаться. Но они имели важное преимущество для охраны авторитета: владели штатным оружием.

Незадолго до своей гибели Наум был на тренировке в спортзале в Тушинском районе. Когда он поехал с охранниками в сторону центра, его начали «вести» предполагаемые убийцы. Четверо охранников сопровождали его в белой «семерке». Наум ехал в район Петровки, 38, на встречу со своим знакомым из ГУВД. Метрах в ста пятидесяти от Петровки, 38, он свернул на своем «БМВ-750» в Успенский переулок и остановился. Недалеко от него притормозила машина охраны. Наум стал разговаривать по телефону. В этот момент подъехала вишневая «девятка», стекла ее опустились, и из двух автоматов начался шквальный огонь. Наум погиб рядом с вооруженной охраной из сотрудников милиции.

Марик

Марк Мильготин, известный в криминальных кругах под кличкой Марик или Марчелло, в 1995 году сидел в Лефортово и проходил тогда по делу с одним из моих клиентов. У Марка Мильготина все закончилось успешнее, его освободили под подписку о невыезде, и он добросовестно являлся на вызовы следователя, чтобы отметиться.

Марк Мильготин произвел на меня впечатление умного и интересного собеседника, который не любил пижонства и «понтов». В криминальном мире он занимает особое положение. Формально он не является вором в законе, но пользуется большим авторитетом. Не случайно многие оперативники ФСБ включают его в первую десятку криминальных лидеров России. Хорошо известно, что он поддерживал тесные связи с такими известными личностями, как, скажем, Отари Квантришвили. По словам Мильготина, они вместе ходили в детский сад, а потом и в одну школу. Он прекрасно знал Япончика, ассирийца Вячеслава Сливу, известного под кличкой Слива. Поговаривали, что коронация Андрея Исаева по кличке Роспись была проведена именно по рекомендации Марика. Он принципиально никогда не принимал методов насилия, всегда старался избегать крупных конфликтов и умел ладить с равными себе. Известно, что в 1994 году Марик сидел в Бутырке в одной камере с вором в законе Валерием Длугачем (Глобус), с которым они ни разу не поругались и поддерживали дружеские отношения. В Лефортово сокамерником Марика был Сергей Липчанский (Сибиряк), о котором он тоже хорошо отзывался. Потом Сибиряка выпустили под подписку, а Мильготина перевели в «Матросскую тишину», где он за нарушение режима угодил на десять суток в карцер.

После перевода Марка Мильготина из Лефортово в «Матросскую тишину» его место, по иронии судьбы, занял бывший оперативник ФСК Виктор Попов. Он вел оперативную разработку именно по Марку Мильготину, которая привела к громкому скандалу. Подробности о нем мне рассказал один из моих коллег.

На службу в КГБ СССР Виктор Попов был принят в 1980 году, как бывший прапорщик военного оркестра, после окончания заочного юридического института. Марик к тому времени только что вышел из тюрьмы, отсидев очередной срок за мошенничество и кражу.

У Марка Мильготина уже был серьезный авторитет в преступном сообществе. А лейтенант КГБ Попов только начинал свою карьеру. В 1982 году он служил в Термезе, когда ему впервые повезло по службе. Группа Попова накрыла широкую сеть торговцев оружием и наркотиками, которая состояла из моряков загранплавания. Было арестовано 51 человек, но дело до суда так и не дошло.

В 1983 — 1988 годах Попов служил в Ташкенте и дослужился до начальника отдела контрразведки облуправления КГБ. В 1989 году он перешел в Термез, разыскивал советских военнопленных в Афганистане. Одновременно занимался борьбой с контрабандой наркотиков и достиг на этом поприще немалых успехов.

В 1991 году Виктора Попова перевели в Москву, в Управление по борьбе с контрабандой и коррупцией. Вот тогда-то пути авторитета и оперативника пересеклись. Марик попал в разработку Попова. Интерес оперативников к нему объяснялся очень просто. Еще в 1990 году ассирийская группировка с помощью Япончика (его первая жена была ассирийкой) подмяла под себя всех азербайджанцев, торгующих в Москве наркотиками. Марик к этому времени перебрался к своему другу Отари Квантришвили и снял офис в гостинице «Космос», где этажом выше располагался офис Квантришвили. С этого момента на хвост Марику сели сотрудники госбезопасности и Следственного комитета МВД. Они стали прослушивать офис Квантришвили, и им не составило труда установить подслушивающие устройства и к Марику. Но арестовывать его не спешили.

К ноябрю 1993 года у группы Виктора Попова скопилось достаточно материала на Мильготина. Они узнали, что последний регулярно пользуется метадоном, хотя предпочтение отдает опиумному раствору, который изготавливал из маковой соломки один из наркоманов, Леня С.